Турецкий поток

Если я правильно понял, то с точки зрения наших журналистов и некоторых политиков, целью антироссийских санкций является как можно больше навредить России. И лучше б так, чтобы разгневанные граждане сами свергли президента Владимира Путина и его правительство.

До тех пор каждый намек на ухудшение экономической ситуации в Российской Федерации будет восприниматься как очередная победа демократии над чудовищным агрессором. Вероятно, это будет такой же чудный «сериал», как и украинские сообщения о растущем числе российских солдат, танков, оружия на востоке страны. Какое-то время я еще пытался за этим следить, но перестал, когда украинский министр обороны Гелетей с серьезным видом заявил, что российские войска бомбардировали украинских солдат, героически обороняющихся в здании донецкого аэропорта, применив две тактические ядерные бомбы.

Я говорю об этом потому, что введение санкций во многом опиралось именно на информацию украинской СБУ, которая в этом году зарекомендовала себя как самая завравшаяся спецслужба. И мне кажется, что, несмотря на все проблемы, о которых мы очень подробно рассказывали, в долгосрочной перспективе санкции навредят больше государствам Евросоюза, чем Российской Федерации. Ведь они парадоксальным образом могут ускорить модернизацию российской экономики и открыть для нее новые рынки. Если бы не было резкого снижения цен на нефть (что россияне объясняют местью Саудовской Аравии за поддержку Сирии) и санкций, то Россия никогда не начала бы строить свою собственную промышленность высоких технологий, потому что более удобным и дешевым казался импорт необходимых товаров. России не пришлось бы начинать необходимых социальных реформ. Она никогда не переориентировалась бы с экспорта сырья на что-то иное.

Если суммировать, то действие санкций вынуждает Россию искать новые перспективы, новые рынки и новых союзников. Перед ней открываются двери в новое будущее. Присоединились земли, президент Владимир Путин имеет политическую поддержку, которая другим политикам и не снится. И так происходит, в частности, потому, что в Российской Федерации не действовал популярный глобализационный принцип, согласно которому прибыли приватизируются, а расходы возмещают только бедные. Поэтому в распоряжении правительства есть довольно солидный резервный фонд, который позволяет смягчать наиболее негативные проявления кризиса и преобразований.

Для ЕС прошедший год, который начался с визитов министров иностранных дел на киевский Майдан, где они помогали свергнуть легитимно избранного президента, завершается плачевно. Сомнения в смысле санкций и их экономическом действии пошатнули единство ЕС, усилили тенденцию политических партий и движений добиваться выхода из Евросоюза. Договор об ассоциации с Украиной и гражданская война в этой стране пошатнули веру в принципы существования самого Евросоюза, в то, что он был создан для расширения территории мира, стабильности, процветания и общепринятых правил.

Европейские перспективы выглядят не слишком радужно — пока ясно только то, что отношения с самым важным соседом на востоке будут хуже, чем во времена холодной войны, потому что нет элементарного доверия с обеих сторон. Потеря перспективного российского рынка пока не слишком ощущается, но настоящей проблемой может стать возможные перебои в поставках энергоносителей, которые так просто не заменить. Украина превратилась в разлагающееся государство, которое Европе придется, для собственного самосохранения, поддерживать. Насколько я знаю украинских олигархов, все усилия будут тщетны — столько денег у Брюсселя просто нет.

Но что меня задевает больше всего, так это полная потеря чувства политического и экономического самосохранения, которую демонстрирует большая часть европейских политиков. Примером может стать газопровод «Южный поток». После опыта газового кризиса в 2009 и 2011 годах немецкий канцлер Ангела Меркель и российский президент Дмитрий Медведев торжественно открыли газопровод «Северный поток», проложенный по дну Балтийского моря, который обошел все транзитные страны, и по которому российский газ поступает прямо в Германию. Его «братом» должен был стать «Южный поток», проложенный по дну Черного моря, который через Болгарию снабжал бы все Балканы. Ввиду давления со стороны США и ЕС Болгария не дала своего согласия на строительство газопровода.

Российский ответ был предсказуем с экономической и геополитической точек зрения: во время своего визита в Турцию российский президент договорился со своим турецким коллегой, что трубопровод по дну Черного моря поведет в Турцию, а затем, возможно, в Грецию. Отношения Турции с ЕС не столь идеальны из-за нежелания Евросоюза принимать эту большую страну в свои ряды, и при небывалом экономическом росте турецкой экономики не ясно, будет ли мощности газопровода достаточно, чтобы удовлетворить еще и Балканы. Последовали две интересные новости: во-первых, президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган заявил, что газопровод будет называться «Турецкий поток», а немецкий канцлер Ангела Меркель начала угрожать России новыми санкциями. Ну и ну — ничего нет лучше, чем быть членом Союза, который заботится о мире, стабильности, процветании, добрососедских отношениях и общие интересы ставит выше интересов отдельных стран-членов.