Технологии и насилие против журналистов

Жестокое нападение на редакцию сатирического журнала Charlie Hebdo, которое произошло в Париже на прошлой неделе, можно рассматривать в контексте особенностей современного французского общества: проблем с ассимиляцией иммигрантов, непрекращающихся попыток сохранить его либеральную и светскую политическую культуру и даже его национальной любви к язвительным и дерзким карикатурам, восходящей к глубокому недоверию по отношению к государственным институтам.

Однако это нападение можно рассматривать также и в глобальном контексте, как очередное столкновение в рамках войны за свободу слова. В этой войне уже пострадало рекордное число журналистов всего мира, которых убивали и сажали в тюрьмы. Последние три года стали самыми кровавыми и опасными, как утверждает Комитет по защите журналистов, который ведет подробную статистику с 1992 года.

Что стало катализатором этого беспрецедентного всплеска насилия, направленного против СМИ во всем мире? Ответ прост: технологии.

Появление интернета полностью изменило способы сбора и распространения информации. Эта новая система обладает колоссальными преимуществами, позволяя  новостям с большей легкостью преодолевать границы и в значительной мере затрудняя работу репрессивных правительств и цензоров. Однако такая система несет в себе массу рисков для безопасности журналистов, оказавшихся на передовой информационных войн.

В недавнем прошлом журналисты, отправлявшиеся в зоны военных конфликтов, обозначали себя при помощи слова «Пресса» на автомобилях и бронежилетах. Журналисты чувствовали себя в большей безопасности, потому что они представляли коллективную информационную монополию, и это делало их полезными для воюющих сторон, которые охотно использовали средства массовой информации, чтобы общаться с миром.

Однако сегодня множество террористических группировок, таких как Исламское государство в Сирии или наркокартели в Мексике, обращаются к интернету и социальным сетям, чтобы достичь точно таких же целей, и, разумеется, они способны очень хорошо контролировать свое послание. А журналисты все чаще воспринимаются как некий расходный материал — сейчас они приносят больше пользы в качестве заложников и реквизита в искусно срежиссированных сценах казни. В нынешних обстоятельствах, называя себя журналистом, вы становитесь мишенью.

Более того, благодаря новым технологиям в индустрии новостей репортажи и информацию с передовой все чаще собирают местные журналисты и фрилансеры, которые информируют о происходящих событиях свои страны и весь мир. Эти журналисты находятся в гораздо более уязвимом положении, потому что чаще всего они работают без организационной поддержки.

На самом деле подавляющее большинство журналистов, погибающих по всему миру, умирают вовсе не во время съемок репортажей на поле боя. Они становятся мишенями в своих собственных странах из-за тех историй, о которых они пишут, или идей, которые они выражают. В этом смысле нападение на редакцию Charlie Hebdo является типичным примером тех рисков, с которыми журналисты сталкиваются во всем мире. Но в этой истории шокирует то, что она произошла не в Мексике или Пакистане, а во Франции.

Технологии изменили глобальное информационное окружение, доставив миллионы новых идей во все уголки мира. И у этого тоже есть свои последствия.

В 1948 году, когда ООН приняла Всемирную декларацию прав человека, люди получили право искать и собирать информацию «независимо от государственных границ». Это выражение — «независимо от государственных границ» — представляет собой уникальное явление в международном праве, потому что оно делает свободу самовыражения транснациональной. Тогда это понятие казалось чем-то отвлеченным. Сегодня интернет сделал его реальностью.

Другими словами, интернет спровоцировал непосредственный конфликт между либеральными западными идеями свободы самовыражения и такими концепциями 19 века, как суверенитет и более традиционное общество, придающее огромное значение личной чести и неприкосновенности религиозных символов.

К примеру, руководство Китая, приняв новые возможности связи, тем не менее, воспринимает интернет как троянского коня, используемого, чтобы внушать китайским гражданам опасные идеи, которые исходят из внешних источников и которые могут подорвать авторитет Коммунистической партии. В беседе с представителями Комитета по защите журналистов президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган (Recep Tayyip Erdogan) недавно сказал, что он против ежедневного использования интернета. Правительство России также начало наступление на свободу слова в сети. Правительства всех этих стран не доверяют интернету и стремятся усилить контроль над электронной коммуникацией внутри своих границ.

Лидеры некоторых мусульманских стран руководствуются несколько иными аргументами. Их очень тревожат фотографии и картинки, которые они считают богохульными и оскорбительными для чувств верующих и которые насаждает глобальная информационная система, обслуживающая интересы западных правительств и международных технологических компаний.

Нападение на редакцию Charlie Hebdo стало отражением именно такой динамики. Хотя цель этого журнала — шокировать и оскорблять в контексте Франции, его карикатуры, которые можно посмотреть в любой точке мира, приводят в бешенство религиозных мусульман гораздо более консервативных сообществ и превращаются в объединяющий лозунг «Аль-Каиды», которая занесла его редакторов в свой черный список.

Многие из нас понимают гнев и обиду тех людей, которые видят, как их религиозные убеждения высмеиваются, и со всех сторон слышат, что мы должны удвоить наши усилия в борьбе за свободу самовыражения во всем мире. Свобода слова — это не только основополагающее право человека: в эпоху интернета информация превратилась в общий глобальный ресурс, который должен быть в одинаковой степени доступен всем без исключения.

В настоящее время мы ведем глобальную войну за свободу слова, и число жертв этой войны растет. Нападение на редакцию журнала Charlie Hebdo в очередной раз показало нам, что безопасных мест больше нет.

Джоэл Саймон — исполнительный директор Комитета Защиты Журналистов, автор книги «Новая цензура: Внутри всемирной битвы за свободу СМИ» (The New Censorship: Inside the Global Battle for Media Freedom).