В марте 2013 года группа банкиров и юристов собралась во франкфуртском отделении Deutsche Bank, чтобы проконтролировать перевод почти 28 миллиардов долларов со счета российской компании нефтяной компании «Роснефть», принадлежащей государству, на счет четырех российских магнатов — Михаила Фридмана, Виктора Вексельберга, Леона Блаватника и Германа Хана.
Покупка ТНК-BP, третьей по величине российской нефтяной компании, 50% которой принадлежали British Petroleum, а 50% — российским миллиардерам, стала очередным шагом по централизации власти, предпринятым Владимиром Путиным. Осуществил эту сделку глава «Роснефти» Игорь Сечин, которого часто называют вторым по влиянию человеком в России и «российским Дартом Вейдером». Иногда казалось, что в ходе переговоров он специально опаздывает на встречи, чтобы помучить олигархов и подчеркнуть их подчиненное положение.
Точно в триллере про Джеймса Бонда, для завершения сделки была выбрана нейтральная территория — германский Франкфурт, финансовая столица континентальной Европы. По словам осведомленного источника, представители акционеров потребовали, чтобы им дали возможность в реальном времени отслеживать перевод денег на условно-депозитный счет, контролируемый миллиардерами. Только когда был сделан скриншот с новым балансом в 27,77 миллиарда долларов, они объявили, что сделка совершилась.
Путин был в восторге. «Это большая сделка, которая важна не только для энергетического сектора, но и для всей экономики», — заявил он. Приобретя за 55 миллиардов долларов ТНК-BP, «Роснефть» превратилась в крупнейшую в мире публичную нефтяную компанию и окончательно обеспечила Сечину, за которым предположительно стоит Путин, положение одного из заправил глобального нефтяного рынка.
Это слияние энергетических компаний в то время выглядело хорошей стратегической сделкой для России — но не для Фридмана, Вексельберга, Блаватника и Хана. Сейчас они контролируют в общей сложности около 55 миллиардов долларов. Их выход из самой зависимой от цен на нефть российской компании весной 2013 года, когда нефть West Texas продавалась по 92 доллара за баррель, а западные банки закачивали в Россию кредиты, возможно, стал наиболее своевременной сделкой десятилетия. Вероятно также, что именно эта сделка запустила на мировых финансовых рынках цепочку событий, обрушившую в 2014 году курс российской валюты к доллару на 40%. Государство Путина оказалось отброшено в рецессию.
В 2003 году British Petroleum начала сотрудничать с Фридманом, его партнерами-миллиардерами и их нефтяной компанией ТНК, создав совместное предприятие с равным участием под названием ТНК-BP. В дальнейшем его годовая выручка достигла 60 миллиардов долларов. За десятилетие владельцы ТНК-BP получили в виде дивидендов десятки миллиардов. В сущности, именно эти деньги помогли четверке русских олигархов войти в число самых богатых людей в мире. ТНК-BP также обезопасила позиции BP в нефтяном секторе, обеспечив британской компании 27% ее резервов.
Впрочем, партнерство было непростым. Российские миллиардеры чувствовали, что BP обходится с ТНК-BP, как со своей иностранной дочерней компанией, требуя капитальных расходов, способствующих росту резервов, вместо таких вещей, как выплата дополнительных дивидендов. В какой-то момент у сотрудников BP в России начались проблемы с полицией, а их главе Роберту Дадли (Robert Dudley) даже пришлось оставить страну и управлять ТНК-BP из тайной штаб-квартиры, когда ему и ряду его подчиненных не продлили визы. Сейчас Дадли возглавляет BP.
После ряда других неудач — например, в 2011 году BP проиграла Exxon Mobil борьбу за право вести разведку в Карском море — британская компания договорилась с Сечиным о продаже своей доли в ТНК-BP «Роснефти». Взамен BP получила 12,5 миллиарда долларов и 19,75% акций «Роснефти». Последнее было особенно важно для британцев, так как это позволяло BP по-прежнему включать в свои активы часть резервов Роснефти.
В такой ситуации для миллиардеров-партнеров BP лучшим выходом стало также продать свой пакет акций Сечину, близкому союзнику Путину и бывшему вице-премьеру России, стремившемуся создать гигантскую национальную нефтяную компанию. При этом для них было важно, чтобы за их акции с ними расплатились деньгами, а не акциями — стать миноритарными акционерами контролируемой Сечиным Роснефти они явно не хотели. С другой стороны, Сечин и сам не стремился ослаблять свой контроль над компанией и выделять долю в ней этому хитроумному квартету. Беда в том, что денег на такую покупку у Сечина не было. В итоге ему пришлось занять 40 миллиардов долларов, причем частично в виде краткосрочных промежуточных кредитов в иностранной валюте. В этом приняли участие банки со всего мира, в частности JPMorgan Chase, Barclays, BNP Paribas и Unicredit.
Однако всего через год с небольшим, осенью 2014 года, «Роснефть» неожиданно оказалась в затруднительном положении. Ей нужно было расплачиваться по краткосрочным кредитам, но путинское вторжение в Крым навлекло на страну тяжелые экономические санкции, а решение Саудовской Аравии ударить по американским сланцевым компаниям и наказать других поставщиков нефти — входящих в ОПЕК, как Иран, и не входящих, как Россия, — обрушило нефтяные цены. Сечин и «Роснефть» оказались фактически отрезаны от западных банков, пролонгировать долг стало невозможно, а в декабре подходили сроки для выплаты 7 миллиардов долларов. В результате Сечин при поддержке российского Центрального банка организовал выпуск облигаций, чтобы привлечь рубли.
В декабре компания разместила номинированные в рублях облигации на сумму 10,8 миллиарда долларов и с доходностью ниже, чем по российским гособлигациям. Об этой таинственной операции до сих пор почти ничего не известно. Центробанк объявил, что он будет принимать эти облигации в залог у российских банков, желающих кредитоваться по выгодной ставке, фактически создав для коммерческих банков окно ликвидности. Кто купил эти облигации, и сколько денег привлекла «Роснефть», по-прежнему непонятно. Компания не раскрывает информацию, а Сечин даже заявил позднее, что они «пока никаких рублевых займов не реализовали».
Как бы то ни было, эта мутная история застала рынок врасплох. Пошли слухи, что «Роснефть» купит на полученные за облигации рубли доллары, чтобы расплатиться с долгами. В ответ рубль упал до рекордно низкого уровня, несмотря на укрепление нефтяных цен.
«Многие заподозрили, что эти рубли уйдут на валютный рынок, — объясняет Сергей Романчук, руководитель операций московского „Металлинвестбанка“ на валютном рынке. — Это послужило спусковым крючком, так как люди испугались, подумав, что в дальнейшем подобные инструменты станут использовать и для других компаний».
Критики Путина называют выпуск облигаций «Роснефтью» операцией по спасению компании. Сечин утверждает, что подобные заявления — это «провокация». Его компания заявила, что не собирается тратить на покупку валюты ни одного рубля, полученного за облигации. Свою выручку «Роснефть» в основном получает от экспорта, за который с ней расплачиваются иностранной валютой, и в своем заявлении она специально подчеркнула, что она «генерирует достаточный денежный поток в иностранной валюте для того, чтобы осуществлять текущие платежи по своим кредитным обязательствам». Куда же в таком случае могли деться рубли? «Роснефть» сообщила только, что на них будут финансироваться ее «проекты в Российской Федерации».
В любом случае не вызывает сомнения то, что «Роснефть» сильно взбаламутила и без того нестабильный мировой рынок рублей. Нефть — ключевой для России источник дохода, обеспечивающий ей 19% от ее ВВП, объем которого составляет 2 триллиона долларов. Ее экспорт облагается высокими налогами. При цене в 100 долларов за экспортируемый баррель государству отходят 70 долларов, при цене в 50 долларов — 22 доллара. Судя по всему, этой осенью «Роснефть» старательно накапливала иностранную валюту для выплат по долгам. Специалисты по отрасли утверждают, что из-за этого, вероятно, на валютный рынок не попали доллары, на которые «Роснефть» в нормальной ситуации купила бы рубли для выплаты налогов. Также у «Роснефти» в России есть большая финансируемая в рублях программа капитальных расходов. «Свои рублевые издержки они покрыли деньгами от выпуска облигаций», — считает аналитик BCS Financial Кирилл Таченников.
Свой 7-миллиардный долг «Роснефть» выплатила в конце декабря. Спустя несколько дней правительство России потребовало от крупнейших российских экспортеров поддержать рубль на валютных рынках. Вероятно, «Роснефть» подчинилась этому требованию, однако с долгом на сумму 20 миллиардов долларов, выраженным в основном в долларах и евро, срок которого истекает в 2015 году, и запланированными капитальными расходами еще на такую же сумму компания оказалась в трудном положении, которое продолжает усугубляться по мере снижения нефтяных цен. При этом, согласно финансовым отчетам «Роснефти», у нее сейчас есть около 20 миллиардов долларов. Известно, что компания просила правительство помочь ей средствами из Фонда национального благосостояния. Сечин надеется на помощь от Путина, однако еще одно спасение «Роснефти» стало бы для рубля катастрофой.
Хотя российская экономика скатывается в кризис, миллиардеры Фридман, Хан, Вексельберг и Блаватник явно не намерены следовать призывам Путина и помогать России-матушке капиталовложениями и инвестициями.
50-летний Фридман, занимающий третье место в списке самых богатых людей России, получил благодаря продаже ТНК-BP 5,1 миллиарда долларов. Его 53-летний институтский приятель Хан — 3,3 миллиарда долларов. На эти деньги они создали в Люксембурге компанию LetterOne, и теперь пытаются купить у немецкого энергетического концерна нефтегазовую компанию за 6 миллиардов долларов. Официальный представитель LetterOne заявил: «Мы собираемся реинвестировать в Россию значительную часть выручки и надеемся найти в ближайшее время удачные возможности для этого».
Родившемуся на Украине Блаватнику, гражданину США с 1984 года и обладателю 18-миллиардного состояния, достались по итогам сделки 7 миллиардов долларов. Его главные активы — это доля в хьюстонской химической компании LyondellBasell и компания Warner Music. В 2014 году он отпраздновал триумфальную сделку с «Роснефтью», купив скульптуру Дэмьена Херста (Damien Hirst) — позолоченный скелет мамонта — за 14 миллионов долларов. Блаватник отказался дать нам свой комментарий.
57-летний Вексельберг, известный коллекционер искусства, создавший в Санкт-Петербурге музей яиц Фаберже, сейчас считается вторым по богатству человеком в России. Его состояние оценивается в 14 миллиардов долларов. Сделка принесла ему 7 миллиардов долларов, и часть из них он использовал для покупки швейцарской сталелитейной компании Schmolz+Bickenbach. «Большая часть денег, полученных „Реновой“ [группой компаний Вексельберга], благодаря этой сделке, была вложена в России», — подчеркнул представитель «Реновы» Андрей Шторх.
Путин поддерживает Сечина — «своего человека» — несмотря на то, что в долларовом выражении акции «Роснефти» в 2014 году подешевели на 50%. По словам Путина, Сечин — «хороший менеджер». BP, которой по-прежнему принадлежат 20% «Роснефти», готовится к сокращению доходов в четвертом квартале и, возможно, вынуждена будет уценить принадлежащие ей акции российской компании.
«Покупка ТНК-BP дорого обошлась России, — отмечает российский экономист Сергей Гуриев, бежавший в 2013 году во Францию. — Владельцы ТНК заключили выгодную сделку».
