Wirtualna Polska: После того как мирные переговоры в Минске завершились громким провалом, а пользующиеся поддержкой россиян сепаратисты усилили свое наступление, начали звучать голоса, что пришло время оказать Украине военное содействие. Тимоти Гартон-Эш (Timothy Garton Ash) пишет в Guardian, что дипломатия себя не оправдала, значит, пора, чтобы заговорили пушки. Американские аналитические центры призывают оказать Украине военную помощь, New York Times сообщает, что несмотря на прежние сомнения Белый дом начал думать о вооружении украинской армии. Действительно ли военные решения — это единственная возможность завершить украинский конфликт?
Ярослав Чвек-Карпович (Jarosław Ćwiek Karpowicz): Время для дипломатии еще, определенно, не подошло к концу. Более того, чем более сложным становится этот конфликт, тем больше будет активность дипломатов. Одними военными действиями придти к стабильному разрешению конфликта невозможно. Но, следуя за мыслью Клаузевица (Carl von Clausewitz), можно утверждать, что военные действия — это продолжение политики, и в современном российско-украинском конфликте это становится все более заметно. Россия оказалась сейчас в сложном положении: она по сравнению с Западом несет несравнимо большие расходы в связи с украинским кризисом, получая взамен лишь контроль над клочками Украины: разрушенной частью Донбасса и находящимся в состоянии экономического упадка Крымом. Она хочет изменить положение вещей, усиливая наступление сепаратистов в Донбассе. Кремль не может уменьшить собственные расходы, и старается увеличить расходы Украины и Запада. Она разжигает конфликт, чтобы Киев утратил шансы на политическую стабилизацию и экономическую модернизацию в остальной части государства, а Запад стал стороной столкновения, начав оказывать прямую помощь воющим в Донбассе.
— Но, с другой стороны, мы видим очередное наступление российских и пророссийских войск и их дальнейшее продвижение вглубь Украины. Не сможет ли Россия благодаря тому, что Запад воздерживается от военной помощи, захватить очередные территории?
— Российских сепаратистов смогут остановить только украинские военные, но поддерживать Украину можно и нужно массой других способов. Нет такой формулы: или мы помогаем Украине, засыпая ее долларами и отправляя своих солдат, или отдаем ее России. Обратите внимание, что сами украинские власти не бросают все силы на спасение Донбасса, например, они не используют авиацию, так как знают, что эскалация конфликта, то есть предоставление России повода для еще большей военной активности, — не в их интересах. В конечном счете, при таких действиях Москва всегда окажется победившей стороной. Так что речь идет об остановке конфликта там, где он находится, и ожидании — с чьей стороны издержки, в первую очередь экономические, станут убийственными.
— Вы говорите, что время играет против России. А, может быть, больше против Украины? Ее экономика находится в худшем положении, чем российская, общественное недовольство растет, а в городах происходят теракты.
— На том относительно низком уровне, на котором до недавнего времени велся этот конфликт, время оказывало больше давления на Россию, и давало возможность Украине провести необходимые реформы и нормализовать экономическую ситуацию. Так что если на самом деле произойдет масштабное наступление сепаратистов, это может заблокировать возможность проведения реформ во всей Украине. Поэтому нужно сохранять прежние инструменты и активизировать их, а не менять. Я имею в виду санкции против России и политико-экономическую помощь Украине.
— Российский министр иностранных дел Сергей Лавров недавно сказал, что Москва будет бороться за воплощение в жизнь своих целей: он говорил о «федерализации» Украины до победного конца. Остается ли в этом контексте поле для компромисса или переговоров? Если санкции до сих пор не изменили российскую политику, есть ли вероятность, что они укротят амбиции Кремля сейчас?
— Кремль пойдет на компромисс, когда цена ведения войны в Донбассе станет слишком высокой. Речь как об экономической, так и о человеческой цене. У США и ЕС остается большое поле для деятельности, так как еще многие стратегические российские компании не попали под санкции. Следует также сосредоточиться на финансовом секторе: отрезать российскую экономику от глобальной финансовой системы.
— Мы говорим об ужесточении санкций, но если учесть позицию нового греческого правительства и осторожность остальных стран ЕС, сложной задачей может оказаться даже продление уже введенных санкций.
— С солидарностью в Евросоюзе, действительно, очень сложно, тем более что государствам, которые находятся далеко от этого конфликта, он может казаться локальной войной с ограниченными последствиями для Европы. Но несмотря на эти сомнения до сих пор договориться как-то удавалось, даже уже с участием Афин. Если Европа откажется от санкций спустя год после их введения, это будет означать, что она признала свое поражение, и, следовательно, победу России.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Чем более сложным становится этот конфликт, тем больше будет активность дипломатов. Одними военными действиями придти к стабильному разрешению конфликта невозможно. Но, следуя за мыслью Клаузевица, можно утверждать, что военные действия — это продолжение политики, и в современном российско-украинском конфликте это становится все более заметно.
