Кому бы лет через сто ни ставили памятники, скорее всего, в числе этих людей будет Ли Куан Ю. Его будут помнить не только как первого премьер-министра Сингапура, но и как создателя авторитарного капитализма — идеологии, которая будет в новом столетии таким же ключевым фактором, каким в прошлом веке была демократия.
Стоит заметить, что перед тем, как начать в Китае свои масштабные реформы, Дэн Сяопин посетил Сингапур. До тех пор считалось, что капитализм и демократия неразрывно связаны. Сейчас эта связь разорвана.
Часто говорят, что Запад не сумел распространить свою цивилизацию на остальной мир, но это только отчасти соответствует действительности. О повсеместном распространении либеральной демократии, прекращающем ход истории, больше никто не мечтает. Однако оказалось, что экономические модели легче пересаживаются на новую почву, чем политические идеи. Капитализм восторжествовал. Экономики перешедших к нему бедных стран растут впечатляющими темпами.
Рыночная экономика готова приноравливаться к местной религии, культуре или традициям. Она легко мирится с условиями авторитарного государства. Ее брак с западными культурными ценностями закончен — можно сказать, что они в разводе. Более того, если некоторые дорогие Западу идеи— эгалитаризм, основополагающие права, государство всеобщего благоденствия — критически перетолковать, они превращаются в оружие против капитализма.
Было бы ошибкой считать, что свободное предпринимательство автоматически подталкивает людей к гедонистической погоне за удовольствиями. Вспомним Индию, однозначно избравшую капиталистический путь и при этом далеко не полностью отрекшуюся от традиционных социальных структур. Связи внутри сообщества там по-прежнему важнее индивидуальных достижений, а уважение к старшим продолжает ограничивать самостоятельность молодежи.
Некоторые видят в подобной прочности традиций своего рода попытку сопротивления глобальному капитализму. Они неправы. Приверженность ценностям этого рода следует, как это ни парадоксально, считать фактором, подталкивающим страны вроде Китая, Сингапура или Индии принимать жесткую логику капитализма в еще более радикальной версии, чем на Западе.
Рынок безжалостен. Люди на нем регулярно получают мучительные травмы. С таким положением дел трудно примириться, если единственным, что ты за это получишь, будет шанс удовлетворять свои прихоти. Тем, кто может этически оправдать свое равнодушие к чужой участи традиционными ценностями, намного легче. «Я сделал это ради родителей», «я хочу, чтобы мои родные могли учиться» — эти объяснения намного приятнее, чем «я сделал это ради самого себя».
Нет ничего удивительного и в том, что западная свобода выглядит ненадежной опорой для капитализма — она для этого слишком серьезно подточена. Безусловно, свобода на Западе жива, но в сильно искаженной форме. Так как свободный выбор был объявлен здесь высшей ценностью, общественный диктат не может больше в открытую на него посягать. Однако зачастую речь идет о сугубо риторических уступках.
Когда у нас отбирают надежды на долгосрочную занятость, это называют «гибким» рынком труда, постоянно открывающим перед нами новые возможности. Отказ от государственного пенсионного обеспечения называют свободой планировать свой пенсионный период. Нас все время понуждают совершать «свободные выборы». При этом решения мы должны принимать в одиночку, хотя информации, позволяющей сделать это осмысленно, у нас явно недостаточно. Если это и свобода, то обременяющая.
Многие на Западе осознают, что в их свободе есть нечто ущербное. Особенно явственно мы это ощущаем, когда видим людей, которые, будучи несвободны, тем не менее, берут собственное будущее под свой контроль — в то время как мы на это не способны. Когда участники протестов на Майдане требовали нового политического устройства для Украины, мы восхищались ими совсем не из-за того, что они выступили за мираж европейского образа жизни, а просто потому что они в принципе сумели выступить за что-то.
Они сделали шаг. Они что-то изменили. Они не были свободны, но при этом проявили ту способность действовать, которой так не хватает жителям Запада при всей их свободе.
Славой Жижек — директор по международным делам Института гуманитарных наук Биркбека.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Часто говорят, что Запад не сумел распространить свою цивилизацию на остальной мир, но это только отчасти соответствует действительности. О повсеместном распространении либеральной демократии, прекращающем ход истории, больше никто не мечтает. Однако оказалось, что экономические модели легче пересаживаются на новую почву, чем политические идеи. Капитализм восторжествовал.
