Греция бросает вызов Евросоюзу

Хотя греческий долговой кризис еще далек от разрешения, вызванный им политический и психологический шок изменил лицо не только Греции, но и всего Евросоюза. Приход к власти коалиции СИРИЗА знаменует выход на политическую арену Греции, а в перспективе и всей Европы принципиально новых политических сил (как левых, так и правых), не связанных со старыми элитами, сформировавшимися после Второй мировой войны. Эти силы ставят под вопрос базовые ценности Евросоюза и выдвигают на первый план национальные интересы.

Напомним, что Евросоюз возник как универсалистский и космополитический проект, в рамках которого государства-нации пожертвовали значительной частью своего суверенитета ради «великой европейской идеи». Первоначально проект осуществлялся успешно, а ущерб национальному суверенитету вплоть до введения единой европейской валюты был «терпимым». Однако создание еврозоны и усилившийся диктат Еврокомиссии и ЕЦБ создали ситуацию, когда государства-нации стали чувствовать себя некомфортно. Положение усугубилось в результате экономического кризиса 2008-2009 годов, который особенно тяжело отразился на странах Южной Европы, при этом наиболее драматическая ситуация сложилась в Греции.

Греческий кризис знаменателен не только проблемой финансовой задолженности, о которой много говорилось и писалось, и которая далека от разрешения. Суть этой проблемы сводится к неспособности экономик Южной Европы функционировать в условиях еврозоны и финансового диктата Германии. Не менее важен момент национального пробуждения: греки отказываются жить под указку Еврокомиссии и международных финансовых институтов. Именно поэтому греческий кризис является для Брюсселя тревожным сигналом — он грозит в конечном счете крахом всего европейского проекта. Греки в силу их национальной и культурной традиции стали первой страной ЕС, поднявшей общенародный бунт против политики Брюсселя и Германии. Этот бунт не является локальным явлением, он вписывается в общемировую тенденцию — окончания эпохи глобализации и образования новых национальных и региональных структур.

Стоит внимательно присмотреться, почему первой страной, потребовавшей восстановления национального суверенитета, стала именно Греция. Этому способствовали не только острейший экономический и финансовый кризис, но и психология населения, в гораздо меньшей степени подвергшегося манипуляциям массового сознания, имеющего сильные культурные корни и традицию сопротивления внешнему диктату. Греческое общество, выступающее на площади Синтагма в Афинах, требует радикального решения долговой проблемы — вплоть до выхода из ЕС. И даже если новое правительство, сформированное блоком СИРИЗА, захотело бы пойти на компромисс с Брюсселем, греки не позволили бы ему это сделать.

Особенность Греции — в наложении нескольких традиций. Греки гордятся, что их страна — родина европейской демократии, они ценят также исключительность своей православной традиции. По словам нового министра иностранных дел Никоса Кодзиаса, у Греции — великая культурная история, это признает даже Китай. Ее влияние коснулось не только Европы, но также Индии и всего ареала империи Александра Македонского, не говоря о России. Кроме того, в Греции сильнее, чем где-либо в Европе, сильны коммунистические традиции (практически все члены нынешнего правительства примыкали в свое время к коммунистам). Так, Никос Кодзиас в свое время был лидером левых студентов и входил в ЦК компартии Греции, он автор книги с многозначительным названием «Греция — долговая колония: европейская империя под руководством Германии». Министр финансов Янис Варуфакис также считает себя марксистом. Варуфакис является в греческом правительстве одним из главных противников антидолговой политики. В Европе его обвиняют в дерзком и даже провокационном поведении. Варуфакис — блестящий профессионал, автор многих книг, преподававший экономику в ведущих западных университетах. Именно он сравнил действия «тройки» кредиторов с «пыточной камерой ЦРУ». Главный тезис Варуфакиса: из 240 миллиардов евро, которые Греция получила от кредиторов в последние годы, подавляющая часть (200 миллиардов евро) пошла на поддержку банков, иными словами, это была помощь не греческому народу, а европейскому финансовому сектору в целом.

Кроме того, Варуфакис требует от Германии выплаты репараций за ущерб от нацистской оккупации. Это требование подпитывается глубинными антигерманскими настроениями, существущими в Греции со времен Второй мировой войны. Все эти чувства вышли в период кризиса наружу: греки потребовали выплат от Германии за ущерб и конфискации того времени на общую сумму в 160 миллиардов евро. Однако правительство ФРГ попросту отказалось обсуждать вопрос о репарациях.

Показательная позиция нового греческого правительства по Украине. Новый премьер-министр Греции Алексис Ципрас назвал нынешнее украинское руководство «неонацистским», министр иностранных дел Греции Никос Кодзиас также высказался против антироссийских санкций и за федерализацию Украины. В интервью журналу Spiegel от отметил, что Евросоюз подает очень плохой пример народам Южной Европы: вместо того, чтобы интегрировать Россию в общеевропейскую систему безопасности, ЕС говорит только о мораториях и санкциях.

Упреков в адрес Брюсселя у нового правительства много. Так, заключение спорного договора об ассоциации с Украиной не было согласовано со всеми государствами-членами ЕС, хотя этого требуют Маастрихтские соглашения. Особенно возмутительным Никос Кодзиас считает принятое Брюсселем решение по антироссийским санкциям без консультации с Грецией. При этом, по его словам, было лживо заявлено, что это решение принималось консенсусом. Греки также напоминают, что в 2011 году еврократы буквально выломали руки тогдашнему премьер-министру Греции Папандреу, заставив его подписать кабальную программу жесткой экономии, поставившую страну под контроль «тройки» международных кредиторов.

Все вышесказанное позволяет предположить, что события в Греции предвещают новый этап национально-демократических революций в ЕС. Эти процессы имеют объективные причины. Либерализация и глобализация вошли в противоречие с национальными интересами отдельных стран. По мнению американского экономиста турецкого происхождения Дани Родрика, глобализация может функционировать только в случае, если все страны подчиняются единым правилам, которые устанавливает технократическое глобалистское правительство (в данном случае — Брюссель). В реальности, большинство стран не готово поступиться национальным суверенитетом — институтами власти и контролем над национальной экономикой. Иными словами — совместить экономическую интеграцию, национальный суверенитет и демократию невозможно. Необходимо углублять экономическую и политическую интеграцию за счет национального суверенитета, либо — отказываться от общей валюты и усиливать национальный контроль. Родрик сравнивает Грецию с Калифорнией, также имеющей высокий уровень задолженности. Он отмечает, что американский штат продолжает получать субсидии от федерального правительства США, потому что делегировал ему значительную часть полномочий. В Европе же никто не готов поступиться своими интересами, чтобы реально помочь Греции (и сама Греция в первую очередь).

Иначе говоря, углубление европейской интеграции в рамках системы евро требует отказа от национального суверенитета. Между тем Европа заняла выжидательную позицию, монетарная политика была передана бюрократической инстанции — ЕЦБ, над которым нет никакого демократического контроля. Это и объясняет нынешний кризис. Европа стоит перед дилеммой — углубление интеграции и переход к федерализму, либо сохранение национального суверенитета и отказ от евро. Последние события указывают на то, что вторая тенденция усиливается. В то время как открытыми рынками ЕС активно пользуются более эффективные экономики Северной Европы и в первую очередь Германия, Южная Европа деградирует. Все больше экспертов подвергает сомнению всю стратегию ЕС, направленную на режим жесткой экономии. По их мнению, то, что годится для отдельного домохозяйства или даже страны, не подходит для континента. Если все участники еврозоны начинают жестко экономить, то это ведет к резкому падению спроса и экономической рецессии.

Вплоть до создания еврозоны ограничения национального суверенитета в ЕС, как мы уже отметили, были «терпимыми», все страны находились в привычных рамках международных договоров. Однако введение единой европейской валюты вызвало резкое обострение национальных противоречий: значительно усилили свои позиции право- и леворадикальные партии Европы. В самой Греции уже сформировалась единая антиевропейская платформа, в которую вошли как леворадикальная коалиция СИРИЗА, так и правая партия «Независимые греки» (АНЭЛ). Греческие правые разделяют позицию левых по упразднению финансового диктата «тройки» кредиторов (ЕС, МВФ и ЕЦБ), а министром обороны в новом правительстве стал лидер АНЭЛ Панос Камменос.

Первые признаки несовместимости национальных и общеевропейских (либеральных) ценностей проявились еще в 1999 году, когда на федеральных выборах в Австрии второе место заняла (демократическим путем) правопопулистская «Партия свободы» (АПС) Йорга Хайдера. Евросоюз реагировал жестко: странами-членами ЕС против Австрии были введены санкции, что вынудило Хайдера отойти от руководства АПС. Однако сейчас ситуация принципиально другая: последние выборы в Греции, прошедшие по всем правилам демократии, стали для Евросоюза определенной точкой невозврата.

Самое большое влияние события в Греции оказали на Испанию. Победа СИРИЗА на выборах резко усилила позицию левого движения «Подемос». Это движение, возникшее в 2014 году на основе «Левой антикапиталистической партии», выступает против режима жесткой бюджетной экономии и ряда положений Лиссабонского договора ЕС от 2007 года. Согласно последним опросам, «Подемос» в случае выборов вышла бы на первое место (27,7% голосов).

Кроме того, победа СИРИЗА активизировала движения за отказ от бюджетной экономии в Италии, Ирландии, Португалии и на Кипре. Новые протестные движения выдвигают жесткие требования старым политическим элитам Евросоюза. С ними в протестном импульсе смыкаются правоцентристские силы. Как мы отметили, в новое правительство Греции наряду с левыми входят представители правых партий. Вообще, сближение левых и правых на антилиберальной платформе — новое явление для Европы, оно наблюдается практически во всех странах. Так, в Германии смыкаются антилиберальные позиции левой партии Die Linke и евроскептической AfD, во Франции — «Национального фронта» и «Левой партии» Жан-Люка Меланшона. И левые и правые контрэлиты настроены пророссийски и антиамерикански, они отвергают Евросоюз, построенный по глобалистской кальке. В том же направлении движется Венгрия — также страна с сильным национальным самосознанием и традицией сопротивления внешнему диктату. Правительство Виктора Орбана вступило в открытый конфликт с западными банками-кредиторами, которые выдавали венграм валютные кредиты, заставив их принимать выплаты граждан по первоначальному курсу, в результате чего кредиторы потеряли миллиарды долларов. Кроме того, Венгрия настроена на конструктивное сотрудничество с Россией, несмотря на санкции ЕС.

Суммируя вышесказанное, можно сказать, что конфликты между государствами-нациями и наднациональными структурами Евросоюза усиливаются по всему кругу вопросов — от политики и экономики до социальных и экологических норм, включая сферу культуры и традиционных ценностей.