Эта газета в своих репортажах действует по указке Вашингтона, полностью ему доверяя.

Я думаю, сегодня, когда кризис на Украине совершает новый скачок, а война СМИ в этом кризисе занимает все более видное место, пришла пора рассказать одну историю. Некоторые читатели ее знают; а те, кто не знает, должны с ней познакомиться. Наши СМИ ведут войну за умы и сердца, как это часто бывает, но не за умы и сердца украинцев. Всем абсолютно наплевать, что они думают, и что выпадет на их долю. Полем битвы, дорогие читатели, являются ваши глаза, ваши уши и умы.

Это история Сидни Грусона (Sydney Gruson), прославленного корреспондента New York Times, проработавшего в ней много лет. Мне кажется, важно уяснить для себя предысторию этого рассказа, дабы понять, чем нас потчуют, когда мы читаем материалы этой газеты об Украине и России, а также устоявшиеся обычаи тех, кто подает нам это кушанье.

Грусон пришел в лондонскую редакцию New York Times во время Второй мировой войны и побывал во многих журналистских поездках после ее окончания, посетив ряд стран Европы и другие места. Здесь мы остановимся на том, как он освещал события в Гватемале в начале 1950-х годов, когда братья Даллесы — Джон Фостер в Госдепартаменте и Аллен в ЦРУ — сначала подготовили, а потом осуществили переворот, в результате которого в июне 1954 года был свергнут избранный президент этой страны Хакобо Арбенс (Jacobo Arbenz).

Грусон без стеснения писал о влиянии лидеров коммунистических профсоюзов и законодателей в столице. Один раз министр иностранных дел Гильермо Ториэльо (Guillermo Toriello) даже обвинил его в охоте на красных и на несколько месяцев выдворил из страны. Но настоящие проблемы у Грусона появились из-за того, что он (согласно рассекреченным документам ЦРУ) пытался вести свою журналистскую работу объективно. Тогда беспристрастность была не в ходу (увы, как и сегодня).

В декабре 1953 года Грусон написал о двойных стандартах Вашингтона в Латинской Америке. По его словам, диктатура Белый дом устраивала, а вот левые силы — нет. Он также отмечал «озабоченность намерениями США в Латинской Америке и почти неизменную подозрительность, с которой эти страны относятся к действиям и заявлениям Вашингтона». Были у него и другие честные материалы, когда Ториэльо отрицал причастность правительства Арбенса к провоцированию забастовок в Гондурасе (оно этим, конечно же, не занималось).

Нельзя сказать, какая из статей переполнила чашу терпения Аллена Даллеса. В своей вышедшей в 2013 году книге о Даллесах The Brothers (Братья) Стивен Кинзер (Stephen Kinzer) пишет, что причиной стали его слишком честные репортажи о земельной реформе Арбенса (это была абсолютно запретная тема, потому что Арбенс национализировал 400 000 акров залежных земель, принадлежавших американской United Fruit). Но эти статьи были опубликованы в мае 1952 года, за два года до того, как дело Грусона подошло к развязке.

ЦРУ как минимум с 1952 года собирало инсинуации и ложный компромат на Грусона, называя его сочувствующим коммунистам и «опасной личностью, гнущей коммунистическую линию», как говорил Джон Фостер. Но здесь крайне важна последовательность событий.

В конце мая или в начале июня 1954 года Аллен Даллес дал понять издателю New York Times (и деду ее нынешнего издателя) Артуру Хейсу Сульцбергеру (Arthur Hays Sulzberger), что Грусона надо убрать из Гватемалы. 3 июня Сульцбергер позвонил Даллесу и сказал, что сделает это. Операция по осуществлению переворота началась 18 июня. К 27 июня Арбенс был смещен.

Грусон затем освещал более важные и сенсационные события, но сейчас речь не об этом. В этом деле есть над чем задуматься.

Во-первых, случай с Грусоном был далеко не единственным, что подтверждают многие исследователи. Между Сульцбергером и Даллесом установились тесные рабочие взаимоотношения, но история сговора между этой газетой и Вашингтоном началась гораздо раньше 1950-х годов.

Во-вторых, переворот положил начало длившейся до 1996 года эпохе военного правления, гражданской войны и репрессий, унесших жизни от 140 000 до 200 000 человек (точные цифры не знает никто). Подумайте, насколько иным мог бы стать этот период, если бы New York Times дала Даллесу от ворот поворот, чего он вполне заслуживал, сообщила о его бесчестной просьбе, а затем оставила Грусона в Гватемале, чтобы он освещал переворот.

И наконец, следует вспомнить, как New York Times старательно скрывала свою роль в гватемальском скандале, делая это до тех пор, пока молчать дальше было уже невозможно. Лишь в 1997 году, когда соответствующие документы ЦРУ были рассекречены, газета частично раскрыла завесу тайны. Спустя два года, когда Билл Клинтон провел полдня в Гватемале и принес официальные извинения, New York Times сообщила об этом так ... ну, как будто она - обыкновенная газета, делающая свою работу и не имеющая никакого отношения к той мрачной трагедии, которая выпала на долю нескольких поколений гватемальцев по вине США.

Я не пытаюсь делать из Грусона какую-то героическую личность. Если не считать его совершенно очевидную компетентность и определенную харизматичность, статус Грусона как некоего полубога в журналистской профессии объясняется тем, насколько резко и низко пали стандарты и нормы этики с его времен до наших. В редакции газеты одно поколение редакторов и корреспондентов меняет другое, потом приходит следующее и следующее — и все они явно не дотягивают до уровня своих предшественников.

Читатели New York Times должны иметь это в виду, ибо сейчас последствия такого падения нравов становятся все серьезнее. Что бы ни говорила и ни писала эта газета, делая вид, будто ничего подобного не было, поступки братьев Даллес больше не могут оставаться безнаказанными, и конечно же, не должны. Последствия будут обязательно.

Точно так же, сейчас войны ведутся при помощи компьютерных программ, при помощи денег и при помощи информации. Некомпетентный и безнравственный корреспондент может стать причиной гибели людей и еще больше усилить нестабильность на нашей планете, которая стала сегодня повсеместной.

Теперь ненадолго вернемся в Латинскую Америку, чтобы вспомнить историю корреспондента New York Times Уильяма Ноймана (William Neuman), освещающего события в Венесуэле. Поставим Ноймана рядом с Грусоном, и вы либо засмеетесь, либо заплачете.

Этот парень даже плохим как следует быть не умеет. Он прославляет провокаторов и привилегированную элиту, называя их благородными демократами. Он насмехается над доказанными случаями американского вмешательства в политические процессы в Венесуэле. Если президент Мадуро окажется в той же ситуации, что и Арбенс в 1952 году, New York Times будет нести ответственность за свои действия точно так же, как она несет ее за события 1954 года и после них.

Самым худшим, вызывающим наибольшую тревогу и ставшим причиной для написания данной статьи является московское бюро New York Times, откуда освещаются украинские события. Это бюро давно уже перешло от медийной войны к ничем не прикрытой пропаганде. Пропагандистская война становится такой же опасной, как и война реальная, пусть и без крови. Она закрывает умы, и в итоге повышает шансы на возникновение реальной войны, формируя у нас ненависть, паранойю, нетерпимость и путаницу. Она похожа на предвестницу грозы, когда летний воздух тяжелеет, и все замирает перед ее приходом.

«Неопровержимо то, что Украина - это путинская война».

Это предложение появилось на страницах газеты в редакционной статье в прошлую пятницу, в тот самый день, когда она писала о Минске-2, второй попытке обеспечить прочное прекращение огня. А теперь задумайтесь. Поднесите к свету, поверните сначала одной стороной, а потом другой. Я начал писать свою статью сразу после того, как прочел это предложение.

Во-первых, это явная ложь. Это один из тех случаев, когда само утверждение косвенно доказывает свою лживость. Если вина Москвы столь неопровержима, никто бы и не подумал о том, чтобы писать это предложение. Здесь слишком много усердия.

Во-вторых, это совершенно безответственно со стороны редакции — публиковать такие вещи сразу после того, как Россия и европейские державы (без Вашингтона, надо заметить) 17 часов трудились за столом переговоров, пытаясь составить мирный план, каким бы хлипким в итоге он ни оказался. Люди из поколения Грусона содрогнулись бы от такого поступка — а это верное мерило достоинства газеты.

В-третьих, нельзя писать в расчете на чувства и предубеждения, а не на разум. Одно дело, когда корреспондент позволяет себе писать материалы, в которых дорогие часы Путина становятся доказательством неисправимой тирании (да, один из вышеупомянутых писателей в прошлом году отколол такой номер), но совсем другое, когда нью-йоркские редакторы вешают нам на уши такую лапшу, как «путинская война». Опять же, никакого чувства собственного достоинства. (И позор редактору зарубежного отдела, который не вырезал тот кусок про дорогие часы.)

И последнее. Постарайтесь обратить на это внимание. Это статья московского бюро газеты, которое сделало недоказуемое предложение возможным.

На следующий день после появления этой статьи и за день до начала перемирия New York Times поверила Вашингтону на слово, когда тот сообщил, что Россия уже начала поставлять на Украину новую партию боеприпасов и оружия. Россия. Ну конечно, та самая страна, которая помогла обеспечить прекращение огня. Источник? Как всегда, очень надежный: пресс-секретарь Госдепартамента Джен Псаки. В данном случае достоверность ее слов основывалась на следующем: «Мы уверены, что это российские военные, а не сепаратистские системы».

Полная уверенность, как было много раз за прошедший год. Неужели никому в редакции этой газеты не надоела такая уверенность Госдепартамента?

А вот новая правда об украинском кризисе: Вашингтон хочет, чтобы это перемирие как можно скорее потерпело неудачу. Вот тогда он сможет вооружить Украину, спровоцировать новую напряженность в отношениях с Россией и придвинуться на максимально близкое расстояние к российской границе, чтобы было удобнее дестабилизировать правительство Путина. Таково мое предположение об американских мотивах.

И мне кажется, что имея это в виду, New York Times сегодня ведет пропагандистскую войну на два фронта.

Так было во времена Сидни Грусона, так будет и сейчас. В предстоящие дни мы наверняка услышим много нового о том, как Россия торпедирует тот мир, который был достигнут. Минск-2 провалился, потому что человеку с дорогими часами ни в коем случае нельзя доверять. Никчемным европейцам давно пора это понять. А сейчас — к оружию.

Теперь New York Times придется вести свою собственную войну. Доказательств вины и причастности Вашингтона к событиям на Украине так много, и они настолько серьезны и неопровержимы, что интерес к доводам такого рода уже пропал. Сейчас интереснее другое. На что пойдет New York Times, чтобы выбраться из того угла, в который она сама себя загнала? То, что сделает New York Times, вслед за ней повторят все американские СМИ, подобно стае пингвинов. Поэтому данный вопрос очень важен.

Пока газета поддерживает лживую интерпретацию событий, все больше увязая в ней. Пройдет лет 50, и какой-нибудь молодой репортер расскажет об украинском кризисе правду, как и о тщательно отредактированном рассказе New York Times на эту тему, показав причастность газеты к кризису. Очень стыдно, что это не может произойти сейчас.

Причина № 1. Репутация газеты, а порой и доверие к ней уже подорвано в целом ряде случаев. И если редакция даст задний ход, она пострадает еще больше. Причина № 2. Это большая игра с многочисленными уровнями доступа. Веди себя хорошо, делай, что говорят, и тогда тебе и дальше будут доставаться всякие утечки информации, подсказки, шепотки и слухи, а также документы, которые не видел никто другой. Ты и дальше будешь иметь возможность проводить эксклюзивные интервью «с высокопоставленными представителями администрации». (Кстати, когда репортер New York Times в последний раз брал интервью у представителя, который не был «высокопоставленным»?)

А если не будешь вести себя так, как надо, то само собой, мы так или иначе сделаем из тебя Сидни Грусона.

Надо сказать, что мое ремесло соблазняло меня, особенно в New York Times, где я два раза работал в том или ином качестве. Но как же хочется схватить этих редакторов и корреспондентов за шиворот, приподнять и заорать: «Да выпрямьтесь вы!» Ибо если они перестанут гнуть спину и пресмыкаться, Вашингтон тоже будет вынужден выпрямиться, навести у себя порядок и заняться своей программой 21-го века.

Увы. Сейчас всевозможные люди ради своих корыстных интересов делают такие вещи, которые угрожают нашей планете. Что касается климатических изменений, то от их действий отвисают челюсти. А сейчас то же самое происходит и в мире прессы.

Патрик Смит — автор книги «Time No Longer: Americans After the American Century» (Время вышло: Американцы после американского века). С 1985 года по 1992 года он возглавлял корпункт газеты International Herald Tribune в Гонконге, а затем в Токио. В это время он также писал для газеты New Yorker «Письма из Токио». Патрик Смит является автором еще четырех книг и часто пишет для таких изданий, как New York Times, The Nation, The Washington Quarterly и так далее.