В последние два года второй по величине в России Тихоокеанский флот впервые после распада Советского Союза начал получать новые корабли. В 2013 году в его состав вошел новый атомный ракетный подводный крейсер проекта «Борей», а в предстоящие 10 лет он планирует получить еще пять таких лодок. В 2014 году флот получил десантный катер проекта «Дюгонь». Эта кампания модернизации является составной частью амбициозной программы перевооружения ВМФ, которая рассчитана на 20 лет.
Ожидается, что в этом году в состав Тихоокеанского флота войдет еще одна подводная лодка проекта «Борей» «Владимир Мономах». Уже принятая на вооружение лодка «Александр Невский» недавно провела успешный испытательный пуск межконтинентальной баллистической ракеты «Булава», поразившей цель на Камчатке. ТОФ в 2015 году также ждет поступления двух корветов типа «Стерегущий». Это многоцелевой корабль, предназначенный для действий в прибрежной зоне.
Первая из шести многоцелевых ударных подводных лодок проекта «Ясень» войдет в боевой состав флота на Дальнем Востоке самое раннее в 2017 году. Остальные планируется передать в течение десяти лет. Кроме того, российский военно-морской флот только что приступил к осуществлению программы модернизации своих атомных субмарин с крылатыми ракетами проекта «Антей» (Oscar в натовской классификации), пять из которых входят в состав ТОФ. Деталей о модернизации лодок этого класса немного, и непонятно, где именно эти субмарины из состава ТОФ будут подвергаться реконструкции, но есть предположение, что эти меры увеличат срок службы «Антеев» на 15-20 лет. В 2015 году, после десяти лет строительства, в строй войдет первый десантный корабль «Иван Грен», и скорее всего, его передадут Тихоокеанскому флоту.
Главной задачей ВМФ по-прежнему остается стратегическое сдерживание. Следовательно, в ближайшее время Москва будет уделять основное внимание модернизации своего стареющего подводного флота на Тихом океане. Вторая по важности задача флота — береговая оборона, и Россия для ее выполнения приступила к строительству ряда небольших надводных боевых кораблей (типа «Стерегущего»), которые способны действовать в рамках стратегии воспрещения доступа.
Две другие важные задачи флота, такие как действия вне зоны своей ответственности на океанских просторах и охрана морских путей (таких как Северный морской путь), придется выполнять силами имеющихся в районе Тихого океана кораблей. Дело в том, что ввод в строй новых больших крейсеров и эсминцев (а может, и нового авианосца) по всей вероятности состоится уже после 2025 года (если вообще состоится). Кроме того, из-за украинского кризиса временно приостановлена поставка десантных вертолетоносцев типа «Мистраль», два из числа которых должны были войти в состав ТОФ в предстоящие два года.
По состоянию на февраль 2015 года в состав Тихоокеанского флота входит 73 корабля различных классов, включая 23 подводные лодки и 50 надводных кораблей. Если говорить подробнее, российский подводный флот на Дальнем Востоке состоит из пяти атомных субмарин с управляемыми ракетами, пяти атомных ударных подводных лодок и восьми ударных субмарин с неядерной энергетической установкой.
В состав надводного флота входит один атомный ракетный крейсер, один крейсер УРО, четыре больших противолодочных корабля, три эсминца УРО, восемь малых противолодочных кораблей, четыре малых ракетных корабля, 11 ракетных катеров, два морских минных тральщика, семь базовых минных тральщиков, четыре десантных корабля и пять десантных катеров.
Но сейчас много спорят о том, какое количество из этих кораблей находится в строю. По данным одного из источников от 2012 года, на которые ссылается автор книги «Asian Maritime Strategies: Navigating Troubled Waters» (Азиатская морская стратегия. Плавание в неспокойных водах), в строю и в рабочем состоянии находятся всего три атомных ударных подводных лодки и семь надводных боевых кораблей класса фрегат и выше. Единственный боеготовый ракетный подводный крейсер стратегического назначения — это «Александр Невский». Военно-морской аналитик Дмитрий Горенбург говорит о шести действующих больших надводных кораблях, а также о пяти (из восьми) дизель-электрических подводных лодках проекта «Варшавянка» в дополнение к трем атомным ударным субмаринам и одной ПЛАРБ. Он также отмечает повышенную активность эсминцев типа «Удалой» и крейсера «Варяг», которые часто действуют в Индийском океане.
Горенбург характеризует военно-морские замыслы России следующим образом: «Понятно, что пока российский ВМФ вынужденно ограничивается задачами стратегического сдерживания и береговой обороны, и что это будет продолжаться в ближайшей и среднесрочной перспективе. Тем не менее, в отдаленной перспективе Россия намерена возродить свой океанский флот». Таким образом, мы не можем недооценивать постепенное военно-морское строительство, идущее в России, несмотря на многочисленные задержки и неопределенную финансовую перспективу.
По поводу строительства боевых кораблей в России один отставной офицер американских ВМС рисует более радужную перспективу:
«Российские кораблестроительные проекты (за исключением, пожалуй, проекта „Ясень“) в принципе не предназначены для противодействия другим флотам или для демонстрации наступательной военной мощи за пределами территориальных вод. Их комплексы вооружений позволяют проводить самостоятельные операции и взаимодействовать с другими флотами, но не бороться с ними. Большая часть новых российских кораблей меньше своих прародителей, и они в основном многоцелевые, а не специализированные».
Однако недавний ввод в строй лодок проекта «Борей», имеющих на борту 16-20 баллистических ракет «Булава», каждая из которых может нести по 6-10 ядерных боевых зарядов и предположительно способна преодолевать американские системы ПРО, противоречит его доводам и подчеркивает, что Россия в своей военно-морской доктрине придает большое значение потенциалу ответного удара.
В 2015 году второй по важности задачей для ТОФ после проведения совместных учений в регионе (прежде всего, с китайскими ВМС) будет сохранение полного контроля над Северным морским путем в Арктике (что требует наличия целого флота атомных ледоколов — и Россия в настоящее время строит два таких судна), а также обеспечение безопасного торгового судоходства в Тихом океане, дальнейшее наращивание российского военно-морского присутствия на Курильских островах и поддержание на должном уровне морских сил ядерного сдерживания.
«ТОФ в ближайшее десятилетие может стать самым крупным флотом России, что станет признанием растущей геополитической значимости этого региона и сосредоточения там военно-морских держав», — подчеркивает Горенбург. Но в 2015 году мы не увидим почти никаких изменений в составе военно-морских сил и средств России на Дальнем Востоке.
