Накануне большого болгарского праздника 3 Марта в Софии вспоминали выдающегося полководца, освободителя Болгарии от Османского ига Иосифа Владимировича Гурко. «Тверь в судьбах Болгарии и России» — так был назван вечер, прошедший в Российском культурно-информационном центре. Его специальными гостями были известный тверской художник Николай Дулько, который привез в Болгарию полотна с окрестностями и самой усадьбой доблестного военачальника, и отец Геннадий Ульянич, смотритель музея-усыпальницы семьи Иосифа Гурко в поселке Сахарово под Тверью.
Вот чем он поделился на этой получившейся очень задушевной встрече: «За 18 лет моего служения в усыпальнице генерала я не встречал ни одного болгарина, который не знал бы имя Иосифа Гурко. Бывший посол Болгарии в России Павел Грозданов, когда приехал в Тверь к нам, сказал, что родился он и жил в Софии на улице Гурко. Но для меня уже это было не удивительным. Удивительным было другое, что у нас-то как раз его почти никто не знал. Вернее были единицы, которые хранили эту память и вот благодаря этим людям, мы по капле восстанавливали все, что было связано с этой личностью».
Будущий генерал-фельдмаршал родился 16 июля 1828 года в Белоруссии, в Могилевской губернии. Его отец — Владимир Иосифович — участник четырех войн, был генералом и радовался тому, что сын с детства тоже мечтал быть военным. В 18 лет Гурко-младший окончил Пажеский корпус и поступил на службу гвардейским кавалеристом, мечтая о боевых подвигах.
«В 50-60 годы в Петербурге были очень страшные эпидемии холеры и чумы, от которых скончались мать и сестра Иосифа Гурко. Отец фельдмаршала, приехав с Кавказа в удрученном состоянии, прожил недолго. И к великому сожалению, еще будучи юношей, Иосиф Гурко остался практически сиротой. Характер его был очень сдержанный, он не любил лишнего пафоса, он не лез в светские общества и в основном занимался тем профессиональным делом, которому посвятил свою жизнь», — рассказал отец Ульянич.
В военном искусстве Гурко исповедовал суворовский девиз: «ввяжемся, а там посмотрим». Суворова как полководца он буквально боготворил. Начало Русско-турецкой войны застало его в звании генерал-лейтенанта. Гурко тогда было уже 49 лет, однако он был строен, как юноша, крепок и вынослив, по-суворовски неприхотлив в быту. Блестящие победы были одержаны в первые же месяцы кампании. Летом 1877 года войска Гурко освободили древнюю столицу Болгарии — город Велико-Тырново, затем взяли Шипчинский перевал и Казанлык. Во время первого похода войск Гурко за Балканы с общим врагом плечом к плечу боролись русские солдаты и болгарские ополченцы. Благодаря их усилиям сомкнулось кольцо окружения вокруг турецкой армии Османа-паши, полностью блокированной и вынужденной сдаться в Плевене. Цена Плевенской операции была огромной — погибло четыре тысячи русских солдат. И хотя царь Александр ІІ наградил генерала золотой шпагой с надписью «За храбрость», сам Гурко тяжело переживал потери, которые понесла гвардия.
Затем, генерал «Вперед», как стали называть Гурко солдаты, выдвинул план немедленного наступления за Балканы. Несмотря на возражения штаба русской армии, план был одобрен Александром II. Войско Гурко Балканы встретили метелями и страшной стужей, заснеженными тропами и обледенелыми спусками-подъемами. Один из участников похода так описывал его начало: «...Вперёд двинулась огромная масса людей, коней иорудий. Русские и болгары поднимали с помощью веревок огромные пушки. Назамерзших лесных тропах саперы вырубали ступени... Откуда-то издалека доносились слова „Дубинушки“: „Эй, дубинушка, ухнем...“ К вечеру ветер усилился, превратившись во вьюгу». Каждую пушку тащили по 200 человек. Когда на одном из перевалов Гурко доложили, что артиллерию даже на руках поднять нельзя, не знавший снисхождения Гурко приказал: «Втащить зубами!». После восьми дней героической борьбы со считавшимися неприступными в зимнее время Балканскими горами, отряд Гурко спустился в Софийскую долину и 23 декабря занял Софию, что стало переломным моментом в этой войне.
Небывалый в истории, блистательно завершенный зимний переход через Балканы, последовавшие затем разгром турецкой армии Сулеймана-паши в трехдневном сражении под Филиппополем (ныне город Пловдив), взятие второй столицы Турции — города Адрианополя и, наконец, захват западного пригорода Константинополя — Сан-Стефано, где был подписан мирный договор — все это способствовало завершению Русско-турецкой войны 1877-1878 годов и провозглашению новой независимой Болгарии.
После войны Гурко был назначен временным генерал-губернатором Петербурга, а через три года — Одессы. Затем 11 лет был командующим варшавского военного округа и генерал-губернатором Варшавы. В 1894 году генерал вышел в отставку в чине генерал-фельдмаршала. Последние годы жизни он провел в своем любимом имении Сахарово под Тверью. Здесь, 15 января 1901 года, скончался от сердечного приступа и был похоронен в склепе родовой усыпальницы.
За воинскую доблесть фельдмаршал Иосиф Владимирович Гурко был награжден многими высшими орденами не только России, но и Германии, Австро-Венгрии, Дании, Румынии, Черногории и Болгарии. В честь генерала в Болгарии названо три населенных пункта: город и два села, а также бульвар в центре Софии, по которому 4 января 1878 года он прошел со своими войсками.
К сожалению, не столь бережно хранили память о великом полководце в его родном Отечестве. После 1917 года его усадьба была национализирована и стала местом перевоспитания беспризорников. Затем здесь размещались дом отдыха и областная станция животноводства. Но самое страшное случилось в 1925 году, когда мародёры надругались над могилой. Останки генерал-фельдмаршала и его супруги были выброшены из фамильного склепа в придорожную канаву, а в его генеральской шинели разгуливали по улицам посёлка самые отъявленные безбожники. Так началась печальная история о потере праха великого полководца. Восстановлению справедливости и возвращению памяти о нем посвятил 10 лет своей жизни Геннадий Ульянич, священник храма преподобного Иосифа Волоцкого, строительство которого Иосиф Гурко начал в последние годы своей жизни. Вот, как он об этом рассказал: «10 лет мы их искали. Приезжали электронные эхолокаторы, приезжали военные минеры со щупами, приезжали историки, краеведы, древние, древние люди, которые хоть что-то могли вспомнить, мы их еле водили под руки. Да, мы, кажется, сюда их привезли, да, мы, кажется, здесь их положили. Но, слава Богу, останки были найдены. И произошло это так.
В 1977 году, когда праздновалось 100-летие освобождения Болгарии от османского ига, у нас поднимался вопрос эксгумации и поиска останков Гурко. То место, в котором мы их нашли, не было останков визуальных, но были останки дамы. Был сохранен корсет, лежали туфельки, брошь с гребенкой, но останки жены фельдмаршала мало кого интересовали. А как раз под ними-то и лежали останки фельдмаршала. Три года я бегал и носил останки по Москве — это институт Бурденко, это медицинские лаборатории... Казаки пускали шапку для того, чтобы собрать средства на эти идентификации, кто мог, жертвовал на проведение этих дорогостоящих исследований. Но последнюю точку в этом направлении поставил профессор Тверского госуниверситета доктор биологических наук Андрей Зиновьев. Благодаря единственной ростовой фотографии решилась судьба останков. Ростовой фотографии, т. е. фотографии во весь рост генерала Гурко, на шее которого был один из георгиевских орденов. Вот благодаря этому ордену и этой ростовой фотографии, мы смогли до конца определить подлинность останков фельдмаршала».
В 2011 году урны с прахом Иосифа Гурко и его жены Марии поместили в специально сделанные усыпальницы из белого мрамора. Прийти и поклониться последнему фельдмаршалу Российской империи теперь могут все желающие.
