Война элит с народами

После атаки на французский таблоид Charlie Hebdo президент Франции сразу же заявил, что она не имела ничего общего с мусульманской религией. Точно так же премьер Дании сразу же назвала стрельбу в Копенгагене терактом, но авторитетно заявила, что это «не война между исламом и Западом».

Тем не менее, Европа находится в состоянии войны, только конфликт этот разворачивается между самозваными элитами и остальными коренными жителями континента. Элитами, которые уже почти полностью уничтожили все самое прекрасное в цивилизационном наследии Европы, и жителями европейских стран, которые прочувствовали на себе эффекты этого уничтожения. Это истребительная война не на жизнь, а на смерть: в таком столкновении выстоит только одна сторона. 

Как выглядит эта конфронтация на практике? Посмотрим для примера на то, что происходит у наших западных соседей. Немцев, как и других жителей Западной Европы, охватывает нарастающее чувство отчаяния и фрустрации, вызванное навязываемой им сверху политическими демиургами массовой иммиграцией. Иммиграцией, которая подавляет немцев не только своим числом, но и культурой, так как состоит преимущественно из мусульман, отличающихся от коренных жителей практически во всех аспектах: начиная с религии и языка и заканчивая подходом к политике. Казалось бы, сложилась опасная ситуация. Ведь Германия — это демократическая страна, а демократии должны работать так, что когда граждане выражают свое недовольство, их избранные представители, то есть политики, предпринимают шаги для исправления неблагоприятного положения вещей.

Но в Европе демократия больше так не функционирует. Канцлер Ангела Меркель посвятила свое новогоднее выступление тому, чтобы объяснить немцам, почему все, кто поддерживает движение PEGIDA — это люди, «сердца которых наполнены предубеждениями, холодом и даже ненавистью». Что это означает? Бывший шведский премьер высказался прямее. Он сказал, что Швеция принадлежит иммигрантам, а не Шведам. В Германии не пошли навстречу ожиданиям общества, а запретили демонстрацию PEGIDA под предлогом террористической угрозы. Таким образом, был достигнут новый пик ханжества: с одной стороны нельзя говорить, что ислам — немирная религия, а с другой — антиисламской демонстрации угрожает террористическое нападение со стороны мусульман. Но Скандинавия вновь идет в авангарде: скоро там должны ввести закон, который запрещает критиковать иммиграцию. Так что негативные высказывания об иммиграции и мигрантах станут простым преступлением, хотя даже ООН указывает, что из-за этих процессов к 2030 году Швеция окажется на уровне стран Третьего мира.

Число людей, просящих убежища в Германии в прошлом году дошло до 200 тысяч: по сравнению с 2012 годом эта цифра увеличилась в четыре раза. Одновременно иммиграционный поток достиг своего очередного рекорда за последние 20 лет. То же самое происходит по всей Европе. Но руководство Германии, Швеции, Великобритании и европейские чиновники демонстрируют не столько некомпетентность или невежество, позволяя своим обществам чахнуть, сколько занимаются активным уничтожением людей, которые отдали власть в их руки. В европейских кругах смело заявляют, что невозможно говорить о свободном перемещении граждан, об общих границах без общей политики, которая должна заключаться в равномерном приеме иммигрантов всеми странами ЕС.

Канцлер Меркель мобилизовала все остающиеся у нее в распоряжении средства, стараясь подавить общественные возмущения, вспыхнувшие в самом сердце либерального тоталитаризма. На призыв откликнулись все: государственные и частные СМИ, партии из политического истеблишмента, даже религиозные сообщества, в том числе Католическая церковь. Та же, дочери и сыны которой погибают от рук мусульман в Египте, Ираке, Сирии, Нигерии и многих других странах мира. На кельнском кафедральном соборе погасили подсветку в знак несогласия с протестами людей, старающихся остановить наплыв в Европу побратимов тех, кто убивает христиан. Самоубийственно? Да, но что с того, когда воздаяние кесарю кесарева стало приоритетом немецких епископов (на втором месте стоит участие в Таинствах разведенных и гомосексуалистов). Так что если госпоже канцлер что-то от Церкви нужно, она получает это со всеми любезностями.

Конечно, следует упомянуть об организации Rentamob, которая созвала и провела контрдемонстрацию. Различия были такие же, как между польским Маршем независимости и выходящим ему в оппозицию Маршем против фашизма: СМИ сосредоточили внимание на втором, хотя он был гораздо менее многочисленным. А ведь данные опросов показывают, что один из трех немцев хотел бы присоединиться к PEGIDA. Можно представить себе, какую панику вызывают эти данные на левом фланге. И можно представить, на что он готов пойти, чтобы предотвратить эту эпидемию.

Все это могло бы звучать, как безумная теория заговора или сценарий фантастического фильма, где объединенные силы политиков, левых идеологов и лоббистов всех мастей связывает одна цель. К счастью, они сами все чаще и все смелее играют открытыми картами, как сделал это недавно шведский премьер. Два года назад в том же тоне высказывался «отец глобализации» Питер Сазерленд (Peter Sutherland) в своей речи в Палате лордов. Он заявил, что правильно управляемый процесс миграции — «это неотъемлемый фактор, необходимый для экономического роста». Однако, как он констатировал, «в некоторых странах ЕС может быть нелегко объяснить это гражданам». Поэтому в таких странах, как Германия, старение населения (собственно, логичное продолжение пропаганды абортов и контрацепции) должно стать «ключевым элементом» для внедрения модели мультикультурного государства. Сазерленд осудил европейцев, которые продолжают пестовать в себе ощущение гомогенности нации и отличия от всех остальных. Евросоюз должен приложить все усилия, чтобы разрушить это ощущение: таким словами он закончил свою речь.

Когда член узкой элиты простыми словами подтверждает ключевую роль ЕС в уничтожении национальной идентичности европейцев, ни о какой теории заговора говорить не приходится. Мы имеем дело с политическими реалиями континента. Европа, некогда самый цивилизованный уголок мира, втягивается в глобальную систему дешевых и безмозглых людских ресурсов под управлением бюрократов. Культура, идентичность, наследие, этика, мораль и все то, что Европа дала человечеству, должно быть отброшено во имя выгоды и утопии. Такой тоталитаризм может показаться не таким ужасным, как нацизм или коммунизм, но закончится он таким же кошмаром.

Нельзя допустить, чтобы он одержал победу. К сожалению, европейцы в своем подавляющем большинстве ведут себя, как лунатики, пассивно принимая навязываемый им Новый прекрасный мир. Немного утешает, что некоторые, хотя пока меньшинство, постепенно просыпаются. PEGIDA, партии выражающие скептическое отношение к мигрантам и исламизации континента — это Давиды, выходящие против Голиафа европейского тоталитаризма. Выставленные против них сил огромны, так как государства и плутократия европейского сообщества располагают огромными ресурсами. Но это меньшинство, орудие которого — массовая поддержка граждан, стало единственной надеждой на то, что европейские народы смогут избежать культурной гибели. Несмотря на все усилия канцлера Меркель на марш поддержки мультикультурности и иммиграции пришло всего 35 тысяч человек. В Великобритании все главные игроки объединили свои силы, чтобы отодвинуть за задний план Партию независимости Соединенного Королевства (UKIP) и Найджела Фараджа (Nigela Farage), который предостерегает британцев перед «пятой колонной» ислама, но рейтинги его партии растут.

Такие союзы, заключающиеся на всех политических флангах, можно обнаружить и в других странах, например, в Швеции, где силы, защищающие иммиграцию, сплотились сразу после выборов и успешно изолировали «Шведских демократов» — анти-иммигрантскую партию несмотря на то, что она победила. Во Франции «Национальному фронту» несмотря на призывы к сплоченности не разрешили принять участие в марше единства, на которой были приглашены все другие партии. На улицах Парижа в тот день не появились представители двух общественных групп: мусульмане из пригородов и представители рабочего класса из глубинки. В случае гипотетической гражданской войны друг с другом столкнутся именно эти две стороны, а парижская буржуазия и все те, кто отождествлял себя с Charlie, будут или стоять в стороне, или поддерживать мусульманскую сторону, как они делают сейчас.