«Левиафан»: затяжная трагедия российского общества

Больше, чем просто «антипутинский» пасквиль, фильм Андрея Звягинцева «Левиафан» — это неприкрашенное и жесткое изображение российских политических, культурных и социальных атавизмов: от коррупции до фатализма.

У средств массовой информации с телевидением во главе есть вредная привычка упрощать произведения искусства до стереотипа, сводимого к одной фразе или ярлыку и предназначенного для коллективного потребления, в результате чего неизбежно утрачиваются сложность и смысловое богатство. Самой недавней жертвой этой тенденции стал «Левиафан», четвертый полнометражный художественный фильм российского режиссера Андрея Звягинцева, который на этой неделе выходит на экраны Португалии с уже навешенным ярлыком «антипутинского фильма».

Нет ничего мучительнее и примитивнее, чем сводить к памфлету против нынешнего обитателя Кремля картину, которая на самом деле повествует о трагических культурных, политических и социальных атавизмах в современной России — о коррупции на всех уровнях власти от центра до периферий, о щупальцах государства-спрута, о неразборчивости православной церкви в отношениях с властью, о сообщающихся сосудах власти и преступного мира, о бюрократическом гнете и могуществе местечковых тиранов, о беспомощности обычных граждан перед общепринятым беззаконием, об ожесточении людей под воздействием алкоголя, о фатализме гражданского общества — вот, что в первую очередь иллюстрирует Звягинцев своей историей о вечном бессилии русского человека перед лицом государственного произвола, под напором всемогущего монстра. Левиафан, когда-то звавшийся царизмом, а затем коммунизмом, теперь предстает в обличие нового режима, с новыми действующими лицами и с тем же вечным безразличием и высокомерием в отношении простых людей.

Путин лишь один из тех, кому в наше время довелось контролировать монстра. Это становится ясно из эпизода, в котором друзья главного героя устраивают по случаю дня рождения пикник, главным образом заключающийся в употреблении водки и стрельбе по мишеням. Сначала стреляют по пустым бутылкам, оставшимся от излюбленного национального напитка, потом в ход идут фотографические портреты тех, кто руководил страной, когда она еще называлась Советским Союзом, а затем и в посткоммунистическую эпоху. Левиафан системы переживает своих лидеров, а тем, кто под этой властью жил, остается только палить по фотографиям, чтобы выпустить наружу годами копившиеся гнев, возмущение и бессилие.

Между тем, очевидно, что последний фильм Андрея Звягинцева имеет более ярко выраженную «антирежимную» направленность, чем его дебютная работа — великолепная и загадочная аллегорическая картина «Возвращение», за которую кинорежиссер получил награду Венецианского кинофестиваля в 2003 году и благодаря которой приобрел всемирную известность. Или, если сравнивать «Левиафана» с предыдущей работой режиссера, фильмом «Елена» (2011), в котором социальное неравенство и несправедливость современного российского общества изображены более тонко, благодаря чему некоторые зрители вполне справедливо могут предпочесть его более прямолинейному и нарочитому «Левиафану» (ясны параллели, который проводит Звягинцев с библейским повествованием об Иове, только в конце фильма его герой, Коля, вместо того, чтобы получить вознаграждение за пережитые страдания, обречен на еще более страшные мучения).

Как ни странно, в идейную основу фильма легли реальные события, произошедшие в 2004 году в США (один человек, возмущенный претензиями местных властей на принадлежавший ему участок земли, заперся в бульдозере, разрушил несколько общественных зданий, а затем покончил с собой) и послужившие для Андрея Звягинцева и Олега Негина канвой при написании сценария для фильма «Левиафан», который получил награду за лучший сценарий в Каннах, «Золотой глобус» как «Лучший иностранный фильм» и вошел в число номинантов на премию Оскар в той же категории.

Коля (в восхитительном исполнении Алексея Серебрякова), механик, живет и работает в доме с видом на Баренцево море, принадлежащем его семье на протяжении нескольких поколений. Погрязший в преступности мэр города страстно желает заполучить эту землю и изыскивает способы, чтобы выжить оттуда Колю и его семью, манипулируя полицией и судьями и заставляя героя принять нелепую компенсацию, чтобы, как тот подозревает, построить для себя роскошный особняк или со своими дружками спекулировать на рынке недвижимости. Коля обращается к старому другу и армейскому товарищу Дмитрию, юристу из Москвы. Тот на основе доступных ему источников информации составляет на мэра внушительное досье, тем самым пытаясь оказать ему сопротивление. Только запугать главу города не так уж просто, к тому же Дмитрий входит в безрассудно близкие отношения с женой Коли. И все самое ужасное, что могло произойти, происходит.

Россия, которую показывает нам Андрей Звягинцев в своем фильме, это страна мужчин и женщин, погрязших в коррупции, отчаявшихся, продажных или покорившихся, страна, где бунт не более чем бесполезный жест, который бюрократическая машина, деньги или насилие власть имущих призваны нейтрализовать и где каждый пьет водку до потери сознания.

«Левиафан» фильм не столько пессимистический, сколько фаталистический. И фатализм этот тяжелый, архаичный, укорененный, глубоко русский, без надежды на разрешение или избавление, хотя сам режиссер, по его словам, хотел, чтобы «Левиафан» был также воспринят как «универсальная притча» о битве личности против всевластия государства. Только вот в России эта борьба продолжается из века в век, из режима в режим, трагичная и неизменно бесславная.