Вокалист финской группы KYPCK — о России, Украине и отделении от ЕС

4 апреля в клубе Melnā Piektdiena выступит концептуальная doom-metall группа KYPCK. Финны. Поют по-русски. О России и не только. В советской военной форме с гитарами-калашниковыми наперевес. Вокалист группы Эркки Сеппянен рассказал порталу Delfi о том, почему финны поют на русском о Сталине, Мурманске и белорусском снеге, и как к этому относятся зрители в России и Европе.

В 15 лет Эркки прочел на финском «Преступление и наказание». Роман произвел на неокрепшее подростковое сознание столь сильное впечатление, что уже тогда Эркки решил, что хочет когда-нибудь прочесть роман в оригинале. И мечту свою осуществил.

Отучившись год на английской филологии в университете родного Оулу (центральная Финляндия), отправился в Санкт-Петербург, где еще год подбирался к оригиналу Достоевского в Центре русского языка и культуры для иностранцев Санкт-Петербургского университета.

Глубокое погружение в неведомую культуру продолжил в... Оксфорде, где защитил диплом по русской литературе, а потом второй – на тему эволюции языка. Параллельно изучал историю. «Трудно не признать, что нет финской истории, кроме истории России. Они очень тесно связаны», — утверждает Эркки.

В 2004 году вернулся в Финляндию, начал преподавать английский и русский, параллельно стал петь в финской группе. И тут гитарист Сами Лопакка, раньше игравший в известной финской группе Sentenced, гастролировавшей по России, сообщил, что намерен создать новую банду и ищет русскоязычного солиста... Эркки не раздумывал ни секунды: хочу!

Петь по-русски — это круто!

— Решение петь по-русски — это прикол, признание в любви России или в этом есть некий другой потаенный смысл?

— Я пою также на английском и финском языках в других проектах. По-моему петь по-русски – это круто. Это отличает нас от многих других финских групп. Для меня это возможность объединить две страсти — русский язык и музыку.

— Назвались вы в честь города или подводной лодки (российская субмарина К-141, затонувшая в Баренцевом море в 2000 году, тогда погибли 118 человек — прим. ред.)?

— Хотелось подобрать короткое, как выстрел, и очень мужественное название. Увы, вне России все знают это слово из-за трагедии с подводной лодкой. Но мы с Сами — увлеченные историки, поэтому думали в первую очередь о битве под Курском – одном из самых масштабных сражений в истории человечества. К тому же, нам очень нравилось, что русское название группы можно писать латиницей.

— Ваши сценические костюмы украшены советской символикой. Вы в курсе, что в Латвии она под уголовным запретом?

— Слышал. Но у нас нет такой уж прямой символики. Звезда – черная, а «калашниковы», из которых сделаны гитары... думаю, в Латвии они тоже у кого-то есть. Да, наши наряды заимствованы из того времени, но мы – рок-группа, а яркий имидж артистам всегда полезен.

До сих пор у нас не было ни одного инцидента с формой. Правда, Белоруссия нам недавно отказала в визе, хотя там нас ждало много поклонников, а одна песня в альбоме Imena Na Stene называется «Белорусский снег» – в ней наш герой оказывается в Минске... Но власти сочли, что мы попадаем под какие-то их законы об экстремизме. Не поняли нас.

— Может, вам перейти от военной формы на мирные косоворотки с балалайками?

— Это было бы смешно, а мы — рокеры. Имидж у нас идет от названия. Когда мы только собрали группу, то решили осуществить все свои идеи, пусть даже самые сумасшедшие. Для нас это культурный проект. Если артист будет много думать о том, что о нем люди подумают, он ничего не создаст. Я не боюсь своих идей, поэтому у меня всегда найдется, о чем писать тексты.

От Сталина никуда не сбежишь

— Вы поете в основном про Россию?

— Не только, но история этой страны мне особо интересна. В том числе и советская. На эту тему у нас были три-четыре песни в первом альбоме. Во втором — «Аллея Сталина», правда, она не столько историческая, сколько мистическая — это описание одного моего сна. И песня «Рождество в Мурманске» мне приснилась — мы никогда не были в этом городе, только в документальных фильмах видели. Это скорее размышление о религии.

Есть у нас композиции, посвященные более давним временам — «Бурлаки на Волге» (вечная история борьбы за существование и превозмогание страданий), «Фелица» про Екатерину Великую. Меня очень интересует феномен немецкой принцессы – женщины-чужака, ставшей главой империи. Кажется, в последнее время в России ее стали больше уважать. Думаю, что и сейчас там бы не помешала президент-женщина.

В нашем репертуаре есть две песни по Лермонтову — «Демон» и «Чужой» (по «Мцыри»). С Михаилом Юрьевичем у меня особые отношения — я чувствую солидарность с его героями-изгоями. Как и они, я немного белая ворона: смотрю на общество со стороны и стараюсь изменить в лучшую сторону, что нелегко.

— Как вы относитесь к роковой личности Сталина, героя ваших снов? Наши политики предлагают приравнять его к Гитлеру...

— Как раз сейчас читаю толстую книгу английского историка Аллана Баллока Hitler and Stalin: Parallel lives — они очень разные люди. Да, оба были диктаторами и делали немало зла, но по разным причинам и с разной идеологической подоплекой.

В Финляндии многие думают, что мы пропагандируем Сталина и коммунизм, но это не так. Просто мы любим говорить о трудных темах. Это наша история. От Сталина никуда не сбежишь.

Добиваюсь независимости от Евросоюза

— Какой идеологии придерживаетесь вы?

— Скорее, никакой. Я верю в науку и рациональность, а все идеологии — против здравого разума. Поэтому я не люблю идеологов. При этом мне близки главные установки социализма — о том, что у всех в обществе должны быть равные стартовые возможности.

В своей стране я активно борюсь против социального расслоения. Не хочу, чтобы мы стали, как Россия или США, где между бедными и богатыми – непреодолимая пропасть. Я родился в 1979 году. Финляндия тогда была почти социалистической страной. Но с того времени многое изменилось, и в этом новом обществе я не хочу жить. Поэтому решил его менять. И стал кандидатом в финский парламент от Партии независимости.

— Независимости от чего?

— От Евросоюза. По крайней мере, от евровалюты, которая не принесла много добра нашей экономике. Считаю, что Финляндия, как и раньше, должны оставаться нейтральной страной. По крайней мере, в плане своей обороны.

— Вы преподаете русский язык в Тампере. Насколько он популярен сейчас в Финляндии?

— В данный момент я больше преподаю английский. После экономического кризиса русский стал менее популярен. Я обучал компании, а теперь у них стало меньше денег, вот и экономят на образовании сотрудников. Тем более, что для центральной Финляндии русский язык не столь актуален, как на востоке, где много русских туристов.

Я бы не исключал третьей мировой

— Сегодня все русское вызывает у Европы зубную боль. И тут вы... с русскими песнями и советской символикой?

— В Финляндии всегда было негативное отношение к России, по историческим причинам. И наша группа на родине никогда не была столь популярна, как в России. Хотя бы по той причине, что мало кто из финнов понимает, о чем мы поем, если не читают переводы в буклетах.

Как ни странно, политический кризис немного даже сыграл нам на руку — нами заинтересовались. Новый альбом я писал осенью 2013 года, когда ситуация на Украине только начала сгущаться. У меня уже тогда было предчувствие, что все может кончиться нехорошо. В первой песне альбома «Пророк» есть слова «мне снится страшный век...»

В прошлом году финское телевидение взяло у нас интервью на эту тему. Это хорошо для творчества, когда люди говорят и думают о том, что ты пишешь.

— Что вы думаете по поводу кризиса на Украине? Кто прав, кто виноват, чем все закончится?

— Закончиться может очень плохо. Для всех. Я бы не исключал мировой войны. Но составить свое мнение о происходящем мне трудно. Вроде бы есть Интернет и возможности для быстрого получения информации, но насколько ей можно доверять? Представители НАТО говорят одно, России – другое, Киева — третье...

Анализирую отчеты наблюдателей ОБСЕ. У них есть люди, которые стараются писать нейтрально из эпицентра событий. Но даже они явно не владеют всей информацией. Возможно, и у них нет свободного доступа повсюду.

Меня волнует, что лидеры России и США совсем утратили связь между собой. Это очень опасно. Даже во время холодной войны, когда было много кризисов, они решались. Потому что государствами управляли опытные люди, которые владели ситуацией и знали, как с чем справляться. После распада СССР многие забыли, как важно иметь тесные связи.

Многие важные люди в Европе не представляют ситуацию реально. Они явно не ожидали реакции России на свои действия. Ведь если бы эти люди хоть немного вслушались и вдумались в то, что уже 10 лет говорит г-н Путин, для них все случившееся было бы не сюрпризом, а закономерностью.

Наши поклонники привыкли думать

— Финляндия в этом смысле ведет более продуманную политику?

— Моя страна граничит с Россией и долгое время жила с ней в мире и дружбе, пусть с некими компромиссами. У нас были опытные люди, которые регулярно поддерживали отношения, а нынешний премьер-министр ни разу не был в России. Зато постоянно ездит в Брюссель. Это явная некомпетентность. В итоге, Европа не знает, как справиться с русскими.

— Теперь уже Путина сравнивают со Сталиным...

— Я бы и тут не сравнивал. Ведь мы живем совсем в ином мире... По моему, Финляндия должна не забывать, что Россия с Путиным — не навсегда. Пусть даже он и останется у власти до конца жизни. А вот Россия с Финляндией — это навсегда. Мы соседи. Мы не обязаны одобрять все, что происходит в России, но мы должны находить общий язык.

— Вы на Украине выступали?

— К сожалению, нет. Думаю, теперь это было бы трудно организовать.

— Как вас принимают в России?

— Очень тепло. Мы там ни раз бывали. Есть постоянные поклонники. Прошлой осенью мы доехали до Иркутска, дав 11 концертов. Это был самый крупный тур финской группы в Россию.

После концертов мы всегда охотно общаемся с людьми. Я знаю, что в России есть много людей, которые слепо верят всему, что им говорят по телевизору, но такие редко приходят на наши концерты, ведь наши тексты заставляют думать.

— Удалось ли вам постигнуть русскую душу и чем она отличается от финской?

— Не люблю обобщать. В Финляндии тоже есть люди с широкой душой. Хотя, конечно, их гораздо меньше — страна-то маленькая и никогда не претендовала на большую роль на мировой сцене. Судя по тому, как люди нас слушают, нам удалось почувствовать русскую душу. На голом стебе мы бы 11 концертов не сделали. Люди очень позитивно на нас реагируют. Это больше, чем я мог надеяться.