Директор частного научно-исследовательского института Manatee Global Advisors из Франкфурта-на-Майне заявил в интервью DW, что Россия блокирует миссию наблюдателей ОБСЕ в Донбассе.

Берлин — Немецкое правительство сдержанно оптимистично оценивает ход выполнения договоренностей Минск-2 и настаивает на расширении миссии наблюдателей ОБСЕ. А вот Директор частного научно-исследовательского института Manatee Global Advisors из Франкфурта-на-Майне Дастин Дехе (Dustin Dehez) считает, что военные действия на востоке Украины после паузы, скорее, снова возобновятся, и не очень высоко оценивает возможности наблюдателей ОБСЕ.

Deutsche Welle: Господин Дехе, официальный Берлин возлагает большие надежды на миссию наблюдателей ОБСЕ на востоке Украины, ожидает, что эта миссия обеспечит выполнение достигнутых в Минске 12 февраля договоренностей. Как вы считаете, обладает ли ОБСЕ достаточным потенциалом для выполнения такой задачи?

Дастин Дехе: Что касается персонала, то такой потенциал у ОБСЕ есть. Но миссии не хватает технического оснащения, в частности, беспилотников и другой аппаратуры для контроля линии соприкосновения между конфликтующими сторонами. Следует, однако, учитывать, что в рамках ОБСЕ Россия играет вполне определенную роль, Москва заинтересована в миссии наблюдателей потому, что сама принимает участие в определении меры исполнения мандата этой миссии. Контингент России в персональном составе наблюдателей — третий по величине, и Москва позаботилась о том, чтобы представители ОБСЕ не имели возможности проводить проверки вдоль всей российско-украинской границы. Таким образом, выполнение существенной части задач этой миссии фактически заблокировано одним из членов ОБСЕ.

— То есть, это означает, что на всем 400 километровом протяжении границы между ДНР и ЛНР на востоке Украины и Россией так и останутся только два КПП под наблюдением ОБСЕ?

— Именно так. Правительство Германии уже давно прилагает усилия с тем, чтобы наблюдение на этих двух ограниченных участках было расширено на всю границу. Но пока такие усилия успехом не увенчались. Россия блокирует любые попытки добиться этого. Примечательно, что в ответах на запросы депутатов бундестага немецкое правительство теперь стало уже открыто указывать на такую блокаду со стороны России.

— Вы упомянули техническое оснащение миссии ОБСЕ. Что конкретно нужно наблюдателям для успешного выполнения хотя бы тех задач, которые связаны с режимом прекращения огня и отводом тяжелых вооружений от линии фронта?

— Для начала наблюдателям необходим свободный доступ ко всем участкам линии соприкосновения в этом конфликтном регионе. В настоящий момент такой доступ им не обеспечен. Отказывают в первую очередь сепаратисты. А технически миссии нужны главным образом беспилотники, данные аэрофотосъемки, чтобы в режиме реального времени, в любой момент иметь представление о ситуации на всех участках этой весьма длинной линии фронта. Иным образом 450 наблюдателей просто не в состоянии держать под контролем такую огромную территорию.

— А, может быть, имеет смысл передавать наблюдателям ОБСЕ снимки, сделанные с натовских спутников?

— Было бы хорошо, если бы ОБСЕ и НАТО смогли договориться на этот счет. Но я не думаю, что при нынешнем составе ОБСЕ такая договоренность возможна. Россия, с моей точки зрения, всегда будет использовать свою роль в этой организации с тем, чтобы не допустить передачи натовской информации наблюдателям один к одному.

— Но Россия ведь согласилась и с увеличением численного состава миссии, и с улучшением ее технического оснащения. Можно ли теперь рассчитывать на позитивные сдвиги?

— Все зависит о того, что конкретно Россия имеет в виду. Если речь идет об увеличении числа наблюдателей непосредственно на месте, то это, разумеется, шаг в правильном направлении. Что касается технического оснащения, то я настроен, скорее, скептически. Если миссия получит еще один беспилотник, то это ничего не изменит, а я не думаю, что Россия пойдет на большее. Я не могу себе представить, что Россия готова что-либо сделать, чтобы превратить миссию ОБСЕ в по-настоящему эффективное средство имплементации минских договоренностей.

— Предположим, однако, что Минск-2 все-таки будет претворен в жизнь. Что это, по вашему мнению, будет означать на практике?

— Если Минск-2 и в самом деле будет реализован, пусть с задержкой и, несмотря на все по-прежнему имеющие место нарушения, то конфликт будет окончательно заморожен. Тем самым Кремль добьется одной из своих главных целей — надолго закрепить статус-кво, то есть обеспечить фактическое существование двух самопровозглашенных республик на востоке Украины. С украинской точки зрения, это стало бы, возможно, не самым худшим сценарием развития событий — таковым было бы продолжение войны — но как бы то ни было это явная победа Кремля.

— Выходит, Минск-2 был, с вашей точки зрения, ошибкой Германии и Франции? Берлину и Парижу надо было действовать иначе?

— После срыва договоренностей Минск-1 надо было, разумеется, намного интенсивнее реагировать санкциями и более активно поддерживать Украину. Ведь тогда было совершенно очевидно, кто сорвал выполнение тех соглашений. Этого не произошло, поэтому Минск-2 следует рассматривать, как оптимальный сценарий, которого можно было достичь в создавшихся условиях. Но это, конечно, не победа Украины и Запада. Достигнут минимальный консенсус, но я не уверен, что Минск-2 выдержит испытание временем. Затишье на фронте вызвано тем, что обе стороны измотаны, одновременно начинается распутица, что затрудняет проведение военных операций. Я почти готов поспорить, что мы имеем дело с перерывом в боевых действиях, а не с фазой имплементации минских договоренностей.

— А есть ли у Запада возможность предотвратить такое развитие событий? В США, например, активно обсуждается вариант поставок вооружений для украинской армии. Может ли такая военная помощь стать, своего рода, элементом сдерживания?

— Мы просто обязаны реагировать на агрессию России. Мириться с ней нельзя. Запад, правда, не готов выступить в роли одной из воюющих сторон в этом конфликте, но должен оказать помощь Украине. С моей точки зрения, Великобритания и США просто обязаны это сделать в соответствие с Будапештским меморандумом. Реакция Запада может состоять и в усилении нажима на Москву.
В настоящий момент больше ущерба ей наносит нефтяная политика саудовцев, а не западные санкции. Это можно изменить, создать ситуацию, при которой именно санкции ЕС станут киллером российской экономики. Если мы хотим избежать другого варианта участия в этом конфликте, то такой путь был бы, с моей точки зрения, самым последовательным. Если наша сила заключается в ведении экономической войны, значит так и надо поступать.