В комментариях СМИ к нынешней массовой иммиграции населения третьего мира в Европу как само собой разумеющиеся звучат некоторые утверждения, правдивость которых как минимум спорна. К таким заявлениям относятся и слова о том, что Европа из-за низкой рождаемости «вымирает» и ее можно спасти, только принимая иммигрантов из все более густонаселенного развивающегося мира. Иначе континент будет балансировать на грани демографического и экономического краха, а также кризиса власти.
Но если рассмотреть проблему подробнее, то становится понятно, что это лишь один из современных информационных мифов. Сомнительно не только утверждение о «вымирании» Европы, но и вывод о том, что ей необходима массовая иммиграция, и что только иммиграция и спасет. Все оказывается наоборот: естественная постепенная убыль населения для Европы в ряде отношений совершенно безвредна. На проблему можно взглянуть с нескольких других ракурсов (и, конечно, можно найти и другие).
Демографическая перспектива
Само апокалиптическое утверждение о вымирании Европы является, с точки зрения исторических демографических данных, смешным. Услышав слово «вымирание», большинство людей представляет себе вид животных, последние сотни которого борются за биологическое выживание. Касается ли это населения Европы? Несмотря на то, что точные цифры нам не будут известны никогда, по некоторым оценкам, сегодня на континенте проживает около 750 миллионов человек. Это почти в три раза больше, чем 200 лет назад. Европа является самым густонаселенным континентом. Даже если бы численность его населения постепенно снижалась в темпе, определяемом современной рождаемостью, даже через 100 лет европейское население не будет «вымирать», а его плотность останется одной из высочайших в мире.
О вымирании не приходилось говорить и в Средневековье, когда эпидемии чумы и войны уничтожали значительную часть тогда менее многочисленного населения. Тем более об этом нельзя говорить сегодня. При этом современные генетические и биологические исследования создают ситуацию, когда прогнозировать, как будет развиваться сопротивляемость людей к «вымиранию», и как это скажется на численности населения, практически невозможно. Мы не знаем, что эти исследования и практика дадут нам через 20 лет. А тем более, в более продолжительной перспективе. Намеренно ввозить в Европу население, чтобы она «не вымерла», с этой точки зрения бессмысленно.
Так что вместо катастрофичного понятия «вымирания» уместно скорее выражение «естественная умеренная убыль населения». Но при этом ясно, что и это звучит как угроза для многих экономистов и стратегов. Они смотрят на вымирание Европы, сравнивая — с ростом населения на других континентах.
Экономическая перспектива
Больше всего страхов у экономистов, кричащих о вымирании Европы, вкладывается в два утверждения. Европа нуждается в иммиграции, потому что вымирание влечет за собой недостаток рабочей силы. А с помощью иммиграции численность населения будет постоянно расти, потому что ведь кто-то должен зарабатывать на пенсии для растущего числа граждан пенсионного возраста.
Аргумент о недостатке рабочей силы отчасти был справедлив в послевоенные годы, когда крупные предприятия в некоторых промышленно развитых странах испытывали нехватку рабочих. Из иммиграции извлекали пользу мощные тогда секторы экономики, которым требовалась неквалифицированная и как можно более дешевая рабочая сила. Но с ростом продуктивности производства, с постепенным снижением роли промышленности, все большей потребности в квалифицированных кадрах и дешевым производством за рубежом ситуация, с макроэкономической точки зрения, принципиальным образом поменялась. Рост продуктивности производства привел к тому, что сегодня все более низкое число граждан способно своей работой прокормить все население. Большая часть европейских экономик сегодня озабочена важнейшей проблемой — трудоустройством собственных граждан. В том числе поэтому уровень безработицы в европейских государствах постоянно высок.
При этом безработица является не только экономической, но и психологической проблемой. Культура европейского населения остается «трудовой», и люди с трудом смиряются с кажущейся избыточностью. Государства решают эту проблему созданием новых, оплачиваемых из государственных средств рабочих мест, нужность которых зачастую весьма сомнительна. Ввозить в эти экономики все новые и новые миллионы нетрудоустроенных неквалифицированных работников из аграрных экономик третьего мира и навсегда их тут поселять значит, с макроэкономической точки зрения, гарантированно усугублять ситуацию. Так что и с этой перспективы постепенная естественная убыль населения не катастрофа. Скорее, напротив, она может решить ряд проблем.
А что с работой на пенсии? Утверждение о том, что их будут обеспечивать проблемно трудоустраиваемые и навсегда поселенные иммигрантские массы, которые сегодня по большей части едут за щедрыми социальными пособиями, абсурд. Напротив, ясно, что новые волны иммиграции современного образца, скорее, сделают еще большей нагрузку на без того задолжавшие государства и социальные системы. И это не только из-за прямых социальных пособий, но и ввиду ряда других постоянных расходов. К ним, в том числе, относятся все растущие расходы на внутреннюю безопасность и финансирование типично европейской сферы услуг — на оплачиваемые государством интеграционные органы и агентства. Их количество будет увеличиваться и требовать все больше средств. При этом они практически не обязаны выдавать какие-то результаты. Массовым притоком населения из третьего мира пенсии не будут ни обеспечены, ни повышены. Так что и тут возможное естественное снижение численности населения не обязательно принесет одни убытки. Уже хотя бы тем, кто это ограничит требования к государственным расходам. Остальные проблемы должны разрешить отчасти новый рост производительности, отчасти оптимизация социальных систем.
При этом постепенное снижение численности населения имеет несколько других потенциальных экономических преимуществ. В первую очередь, оно может способствовать росту доли ВВП на душу населения в случае, если снизит безработицу и сохранит прежнюю экономическую активность. Ясно, что сегодня воспеваемый абсолютный рост ВВП не обязательно повлечет за собой увеличение благосостояния населения. Если, скажем, ВВП вырастет на 2%, но при этом численность населения вырастет на 1%, число безработных — на 1%, расходы на безопасность — на 2%, число чиновников — на 1%, и налоги — на 1%, то с большой долей вероятности это приведет к обнищанию среднего гражданина. Также тут уместно напомнить, что возможное постепенное снижение численности населения делает более дешевым жилье, землю, сырье и промышленные и сельскохозяйственные товары, так как на них снижается спрос.
С перспективы власти
При взгляде на демографический взрыв в развивающемся мире, который стал во многом результатом имплементацией западной техники в этих уголках мире, вызывает у многих стратегов от власти иррациональную панику. Они делают тот вывод, что Европа (или весь Запад) должен включиться в воображаемое соревнование цивилизаций за то, у кого численность населения будет больше. В случае Европы — хотя бы тем, что часть растущего народонаселения третьего мира она переместит на свою территорию. Иначе она потеряет свое глобальное властное влияние — как военное, так и экономическое. По этому поводу можно сказать следующее.
И военная, и экономическая сила сегодня основана не на массовости, а на технической, научной организационной развитости. Ничто не подтверждает отсутствие связи между численностью населения и реальной «технологической» военной силой лучше, чем положение США и России в мировой политике. Результаты послевоенных столкновений на Ближнем Востоке лишь довершают картину. Демографический взрыв в третьем мире для западной цивилизации не представляет глобальной военной или экономической опасности в случае, если Запад сохранит свой инновативный потенциал, отличные организационные способности, образованность и внутреннюю стабильность. Ответственные и планирующий западный человек не может выиграть демографическое соревнование с развивающимся миром. И нет даже причин для того, чтобы в нем участвовать.
Результатом перенаселенности третьего мира во многих регионах является лишь постоянно увеличивающиеся массы людей, живущих за чертой бедности и в условиях войны. А в Африке зачастую и впроголодь. Эти массы не представляют для Запада угрозы, если только он не решится профинансировать и переселить их на свою территорию. Примечательно, что самый крупный будущий глобальный конкурент Запада, Китай, этот факт уже осознал и ограничивает свое растущее население. При этом для него не представляло бы проблемы опередить по численности населения весь мир.
Так что возможное естественное снижение численности населения Европы с этой точки зрения не важно. Возможно даже то, что это приведет к повышению качества сегодня хиреющей европейской сферы — образования. Напротив, с массовой и в значительной степени неквалифицированной иммиграцией из третьего мира инновационная и экономическая сила в Европе уж точно не вырастет. Скорее они ввергнут Европу в период нестабильности, внутриполитической напряженности и погрузят в жестокую реальность третьего мира. Сегодня ни Европе, ни западной цивилизации третий мир извне в глобальном смысле угрожать просто не может. Ограничение их влияния может быть связано лишь с внутренним разложением на собственной территории, с наивными мечтами и социальной инженерией, а также с потерей чувства самосохранения и осознанным смещением своих цивилизационных норм в сторону переселяющегося развивающегося мира.
Но у массовой иммиграции в Европу есть еще один внутриевропейский властный аспект. Ясно, что Германия, Франция и Великобритания поддерживают иммиграцию, стремясь сохранить позиции по численности населения из-за соперничества друг с другом за влияние в Западной и Центральной Европе. Что принесет эта политика, и не будет ли ее результатом, скорее, ослабление и внутренняя нестабильность этих стран, покажет будущее. Похоже, что пока Германия справляется с возникающими в этой связи проблемами лучше других. Сегодня трудно себе представить, чтобы немецкий министр внутренних дел говорил об успехах, если бы во время традиционных празднеств в иммигрантских районах сгорело бы «всего» 1000 автомобилей. Так, как это делает французский министр. Но кто знает, что будет через несколько лет. Скорлупа цивилизации довольна хрупкая, и многие регионы внутри этих государств уже ближе к реальности Африки или Ближнего Востока. Если ситуация с растущими общинами переселенцев в этих странах обострится, это в любом случае будет означать исторически уникальную возможность для стран Центральной и Восточной Европы: они могут стать неким оазисом спокойствия в Европе (если им не придется решать другие проблемы).
Экологическая перспектива
Вероятно, меньше всего споров вызывает утверждение о том, что постепенное естественное снижение численности населения поможет европейской (а тем самым и мировой) природе и снизит угрозу исчерпания ресурсов. То есть ту угрозу, о которой, начиная с 60-х годов прошлого века, постоянно предупреждают различные общественные, прежде всего зеленые, движения. Самым большим сюрпризом с экологической перспективы оказывается то, что зеленые партии и движения вместо того, чтобы радоваться перспективам умеренного снижения численности европейского населения, являются сегодня одними из самых ярых пропагандистов «мультикультурного» притока иммигрантов из третьих стран в Европу. И это несмотря на то, что отношение этих мигрантов к природе, как правильно, совершенно пренебрежительное (в чем, вероятно, убедился любой, кто побывал в тех краях). Парадокс первоначально провозглашаемой идеологии защиты природы и современной практики зеленых партий можно объяснить тем, что о природе сегодня уже думают в последнюю очередь.
Это лишь пара замечаний к мифу о вымирании Европе и необходимости восполнения ее населения за счет иммиграции из третьего мира. Постепенная умеренная убыль населения Европы вследствие низкой рождаемости не является поводом для истерической реакции и необдуманных политических решений. Напротив, в ряде областей эта убыль может способствовать решению многих современных европейских проблем. Порой меньше значит больше.
