Это каким-то боком касается нас в Германии? Почти каждый второй француз намеревался в воскресенье направиться на избирательный участок для того, чтобы отдать свой голос на местных выборах. И пугающе большое их число — каждый четвертый — проголосовали за правопопулистский Национальный фронт — за партию, которая враждебно относится как к иностранцам, так и к Европе. Нам все равно? Нет, не все равно.
Наступление правых во Франции затрагивает и Германию.
Это наступление, возможно, оказалось не таким значительным, как некоторые опасались. Но оно масштабно — и оно потрясает основы того здания, которое часто называют общим европейским домом. Франция шатается. Экономические слабости, социальное недовольство и политический гнев вот уже на протяжении многих лет гонят наших соседей в объятья этой обманщицы.
Ле Пен использует левых для того, чтобы обрушиваться с критикой на капитализм
Марин Ле Пен, даровитая популистка, подвергает резкой критике нерешенные проблемы, накопленные консерваторами (Союз за народное движение — UMP) и социалистами (PS). Но действительные пути решения этих проблем ее не беспокоят. Ей достаточно высмеивать правящие уже в течение десятилетий партии и презрительно называть их «системой», предающей народ. Верхом всех этих заговоров, как каждый день заявляет эта мнимая Жанна д’Арк, является то, что «политический класс» (classe politique) в Париже передал когда-то гордую нацию в распоряжение чужой власти — власти Евросоюза и евро, этому «холодному монстру» из Брюсселя.
Подобные вещи производят впечатление. Ле Пен представляет крайне правые силы — но она пользуется и левыми идеями для того, чтобы произносить пламенные речи против капитализма и крайнего либерализма. Открытые границы, свободную торговлю, конкуренцию, общую валюту — все это она проклинает. Глава Национального фронта говорит так, как будто она проходила практику у Карла Маркса, а не у своего отца Жана-Мари, у этого неоднократно осуждавшегося за антисемитские выступления полтергейста.
Европейских крайне правых и крайне левых объединяет одна враждебная рынку антиевропейская идеология. Национальный фронт пропагандирует на французском то, что СИРИЗА распространяет по-гречески. Или то, что сторонники Podemos, нового левого союза в Испании, скандируют на улицах Мадрида: все они говорят о том, что народы вынуждены страдать во имя Европы, тогда как политика жесткой экономии Брюсселя загоняет массы в нищету. На севере Евросоюза подобными вещами занимаются преимущественно правые народные трибуны, которые таким образом пытаются поймать в свои сети проигравших в результате глобализации и образования внутреннего рынка. На юге правым удается объединять вокруг себя пролетариат и всех нуждающихся.
Их общий гнев направлен в сторону Берлина, в адрес нового гегемона
Их жалобы, их общий гнев направлены и в сторону Берлина. В адрес нового гегемона континента, чемпиона Европы по экспорту и предполагаемого получателя выгоды во время кризиса. В Греции, а также на Иберийском полуострове радикально настроенные левые проводят свою мобилизационную кампанию на основе неприязненного отношения к немцам. Изображение Ангелы Меркель является образом врага, а ее министру «по делам экономии» (Sparminister) Вольфгангу Шойбле (Wolfgang Schaeuble) люди сотни тысяч раз показывают средний палец.
Марин Ле Пен, наиболее яркая представительница крайне правых, ведет себя в этом отношении более осторожно. В конечном итоге она понимает, насколько ревниво многие ее соотечественники смотрят на «немецкую модель». Однако ту зависть, которая у них закипает, использует в своих интересах председатель Народного фронта: Евросоюз и евро служат сегодня только интересам Берлина. По ее мнению, политика, проводимая Меркель, вызывает ненависть по отношению к немцам и рискует привести к «взрыву Евросоюза».
Национальный фронт мечтает о государстве всемогущих крестных отцов
Конечно, Берлин и Брюссель совершали ошибки в период кризиса евро. И известные экономисты подтверждают это: более радикальное списание долгов, дозированная в социальном отношении программа экономии, а теперь еще и мощная программа по стимулированию в том числе немецких инвестиций — об этом спорят и разумные политики.
Но только это не то, что мысленно себе представляют сторонники Национального фронта. Марин Ле Пен мечтает о создании всемогущего государства крестных отцов, которое всем все обеспечит: минимальную зарплату в 1500 евро, выход на пенсию в 60 лет, более дешевый бензин. Финансировать подобную фантазийную программу предполагается за счет того, что иностранным иммигрантам (в нарушении конституции и с использованием негуманных мер) не будут выплачиваться социальные пособия, а все ввозимые товары будут облагаться 3-процентным налогом на импорт. Вершиной этого национально-социального марша по направлению вперед в прошлое был бы выход из еврозоны.
Конечно, у Берлина и Брюсселя есть более актуальные заботы. В настоящее время другой призрак бродит по Европе — страх перед «греческим несчастным случаем», перед обвалом греческого евро. Однако Марин Ле Пен способна создать более серьезную проблему. Эта женщина, умело использующая в политическом плане кризис во Франции, хочет в 2017 году стать президентом. И она уже мечтает о возвращении к французскому франку. Это было бы экономическим безумием, Франция как нация в течение нескольких месяцев превратилась бы в «франкота» (Francott), то есть стала бы как нация банкротом. Если нечто подобное на самом деле произойдет, то в политическом отношении это будет означать разрушение всей Европы.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Марин Ле Пен способна создать более серьезную проблему для Берлина и Брюсселя, чем «греческий несчастный случай». Эта женщина, которая умело использует кризис во Франции в политических целях, хочет в 2017 году стать президентом и мечтает о возвращении к французскому франку. Если нечто подобное произойдет на самом деле, это будет означать разрушение всей Европы.
