Внутри хитростей Холодной войны

Представьте себе такую стратегическую дилемму. Вы — сверхдержава, и рассчитываете привить другим странам ценности, в которые верите, например, личные свободы, частную собственность и открытые рынки. Есть еще одна сверхдержава, и она надеется сделать то же самое, то есть, убедить страны принять ее ценности, например, социальное равенство, государственную собственность и централизованное планирование.

В один прекрасный день вы понимаете, что соперничающая сверхдержава постоянно создает новые и новые международные организации, проводит всемирные конгрессы и фестивали во имя мира и демократии, и приглашает людей из других стран поучаствовать.

Организации и фестивали представляют собой красивый фасад и на самом деле служат для прикрытия иной деятельности. Список участников, программы, политическая позиция — все это формируется сверхдержавой-соперником, не жалеющей средств на такие мероприятия. С вашей точки зрения, эта сверхдержава вовсе не миролюбивая демократия, а тоталитарный режим. Но ее лозунги привлекают беспечных писателей, артистов, интеллектуалов, студентов, профсоюзных активистов — тех, кто верит в мир и в международное сотрудничество.

Вы тоже в это верите. Но еще вы верите в то, что соперник использует эти лозунги, чтобы продвигать свои интересы и лишить вас статуса сверхдержавы. Как же быть? Бездействие не рассматривается. Напоминаю, вы — сверхдержава.

Самый очевидный способ действия — это проведение аналогичных мероприятий, международных конгрессов и фестивалей ради продвижения ваших интересов. Да только вот беда, вы не можете делать это открыто и прозрачно. Так уж вышло, что вовсе не все ваши граждане разделяют идеалы вроде мира и международного сотрудничества, и им не понравится, что вы тратите деньги налогоплательщиков на поддержку тех, кто продвигает эти принципы. Граждане предпочли бы, чтобы деньги налогоплательщиков тратились на оборону. А лучше бы их вообще не тратить.

Другая проблема в том, что вы, как сверхдержава, твердо верите, что правительство не должно вмешиваться в дела добровольческих организаций и проводить всякие конгрессы. Вы не верите в организации прикрытия. В этом принципиальная разница между вами и вашими соперниками. Так что ваши руки связаны.

Разве что вы будете делать все тайно. Например, будете переводить деньги налогоплательщиков по тайным каналам, замаскировав их под подарки от частных предпринимателей и фондов международным организациям, и в результате деньги попадут группам, которые будут проводить принципы, в которые вы верите. Вы хотите быть уверенным в том, что люди, управляющие этими организациями, не узнают о происхождении денег, или же будут хранить полное молчание на эту тему. Иногда надо будет потянуть за нити, чтобы поставить нужных людей на нужные места.

Не похоже ли это на создание организации прикрытия? Отчасти. Но тут есть одна фундаментальная вещь — все должны быть единомышленниками. Хотя, возможно, некоторые не будут этого знать. Никого не заставляют говорить или делать нечто определенное. После того, как вы победите своего соперника и лишите его статуса сверхдержавы, необходимость в секретности отпадет. Ну, а до тех пор нужды национальной безопасности позволят уклониться от соблюдения принципа полной прозрачности. Возражать будут лишь те, кто уже занял чужую сторону.

После Второй мировой войны наша супердержава справилась с этой дилеммой примерно таким способом. После более-менее официального начала холодной войны, после речи Гарри Трумена в Конгрессе в марте 1947 года, когда он обозначил курс на оказание помощи «свободным людям, сопротивляющимся захвату власти вооруженным меньшинством или внешнему давлению», то есть, коммунистической агрессии, США формировали организации прикрытия и внедряли своих агентов в неправительственные организации ради продвижения американских интересов.

Практически через 20 лет после той речи Трумена, в феврале 1967 года, исключенный из колледжа студент раскрыл правительственное прикрытие. Бывшего студента звали Майкл Вуд, и он разоблачил операцию ЦРУ по манипулированию организацией под названием Национальная студенческая ассоциация (НСА). Это разоблачение спровоцировало эффект домино и завершило первую стадию холодной войны.

ЦРУ присматривалось к НСА с самого начала. Обе структуры появились в 1947 году, вскоре после речи Трумена. Отношения между организациями росли и крепли, и достигли высокой степени доверительности, пока об этом не стало известно. Подробности этого дела впервые стали известны полностью благодаря книге Карен Педжет «Патриотичное предательство» (Karen M. Paget’s “Patriotic Betrayal”), изданной Йельским университетом.

«Патриотичное предательство» представляет собой прекрасный результат работы исследователя. Педжет изучала архивы и беседовала со многими участниками событий, включая бывших сотрудников ЦРУ. Она и сама немного причастна к этому. В 1965 году ее муж, председатель студенческой организации Университета Колорадо, стал работать в НСА, и от него она узнала о тайных отношениях двух бывших сотрудников НСА, которые начали служить в ЦРУ.

Она дала подписку о неразглашении. За нарушение этого обязательства грозил 20-летний тюремный срок. Педжет описывает себя в те времена, как аполитичную 20-летнюю девушку из маленького городка в Айове, которая очень испугалась того, с чем столкнулась. Сейчас, 50 лет спустя, она все еще полна гнева. Злость она направила на проведение подробного исследования тайных связей, насколько позволяли обстоятельства.

Одним из обстоятельств стала секретность большой части материалов. Она собирала сведения по крупицам, используя Акт о свободе информации. Но большая часть айсберга осталась под водой, и, скорее всего, навсегда. Поэтому во многом остается неясным, кто и почему дергал за ниточки.

Скрытность была задана изначально при формировании тайных связей. Было много подмигиваний и кивков, что помогало людям осознавать себя среди единомышленников. Но в результате значительную часть контактов ЦРУ с НСА восстановить невозможно. Тем не менее, «Патриотичное предательство» оказалось добросовестным исследованием одной из самых известных тайных операций времен холодной войны.

Это серьезная книга. Читатели будут рады узнать о трехстраничном перечне аббревиатур и акронимов. Еще около 90 страниц занимают примечания, с большим числом ссылок на материалы, доступные онлайн. С организационной точки зрения, отношения ЦРУ и НСА отличались большой сложностью. Существовало много якобы независимых сторон, что, помимо секретности, значительно затрудняет работу исследователей.

В эти группы входит, например, Всемирная федерация демократической молодежи (ВФДМ), созданная по инициативе СССР сразу после Второй мировой войны, Международный союз студентов (МСС), созданный в Праге в 1946 году на Всемирном конгрессе студентов, главой которого стал чешский коммунист, и НСА, созданная в Мэдисоне, штат Висконсин, в 1947 году, чтобы представлять США в МСС.

На конвенции в Мэдисоне также был создан подкомитет НСА по международным делам, получивший полномочия заниматься этими вопросами. Главным моментом стало разделение главного офиса НСА в Мэдисоне и офиса подкомитета по иностранным делам, который располагался в Кэмбридже, штат Массачусетс. Кэмбриджское отделение получало большую часть финансирования ЦРУ и выполняло основные задачи ЦРУ. Мэдисон был отстранен от схемы.

В 1948 году в Чехословакии был совершен коммунистический переворот, что обострило международные отношения. После того, как МСС отказался осудить переворот, НСА вышла из состава этой организации и сформировала соперничающую структуру — Международную конференцию студентов (МКС). Через МСС и МКС соперничающие сверхдержавы вели свою холодную войну. ЦРУ посредством НСА влияло на политику МКС, так же, как лидеры МСС отвечали перед Кремлем.

НСА никогда не была полностью невинной организацией. Еще до пражских событий за ней пристально следили Госдепартамент, ФБР и католическая церковь. Не следует забывать, какую роль играла дисциплинированная церковь, поддерживавшая антикоммунистические взгляды, в холодной войне. Папа Римский лично был заинтересован в предотвращении проникновения коммунистов в ряды студентов, и епископы контролировали католических студентов, которые обычно голосовали единым блоком на мероприятиях НСА и МКС.

Антикоммунистические взгляды Папы Римского для ЦРУ были слишком жесткими. Эдгар Гувер и его ФБР, сотрудничавшее с католической церковью, так же, как и сенатор Джозеф Маккарти, охотившийся на коммунистов в правительственных кругах, тоже не слишком подходили для целей ЦРУ, которое проводило более левую политику.

НСА всегда была либеральной организацией, отстаивавшей гражданские права. Вторым президентом НСА в 1948-1949 годах был Джеймс (Тед) Харрис, афроамериканец и католик. Четвертым президентом в 1950-1951 годах стал Аллард Лёвенштейн (не католик), пацифист и борец за гражданские права. НСА помогла создать Студенческий координационный комитет против насилия, который был одним из организаторов знаменитого марша в Сельме, приведшего к Акту о правах избирателей, принятому в 1965 году. НСА была типичной организацией, получавшей поддержку ЦРУ, которое продвигало группы, стоявшие на социально-прогрессивных и антиколониальных позициях, а иногда и на откровенно социалистических.

Бытовало мнение, что в 1947-1967 годах ЦРУ руководили люди, не разделявшие ультраправую джингоистскую идеологию. Они были либеральными антикоммунистами, ветеранами созданного Рузвельтом управления стратегической службы, предшественника ЦРУ. Это были хорошие парни, считавшие, что СССР предал прогрессивные идеи.

ЦРУ использовала это мнение на свой счет. Агенты ЦРУ обычно говорили осведомленным о связях с разведкой сотрудникам НСА, что, в то время, как Госдепартамент поддерживает иностранных диктаторов, ЦРУ поддерживает иностранных студентов в национально-освободительных движениях и демократическом сопротивлении. Это должно было убедить активистов НСА в том, что они сотрудничают с меньшим злом.

Однако студентов ввели в заблуждение. ЦРУ представляет собой исполнительную ветвь правительства. Оно отчитывается перед президентом, а Конгресс надзирает за его деятельностью и финансированием. Аллен Даллес, возглавлявший ЦРУ в 1950-х годах, приходился братом госсекретарю. Абсурдно считать, что ЦРУ проводило какую-то свою, независимую внешнюю политику и вело себя, как дикий обезумевший слон, как выразился один сенатор.

Когда были раскрыты данные о многих операция ЦРУ в 1960-х и 1970-х годах, многие люди вообразили, будто речь идет о подпольной группировке, никому не подчиняющейся и самостоятельно совершающей какие-то грязные операции. Но доклад о деятельности ЦРУ, подготовленный сразу после разоблачений 1967 года, подтвердил, что разведка никогда не действовала только по собственному желанию. В 1976 году еще более критический доклад в Конгрессе, так и не опубликованный официально, подчеркнул, что ЦРУ постоянно отчитывалось перед президентом и перед советником президента по делам национальной безопасности.

Да, ЦРУ не всегда полностью и во всех подробностях информировало администрацию президента о своих операциях. Но ЦРУ понимало, что есть детали, которые администрация предпочитает не знать. Возможность все отрицать относится к важным составляющим тайных операций. ЦРУ использовало НСА для продвижения политики американского правительства. Если бы оно поступало вопреки желанию президента, эту помеху быстро устранили бы.

Так какую же пользу могла принести НСА? Тут мы вступаем в область, затянутую густым туманом. По данным Педжет, НСА не привлекалась для так называемой «политической войны», которую вело ЦРУ. Разведка создала другую организацию под названием «Независимая исследовательская служба» (выдумывание бессмысленных названий давно стала частью шпионских игр) для привлечения американских студентов к попыткам срыва контролируемых СССР Всемирных фестивалей молодежи в Вене в 1959 году и в Хельсинки в 1962 году. Этой работой занималась феминистка Глория Стейнем, которая отлично знала, откуда идут деньги, и никогда не сожалела об этом. Как она говорила позднее, если бы у нее был выбор, то она поступила бы точно так же.

Но ЦРУ не использовало НСА в этой операции и не поручало Ассоциации вести пропаганду американских интересов за границей, хотя именно для этого перечислялись средства. Агенты ЦРУ внутри НСА следили, чтобы на ключевых постах оказались подходящие с точки зрения ЦРУ люди, и чтобы они подвигали соответствующие идеи внутри организации. В рамках принятых предосторожностей ЦРУ организовало тайно финансируемую летнюю программу под названием Студенческий семинар по международным отношениям. Многие активисты НСА, участвовавшие в семинаре, потом сделали карьеру в Ассоциации.

Таким образом, НСА служила перчаткой, спрятавшей руку американского правительства, и позволившей ему иметь дело с определенными людьми, которые не подозревали, что сотрудничают с правительством. Они думали, что сотрудничают с независимой студенческой организацией, и не понимали, что НСА была организацией прикрытия.

Что это давало ЦРУ? Во-первых, способ финансировать своих. Через НСА разведка платила деньги в виде студенческих грантов разным иностранным группам, которых рассчитывала использовать. Во-вторых, НСА служила для вербовки, через нее ЦРУ определяло потенциальные источники информации. В-третьих, сотрудники НСА, участвовавшие в международных мероприятиях, писали отчеты или делали устные доклады, тем самым создавая для ЦРУ огромную базу данных.

ЦРУ не считало, что студенческие лидеры никогда не перейдут на более высокий уровень. Напротив, разведка вычисляла тех активистов, которые обладают потенциалом успеха в политической жизни и могут занять ключевые посты в правительствах своих стран. Нередко прогноз оправдывался, и тогда получалось, что ЦРУ располагает полным досье на того или иного иностранного лидера. ЦРУ знало все о политических взглядах, о личных пристрастиях и об амбициях тысяч иностранных студентов, и имело сведения из первых рук о динамике в студенческих организациях в других государствах, пишет Педжет.

На первый взгляд, это весьма неплохо, но была проблема, связанная с тем, что, по легенде, Госдепартамент играл роль плохих парней, а ЦРУ — хороших. Госдепартамент действовал в странах, с которыми у США были дипломатические отношения. Но дипломатические отношения подразумевают запрет на официальную поддержку организаций, ставящих своей целью свержение правительства в стране. Для этого нужна была структура для осуществления тайной деятельности. Эту роль выполняло ЦРУ, сотрудничая с оппозицией, и тем самым правительство США имело возможность вести игру на обеих сторонах.

Педжет считает, что иногда информация, собранная ЦРУ через НСА о студенческих организациях, занятых антиправительственной деятельностью в какой-нибудь стране, попадала в руки этого самого правительства, которое использовала полученные сведения для репрессий. По ее мнению, такое происходило в странах, где правительство США было причастно к попыткам смены режима, например, в Ираке, Иране и ЮАР.

Но это исключительно предположения. В книге нет доказательств того, что ЦРУ передавало иностранным правительствам информацию о студентах, включая имена. Ни одна разведка не огласит имена своих агентов. Эти сведения скрыты глубже всего.

Очень странно, что тайну связей ЦРУ с НСА удавалось хранить так долго. НСА была одной из организаций, получавших тайное финансирование ЦРУ. С течением времени в дело должны были быть посвящены сотни людей. Но пока с разоблачением не выступил Майкл Вуд, никто из них ничего не рассказывал. Причин было несколько, тут и наивность студентов, заносчивость «взрослых» (агенты ЦРУ называли  активистов НСА «детишками»), сильный антикоммунистический элемент, перевешивавший другие соображения.

Вместе с тем, данные о тайной системе финансирования, созданной ЦРУ, всплыли на поверхность. Многое стало известно в 1964 году, когда один из подкомитетов Палаты представителей Конгресса начал расследование по поводу освобожденных от уплаты налогов благотворительных организаций. Комитет не смог получить от «Независимой исследовательской службы» данных о средствах благотворительной структуры под названием Фонд Дж.М. Каплана.

Председатель комитета техасский конгрессмен Райт Пэтмен (Wright Patman) заподозрил, что отказ НИС от сотрудничества связан с позицией ЦРУ. Конгрессмену это не понравилось, и он предал гласности список из восьми организаций, пожертвовавших Фонду Каплана почти миллион долларов в 1962-1963 годах.

В «Таймс» вышла статья о том, что Райт Пэтмен критикует ЦРУ за превращение определенных организаций в тайные каналы для перевода денежных средств. После закрытого совещания с представителями ЦРУ и НИС конгрессмен Пэтмен сказал, что подкомитет прекращает расследование относительно причастности ЦРУ к финансированию.

Но кот уже наполовину вылез из мешка. Опубликованные конгрессменом очевидным образом выдуманные названия компаний, вроде Фонд Готема, Трест Бордена, Фонд Эндрю Гамильтона, показывали, что они служили интересам ЦРУ. Разведка обращалась к богатым людям, которые симпатизировали определенной политике, и предлагала возглавить подставные компании. Их имена значились на бланках, иногда для компаний снимали офис, чтобы получить почтовый адрес, и начиналась тайная игра. Члены руководства подставных компаний даже проводили совещания, чтобы обсудить «дела», и все расходы оплачивало ЦРУ.

Эти подставные фирмы переводили деньги структурам, которые хотело поддержать  ЦРУ. Иногда деньги поступали легальным фирмам, вроде Фонда Каплана, которые переводили их, например, НСА. Иногда компания была нужна только для того, чтобы выписать чек получателям денег ЦРУ.

Само ЦРУ нигде не упоминалось. Суммы для получателей точно соответствовали размеру, полученному от подставной компании. Если в книге расходов значилось, что Фонд Каплана выписал НСА чек на 200 тысяч долларов, значит, в книге дохода будет написано, что 200 тысяч долларов поступили Фонду от одной из подставных компаний.

«Таймс» опубликовала редакционную статью с критикой этой практики и призвала положить конец действиям ЦРУ. Издание отметило, что ЦРУ вышло за рамки своих обязанностей по сбору информации и содержит иностранные организации, газеты и журналы. В 1966 году газета опубликовала серию статей, критиковавших шпионские операции ЦРУ, и открыла, что разведка финансировала Конгресс свободы культуры, некоторые европейские журналы, а также оплачивала зарубежные поездки некоторых американских академиков. ЦРУ проигнорировало статьи, и ничего из них не вышло.

Тут на сцене появился Майкл Вуд. Он был из калифорнийского Глендейла. В 1964 году он был исключен из Колледжа Помона и стал активистом движения по защите гражданских прав в районе Уоттс в Лос-Анджелесе. Его работа привлекла внимание НСА, которая предложила ему должность.

На тот момент НСА представляла миллион студентов из четырехсот американских колледжей. Как раз недавно она перенесла офис в Вашингтон (с помощью ЦРУ). Вуд вскоре занял пост директора по развитию и сбору средств.

Там он обнаружил нечто странное. Никто в НСА особенно не переживал по поводу денег. Предложения грантов были поверхностными. Вуд выяснил, что глава НСА Филип Шербурн лично ведет переговоры со спонсорами. Тогда он предъявил ультиматум: или все полномочия по сбору средств переходят к нему, или он уволится. Шербурн пригласил его на ланч. Дело было в марте 1966 года.

Шербурн вырос на молочной ферме в Орегоне. Он нравился Вуду. Они встретились в ресторане, и Шербурн нарушил свою подписку о неразглашении тайны. Он сказал Вуду о ЦРУ, сказал также, что хочет разорвать отношения НСА с разведкой (что было правдой) и попросил хранить разговор в секрете.

Вуд знал, что, раскрой он тайну, Шербурн попадет в тюрьму. Но его очень возмутило финансовое давление ЦРУ на НСА. Затем его уволили. Педжет пишет, что он не сработался с другими сотрудниками, но на самом деле Вуд уже решил предать все гласности и начал собирать копии финансовых отчетов НСА.

Педжет не объяснила, как именно Вуд связался с прессой. Официальная версия гласит, что он встретился с Марком Стоуном, братом журналиста И.Ф. Стоуна, который занимался расследованиями и работал в издании «Рампартс». Хотя этому журналу было всего четыре года, под руководством молодого редактора Уоррена Хинкла он уже сделал имя на разоблачении коррупции и других социальных проблем, и имел очевидный уклон в сторону «новых левых».

Журнал занялся делом Вуда, которое казалось невероятным. К тому же, на первый взгляд ничего доказать было нельзя. Но при журналистском расследовании выяснилось, что некоторые из восьми фиктивных компаний из списка конгрессмена Пэтмена жертвовали деньги НСА, ЦРУ даже не постаралось сменить их названия. В феврале 1967 года история была опубликована.

ЦРУ отреагировало быстро. Состоялась пресс-конференция с участием бывших руководителей НСА, которые признали, что получали деньги от ЦРУ, но поклялись, что спецслужбы никогда не оказывали никакого влияния на Ассоциацию. ЦРУ надеялось, что это ослабит эффект от публикации «Рампартс».

«Рампартс», в свою очередь, поместил на правах платного объявления в «Нью-Йорк Таймс» и «Вашингтон Пост» заявление, в котором сообщил, что в марте опубликует статью о проникновении ЦРУ в среду лидеров американских студенческих организаций. Оба влиятельных издания потребовали от спецслужб комментариев, а заодно и опубликовали свои статьи о том, как ЦРУ финансирует НСА.

Скандал быстро набирал обороты. Вуд выступил на нескольких телеканалах, в том числе, Эй-Би-Си, где его спросили, не помешал ли он ЦРУ вести холодную войну, и на Си-Би-Эс. Ведущие американские издания освещали эти события.

Как только схема НСА стала известной, был размотан весь клубок тайных операций прикрытия ЦРУ. Журналисты обнаружили 18 фиктивных компаний и 23 легальных, которых использовали спецслужбы для перевода денег. Среди получателей денежных средств были Национальный совет церквей, Союз автомехаников, Международный юридический комитет, Международный институт маркетинга, Американские друзья Ближнего Востока, Панамериканский фонд, Американская гильдия газет, Синод епископов русской церкви за границей и другие организации.

Некоторые из финансируемых структур были созданы ЦРУ. Радио «Свободная Европа» и фонд «Свободная Россия», призывавшие граждан делать пожертвования, на самом деле были созданы правительством и финансировались ЦРУ. В другие организации ЦРУ внедрило своих агентов. Лишь немногие организации на самом деле ничего не знали о реальном происхождении средств. Структура под руководством социалиста Нормана Томаса получала финансирование ЦРУ.

Публикации в «Рампартс» уничтожили систему тайных схем финансирования. Как рассказал Хинкл в своих мемуарах под названием «Если у вас есть лимон, сделайте лимонный сок», не часто бывает, что вы говорите кому-то «Пиф-паф», а он в ответ — «Я убит!» Разоблачение также показало, что все тайные операции не привели к желаемому результату. Попытка привлечь на свою сторону иностранных лидеров привела к тому, что они заняли враждебную позицию. С 1967 года любое американское участие в международных культурных мероприятиях вызывало подозрения. Холодная война пришла в культуру.

В конце книги Педжет пытается найти пример того, как действия ЦРУ через НСА принесли пользу интересам США в холодной войне. По ее словам, в основном, результаты этого вмешательства спецслужб были в лучшем случае неоднозначные, а чаще всего плохие. Например, нет никаких доказательств, что НСА смогла убедить кого-либо отвергнуть коммунизм. Единственное, что можно приписать ЦРУ, так это то, что СССР не смог полностью заполучить международные студенческие организации под свое крыло. Они стали еще одним полем битвы.