Pussy Riot: свободу не отнимешь и кулаками не вышибешь

Роналду Рибейру, специально для Folha из Филадельфии.

Создатели российской панк-группы Pussy Riot Надежда (Надя) Толоконникова, 25 лет, и Мария (Маша) Алехина, 26 лет, не верят высоким рейтингам популярности своего главного врага Владимира Путина, который, по их словам, задушил политический плюрализм в России.

Ставшие известными после записи видео против Путина в одном из храмов Москвы и осужденные за «хулиганство», Надя и Маша утверждают, что два года заключения не отняли у них свободы, и сейчас девушек тревожит тенденция к профессионализации политики в Европе и США.

Непопулярные на родине — по данным последних опросов, лишь 6% населения симпатизирует группе — они появились в эпизоде сериала «Карточный домик» («House of cards»), что способствовало возведению их в ранг знаменитостей в США.

Газета Folha побеседовала со сдержанной Надей и ироничной Машей после публикации их нового видео «I Can´t Breathe» и прошедших в Пенсильванском университете дебатов. Супруг Нади, Петр Верзилов, также являющийся участником арт-группы «Война», выступил в качестве переводчика.

Folha: Как с вами обходились в тюрьме после панк-молебна? Чему вас научило время, проведенное в заключении?

Мария Алехина: Нас заставляли работать более десяти часов в день, иногда по 16, а спать получалось только 3 или 4 часа.

Нас лишили части нашего достоинства, но не свободы, которая всегда была в наших мыслях и даже в самых незначительных действиях. Никто не может отнять у другого свободу, ее кулаками не вышибешь.

Folha: Pussy Riot использует музыку и выступления для того, чтобы поднимать политические вопросы. А какова ваша политическая платформа?

Алехина: В настоящий момент это острое противостояние консерватизму Путина. Наш голос — за тех, у кого его нет, и для всех, кто не вписывается в сегодняшний консервативный курс.

Folha: А после Путина, если вы уже об этом думали?

Алехина: Значительная часть жителей России поддерживает Путина, но мне не верится в 80-процентный показатель его популярности. Это пропаганда. У меня уже была возможность побеседовать со многими людьми с так называемыми консервативными взглядами, и они не особенно-то довольны.

Многим недостает информации, чтобы в более объективной форме судить о том, что сделал Путин. Поэтому мы создали НПО — чтобы выкладывать информацию, защищать права взятых под стражу активистов и предотвращать злоупотребления в российских тюрьмах.
После Путина? Оппозиция в отношении любой незаконной политической власти. Это неизменно. Власть все время должна себя оправдывать и доказывать, что она необходима.

Folha: У вас вышло видео «I Can´t Breathe» c отсылками к делу Эрика Гарнера [продавца сигарет, погибшего от рук полицейского, применившего удушающий прием]. В чем связь между смертью Гарнера и ситуацией в России?

Надежда Толоконникова: Наша акция в храме затрагивала универсальные вопросы, такие, как права женщин, свобода слова и коррумпированный союз церкви и государства.

«I Can´t Breathe» объединяет в себе тревогу по поводу ужесточения полицейского режима в России и некоторые аспекты той же самой жестокости, которую мы наблюдаем в США.

Видео также касается проблемы расизма в США, о чем свидетельствуют слова Гарнера [который был чернокожим]: «Я не могу дышать!» Невозможность свободно дышать — это и метафора политической атмосферы в России. Политическое многообразие ощущает себя задушенным.

Folha: Как, по вашему мнению, видео воспримут в России?

Толоконникова: Многие молодые люди гибнут так же, как погиб Гарнер. Невозможно передать страшное чувство, которое охватывает тебя, когда открываешь газету и видишь, что убит очередной лидер оппозиции, а его тело валяется на мосту, неподалеку от того места, где живешь [имеется в виду убийство в феврале Бориса Немцова].

Слова возмущения и негодования еще прозвучат, но это все же не революция. То, что мы можем делать, это кричать еще громче о том, чего не должно быть.

Folha: В каком состоянии пребывает политический активизм в России?

Толоконникова: Нас беспокоит растущая профессионализация политики в Европе и США. Мы не хотим, чтобы политикой занимались только те, кого мы избираем. Мы сами должны уделять внимание ежедневным событиям, которые отражаются на нашей жизни.

Алехина: Мы хотим заразить русских молодых людей и вовлечь их в политическую жизнь. Эстетика поп-культуры, в рамках которой мы работаем, направлена на охват большей аудитории.

Folha: Сейчас Бразилия переживает довольно сложный период, в стране идут протесты. Что Pussy Riot может сказать тем, кто выражает свое недовольство?

Алехина: Собирайтесь и протестуйте. Кричите громче, пока ваш голос не будет услышан.