Европа хоть когда-нибудь действительно понимала Россию? В состоянии ли Европейский Союз долгое время продолжать конфликт? Кремль — это мистерия, и теперь он готов к применению силы.

Война выводит на поверхность вещи, которые обычно незаметны. Это относится и к Европейскому Союзу и его слабости в период наступления действительной угрозы. Это относится к нерешительности Североатлантического Альянса и поворота США в сторону Тихого океана. Но больше всего это касается зловещего и неизбежного соседства европейцев с Россией.

Никто не может сегодня сказать, когда сильная личность из Москвы насытится, или как и когда он начнет интенсивнее действовать. До ядерного предела, как это уже было ранее, или, как он намекает, выйдет за его рамки? И как вновь будет создан статус границ, признаваемых как Востоком, так и Западом, легитимных интересов и обоюдно гарантированной безопасности?

Разум и чувства отказываются осознать гибридную войну Кремля на востоке Украины, включая нанесение морального и экономического Россией самой себе как последнее слово в этой истории — или же введенные в ответ экономические и финансовые санкции. Вместе с тем набирает обороты динамика, которую в скором времени уже никто не сможет контролировать.

Задеты русские чувства

Хотя в областях от энергетического рынка до международной банковской системы, от контрабанды наркотиков до терроризма и подавления ядерных нарушителей нет недостатка в общих темах, которые требуют совместных действий, атмосфера в мировой политике в целом — ледяная. От либерального мирового устройства made in US, которое наблюдалось с 1989/1990 года, кажется, остались только фрагменты. Когда по приглашению близкого к Кремлю фонда в Сочи недавно состоялась международная конференция, на которой Путин выступил в качестве принимающей стороны, лозунг был подобран очень тщательно — «Новый порядок или без порядка!»

Гнев на Америку, обиды прошлых двух десятилетий, застопорившаяся модернизация, расширение Североатлантического Альянса — все это повлияло на развитие событий. Владимир Путин не скрывает, что России нужно покончить счеты — не только на Украине. Россия вновь стала, как философски выразился три четверти века назад Уинстон Черчилль в нижней палате парламента, загадкой, завернутой в тайну и погруженной в мистерию.

Кремль, как это было всегда, это мир для самого себя. Ранние поколения западных руководителей выплачивали взносы московским царям, зачастую в форме ценных серебряных сосудов из Гамбурга и Аугсбурга — большая часть из них пережила все кризисы и катастрофы в России и находится теперь в музеях Кремля и дворцах Санкт-Петербурга, если не были проданы с молотка во время Советского Союза.

Сохраняется завет царей — будь то новых или старых, что Запад не должен слишком близко подходить к России — ни в территориальном, ни в военном, ни в культурном, ни в политическом плане. Двуглавому орлу, который смотрит на Восток и на Запад и держит под тремя коронами скипетр и меч, положено больше, чем может ему дать Запад.

Трагичным является то, что сила России вместе с тем составляет и причину ее слабости. Обилие природных богатств направляет изобретательность и капитал в неверное русло. Соблазн быстрого обогащения отягощает Россию и ее элиты. Страна, территория которой располагается в одиннадцати часовых поясах от Калининграда до Владивостока, для европейцев вновь, как это было в давние времена прошедших четырех веков, стала зловещим современником — сильной, но непредсказуемой, проявляющей сочувствие к себе и самонадеянной. Внутри — это государство спецслужб, которые только меняют форму и градус своей жестокости, снаружи — держава, чувствующая себя в безопасности, только когда по обеим сторонам ее границ стоят солдаты.

Похолодание в отношениях между Германией и Россией уходит корнями намного глубже в прошлое, чем это может показаться на первый взгляд. Поэтому оно намного обширнее, чем того хотели бы многие. Нужно быть готовым к долгому периоду, возможно, десятилетиям отчуждения в промышленности, финансовой сфере, а также и в искусстве, культуре и науке, к диалогу сторон, которые с трудом слышат друг друга, к недоверию.

Россия поставила все с ног на голову

То, что мы наблюдаем с 2007 года, когда Путин на Мюнхенской конференции по вопросам безопасности с большой драмой в голосе высказывал предостережения, достигло наивысшей точки год назад после присоединения Крыма — он и так был как военный порт полностью под контролем русских, и не нужно было специально возвращаться домой. Все это стало геополитическим путем без обратной дороги.

Это не какая-то размолвка между друзьями, которые однажды называли друг друга стратегическими партнерами и снова с удовольствием это бы сделали. Это моральный и геополитический поворот, который надолго обострит отношения и бизнес-контакты сторон. Это поворотный момент, полный рисков, опасности, а также потребности в эффективном руководстве и искусстве управления государством.

Ничего уже не будет, как раньше. Немецкой политике приходится решать задачи, связанные с организацией и руководством, которых не избежать и которые не являются желанными. Потому что холод в отношениях приходит не только с Востока, на Западе ЕС проходит через структурный кризис; и еще важнее, что США показывают слабость в руководстве в то время, когда Китай поднимается до тихоокеанской державы, сковывая силы Вашингтона на воде, на суше и в воздухе. Задействованы тектонические силы, которыми Германия не в состоянии управлять в одиночку, даже ЕС с этим не справится. Необходимы новые трансатлантические усилия, схожие с реконструкцией Европы после 1945 и 1990 годов.

Россия, как сказал однажды американский госсекретарь о Великобритании, потеряла империю и еще не нашла свою роль. Надежды 90-х годов на демократию были связаны с невзгодами и слабостью. Нефтяной бум последующего десятилетия — с богатством и реконструкцией власти. Сегодня друг друга обусловливают внутренняя жесткость путинской системы и внешние претензии на власть, и продолжение гибридной войны не исключено.