Благодаря современным технологиям, британским ученым удалось идентифицировать останки средневекового короля Ричарда III, которые были торжественно перезахоронены. В церемонии приняли участие тысячи людей, включая представителей органов власти. У Ричарда III была плохая репутация, особенно, в пьесах Уильяма Шекспира, очередная годовщина со дня рождения которого отмечается в этом месяце. Шекспир, определенно, был бы весьма недоволен такой реабилитацией одного из самых жестоких злодеев британского народа. Но как Шекспир, так и Ричард III покоятся в своих могилах, и никто не покушается ни на их статус, ни на репутацию. Несмотря на то, что Ричард III потерял доброе имя, останки короля Англии были идентифицированы и восстановлены, благодаря последним достижениям современной археологии.
Испанскому писателю поэту и драматургу Мигелю де Сервантесу повезло в меньшей степени. В отношении подлинности его предположительных останков имеются сомнения. Испанцы отметили годовщину его смерти 23 апреля, не зная, можно ли доверять заявлениям о том, что «среди фрагментов костей, обнаруженных в полу в крипте церкви Тринитариас в Мадриде, есть те, которые принадлежат Мигелю де Сервантесу». Возможно, останки автора «Дон Кихота» покоятся там, а, может быть, и нет. Отсутствуют стопроцентные доказательства, доподлинно известно лишь то, что полностью скелет не сохранился. Пыль времени покрывает останки, где бы они ни были найдены. В отличие от Шекспира, чью могилу в Стратфорде ежегодно посещают тысячи людей, испанский поэт продолжит существование лишь в своих произведениях, а не физически, в виде останков.
Сервантес является символом языка даже больше, чем Шекспир, и, возможно, в этом причина его уязвимости. В настоящее время на языке Шекспира говорит весь мир. Это не только язык культуры и туризма, но и науки, техники, медицины. Повсюду слышится, что люди хотят быть в постоянном контакте с информацией. Но было время, когда Сервантес тоже мог бы претендовать на такую роль в жизни общества. Испанский писатель Висенте Бласко Ибаньес (Vicente Blasco Ibáñez), наверное, описал лучше, чем кто-либо другой божественное значение романа «Дон Кихот»: «это Библия нашего народа и символ испанского духа и духа всего человечества». Основанная проблема состояла в том, что многие испанцы стремились сделать из Сервантеса универсальный исключительно национальный феномен. Одним из них был испанский философ Мигель де Унамуно (Miguel de Unamuno), который представлял свой культ кихотизма в качестве «национальной религии».
Но было и много противников этой тенденции. Например, арагонский инженер Лукас Мальяда (Lucas Mallada) — один из первых проповедников дарвинизма в Испании — критиковал литературные фантазии Сервантеса. Он яростно обрушивался на писателей, которые, как Унамуно, предпочитали игру воображения научному прогрессу. В одной из своих работ 1890 года, Мальяда написал: «Среди представителей всех существующих социальных классов наблюдается недостаток, который можно охарактеризовать одним словом — вымысел. Родина Дон Кихота — страна фантазеров».
Создав культ Сервантеса в Испании (в пятидесятые годы), испанские интеллектуалы сослужили плохую службу писателю. Но это было не самой большой бедой. Несколько веков спустя после смерти Сервантеса незаконное копирование его произведений, а также плагиат приобрели широкое распространение. Сегодня «Дон Кихота» продолжают читать на многих языках, но невозможно уйти от реальности. Современные технологии представляют угрозу для Сервантеса и не только для него, а для культуры и литературы, в целом.
Недавно я ехал в Мадрид на поезде «AVE». Это чудо современной техники сочетает в себе скорость и комфорт. Я посмотрел на сидящих рядом со мной пассажиров. Все они без исключения, а это были пять женщин разного возраста, держали в руках смартфоны и увлеченно нажимали на кнопки. Одна передвигала какие-то цветные предметы по экрану, другая писала текстовые сообщения, третья просто водила пальцем по экрану снизу вверх. Так как я не умею обращаться с современными телефонами, я смотрел на них с изумлением. Потом мне стало интересно, чем занимаются другие пассажиры. Я встал и прошелся по вагону. То, что я увидел, стало для меня настоящим открытием. Практически у всех были в руках мобильные телефоны, и пальцы скользили по экранам сверху вниз, справа налево. Похоже, что маленький телефон стал самым главным предметом в нашей жизни.
Никто не читал. Я не увидел ни одной книги. Насколько я понял, книга исчезла из нашей жизни, и единственная реальность, которая осталась в мире, — это маленький экран телефона. Печатное слово потеряло свое очарование, его заменило безостановочное движение пальцев вверх или вниз по сенсорному экрану мобильных устройств. В этот момент я подумал не только о Сервантесе и о Шекспире, а обо всех тех, кто посвятил себя литературе, стал мастером печатного слова, которое сейчас вытесняется из нашей жизни. Я помню, как несколько лет назад я ехал на поезде в Англии, и весь вагон был погружен в молчание, потому что все пассажиры: и мужчины, и женщины — читали книги или газеты. Я мечтал о том, что когда-нибудь увижу, как какой-нибудь путешественник читает мое произведение, а я подойду к нему и спрошу, что он о нем думает. Но сейчас это представляется невероятным. Писатели никому не нужны, мы не совместимы с новыми технологиями.
Книгоиздатели переживают кризис, и, соответственно, его переживают и авторы. Такие крупные издательства, как Random House и Penguin вынуждены были объединиться, чтобы выжить. Литературные агенты обнаружили, что гораздо выгоднее продавать права на цифровые издания произведений, чем на печатные копии книг. Прибыль крупнейшего книжного магазина, торгующего электронными книгами, Amazon, составляет более 50 миллиардов евро в год. А небольшие издательства пытаются выжить за счет небольшого количества книг, пользующихся спросом у узкого круга читателей. Такие издательства — настоящие герои. Они рискуют и будут рисковать. Без них авторы умерли бы с голоду. Без них люди перестали бы радоваться приобретению новой книги и перестали бы дарить их друг другу во Всемирный день книги.
У Сервантеса тоже были проблемы с изданием произведений, но они были ничтожны, по сравнению с теми, с которыми мы сталкиваемся сегодня. Если бы Сервантес жил в наши дни, он зарабатывал бы больше на продаже прав на цифровое издание своих книг. Их бы читали в поездах на планшетах. И борьба велась бы не за место захоронения его останков, а за способ передачи его слов через традиционные печатные издания. Сервантес был бы разочарован, попав в этот странный мир, в котором мы живем, где уровень образования и культуры падает с развитием технологий. По мере распространения новых средств связи, наши знания уменьшаются, а из учебных планов университетов исчезают такие предметы, как язык и история.
Сервантес, спи спокойно, где бы ты ни лежал! Не выходи на свет! В современном мире у тебя нет будущего!
Генри Кеймен — британский историк. Его последнее произведение, выпущенное в 2014 году издательством «La Esfera de los Libros» — «Испания и Каталония. История взаимоотношений».
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Недавно я ехал в Мадрид на поезде «AVE». Я посмотрел на сидящих рядом со мной пассажиров. Все они без исключения, а это были пять женщин разного возраста, держали в руках смартфоны и увлеченно нажимали на кнопки. Никто не читал. Когда-то я мечтал, что увижу, как какой-нибудь путешественник читает мое произведение. Но сейчас это представляется невероятным.
