Интервью с советологом и публицистом Анджеем Ломановским

Fronda.pl: Вскоре после терактов во Франции некоторые стали говорить, что атаки могли быть инспирированы российскими спецслужбами. Сейчас французские СМИ сообщили, что мужчина, который напал на полицейского и еврейский магазин, купил оружие у бывшего охранника «Национального фронта», который, в свою очередь, достал его где-то на востоке Европы. Известно, что «Национальный фронт» связан с Россией, в том числе в финансовом плане. Можно ли, по вашему мнению, назвать это следом, который подкрепляет гипотезу о российской причастности к терактам?

Анджей Ломановский (Andrzej Łomanowski): Я так не думаю. Не следует смешивать две вещи: российскую политику, которая использует создающиеся на политической сцене Европы ситуации, и инспирирование Москвой таких вещей, как упомянутые теракты. У россиян не настолько длинные руки, чтобы добраться до французских мусульман. Конечно, на европейском (и не только) рынке торговли оружием присутствует множество бывших российских офицеров, бывших сотрудников спецслужб. Самый яркий пример — это сидящий в американской тюрьме российский торговец оружием Виктор Бут. Но это не значит, что за каждым событием, как эти теракты в Париже, следует видеть тень Москвы. А что Россия действительно делает превосходно, так это извлекает все возможные и невозможные выгоды из такого рода ситуаций. Российские дипломатические службы шлифовались столетиями, преемственность этих традиций там не прерывалась. В московском здании МИД висят портреты министров от царской эпохи до Молотова и нынешнего главы ведомства.

— Еще в январе все начали говорить о том, что теракты в Париже могут стать поводом для возобновления сотрудничества между Москвой и НАТО в сфере борьбы с терроризмом. Это произошло?

— Я думаю, эти события стали для россиян мостом в Париж, позволили найти с французами общий язык. Россияне могли придти и сказать: слушайте, у нас была похожая проблема с нашими мусульманами, прямо в Москве. Это всегда может стать первым шагом в направлении дальнейших политических приобретений. Однако я не думаю, что Москве удалось сейчас развернуть какое-то сотрудничество с НАТО, даже в сфере борьбы с терроризмом. Такого рода сотрудничество было, оно не завершилось, но сейчас оно не развивается. Ведь для него нужен обмен разведывательными данными, а в этом плане НАТО ведет сейчас очень осторожно.

— Возвращаясь в некотором смысле к первому вопросу: оказывает ли сейчас французский «Национальный фронт» реальную поддержку российской политике?

— Пока нет, но глава «Национального фронта» Марин Ле Пен (Marine Le Pen) говорит приятные россиянам вещи. А если «Национальный фронт» придет к власти и получит какие-нибудь посты, сильную позицию в парламенте и так далее, тогда мы действительно увидим их пророссийскую позицию во всей красе. Тут все понятно: «Фронт» получил от российских банков солидный кредит на очень выгодных условиях, и ему придется его возвращать. Как только он получит во Франции хотя бы немного власти, мы увидим, как он расплачивается по российским кредитам в том числе за наш счет.

— Вы видите аналогичные праворадикальные, а одновременно пророссийские образования в других европейских странах?

— Это самая поразительная история последних лет — весь этот коричневый интернационал, который собрался вокруг Владимира Путина. Это нечто невероятное. Если сравнить с предыдущими интернационалами союзников царской России или Советского Союза, это самое экзотическое собрание сторонников, какое только могла придумать Москва. Например, летом прошлого года неофашистская немецкая партия NPD устроила в Берлине демонстрацию в поддержку российской политики на Украине. Там, правда, собралось мало народа, однако акцию транслировали в интернете благодаря помощи некоторых российских компаний, связанных с информационными технологиями. Такие группировки есть почти в каждой западной стране. Благодаря умело размещенным российским кредитам самую сильную позицию они получили во Франции. Они также сильны в Греции, хотя по совсем другой причине. Греция традиционно, по меньшей мере начиная с войны за независимость в XIX веке, относилась к России с политической симпатией. Потом в результате гражданской войны греческое общество раскололось пополам: часть была пробританской, часть — пророссийской. Пророссийские симпатии сохранились до сих пор. Они присутствуют как в этом причудливом крайнем объединении «Золотая Заря», так и среди генералитета греческой армии.

— Есть ли нечто подобное в Польше, если не считать крайних маргинальных групп?

— Нет. У Польши есть иммунитет от этой болезни. В отличие от наших славянских соседей мы никогда не бредили панславянскими идеями, которые распространяла царская Россия во второй половине XIX века. А в отличие от западных и южных —смогли достаточно успешно уберечься от вируса коммунизма во второй половине XX века. Мы также вполне надежно защищены от гипотетического развития пророссийских партий. Сейчас все пророссийские группировки на нашей политической арене — это планктон, смехотворные маргиналы. Но если говорить об общественных настроениях, выделяется довольно большая группа, которая в положительном тоне высказывается о Путине и его политике. Это люди, которых социологи называют «авторитарными личностями», мечтающими о сильной руке, порядке в стране и так далее, а именно с этим ассоциируется политика Путина.

— Как вы считаете, может ли появиться политическая сила, которая объединит эти круги?

— Возможно, кто-то из этого крайнего радикального планктона в итоге сообразит, что подвернулся удобный политический случай. Но хватит ли ему желания, силы и трудолюбия, чтобы собрать всех разбросанных по стране сторонников? Я сильно в этом сомневаюсь. Одно о наших политиках можно сказать точно: это одна из самых ленивых групп в обществе.

— Януш Корвин-Микке (Janusz Korwin-Mikke) уже сейчас открыто хвалит Владимира Путина. Зачем?

— К Янушу Корвину-Микке уже навсегда приклеился ярлык чудака и экстравагантного человека. То, что он говорит, работает не в его пользу, потому что он делает настолько странные заявления на самые разные темы, что не может найти достаточно большой группы сторонников. Если бы он молчал хотя бы по поводу нескольких тем и говорил о двух-трех, он бы их нашел, но сейчас он этого сделать не может. Между тем Корвин-Микке, определенно, старается делать какие-то жесты в направлении и Москвы. Я бы не хотел показаться недоброжелательным, но, вполне возможно, что как истинный сторонник свободного рынка он просто ищет капитал.