Карин Нюман, дочь Астрид Линдгрен, создательницы образов «Пиппи Длинного чулка», Малыша, Карлссона, который живет на крыше и прочих, прочих, прочих, вспоминает в послесловии к «Военным дневникам» Астрид Линдгрен, что она думала, что все родители, как её мама, вырезают газетные статьи и вклеивают их в толстые тетради.
Карин Нюман пишет: «Теперь я знаю, что она (Астрид Линдгрен), была, вероятно, уникальна. Выучившаяся на секретаршу 32-х летняя домохозяйка, не имеющая никакого отношения к политике, была настолько заинтересована документировать для себя самой, что происходит в Европе и мире, что она занималась своими вырезками и комментариями все шесть лет войны».
Когда началась война, Карин было 5 лет, когда война закончилась — 11, и все эти годы Астрид Линдгрен вела записи, свои «Военные дневники».
К 70-летию окончания Второй Мировой войны их опубликовало издательство «Саликон». Издательство это принадлежит акционерному обществу "Сальткрокан"/Saltkråkan AB, фамильному предприятию, которым владеют дочь и внуки Астрид Линдгрен. АО защищает авторское наследие Астрид Линдгрен, обладая на него правами. «Саликон» же издает недетские книги Астрид Линдгрен.
Дневники Астрид Линдгрен открывают неизвестные ранее стороны её мировоззрения. 18 июня 1940 года она пишет:
«Самое плохое, что скоро никто не осмелится желать Германии поражения, потому что русские снова начали шевелиться. В последнее время они под разными предлогами оккупировали Литву, Латвию и Эстонию. А ослабленная Германия может для нас, в Скандинавии, означать только одно: мы окажемся под русскими. И тогда, мне кажется, я лучше буду всю жизнь говорить "Хайль Гитлер", чем окажусь под русскими».
Шведские рецензенты «Военных дневников» не замедлили обвинить Астрид Линдгрен в симпатиях к гитлеровскому режиму. Но 23 ноября того же года она запишет: «Я никогда не смогу поверить в режим, который создал концлагеря в Ораниенбурге и Бухенвальде, который позволил и поддержал погромы 1938 года, и который приговаривает норвежскую девочку к году тюрьмы за то, что она порвала портрет Гитлера».
Дневники писательницы — это частная картина нейтральной Швеции, страны, в которой автору этих дневников жилось так хорошо, что она этого стыдилась. Так же стыдилась она и за политические уступки, которые шведское правительство делало на запад и восток, что сохранить этот нейтралитет.
— Невзирая на лица, она невероятно отчетлива в своем знаменитом гуманизме, и она решительно против всех форм угнетения и тирании, и тому подобное, — говорит Анника Линдгрен — редактор издательства «Саликон» и дочь её сына Ларса, скончавшегося в 50 лет в 1986 году. Это Анника Линдгрен готовила дневники к печати.
— После смерти Астрид (в 2002 году) мы начали разбирать всё, что осталось, дневники в том числе. Карин читала мне выдержки из них, до этого я ничего не знала об их существовании. Возник вопрос о переводе их в цифру для архива Астрид Линдгрен в Королевской библиотеке. Но тогда мне пришло в голову сделать сначала из них книгу, насколько это возможно, — говорит Анника Линдгрен.
«Военные дневники» — это 17 или 18 толстых общих тетрадей в кожаном переплете, заполненных записями писательницы и множеством газетных вырезок. Оказалось, что сделать книгу из этого можно, главная трудность заключалась в отборе вырезок. Трудность преодолели, когда выработали подход: в книгу взяли только те вырезки, которые Астрид Линдгрен комментировала.
— Дневники хранились в шкафу на улице Далагатан, 46, в Стокгольме, где жила Астрид (с 1944 до 2002 года, до самой смерти), в корзине, которая, я всегда думала, была корзиной для грязного белья, пока Карин не сказала, что в таких корзинах приходили продукты из Виммербю.
Виммербю — «малая родина» писательницы, а продукты её родители, которые там жили, присылали в таких плетеных корзинах. В одной из них Астрид бережно хранила свои военные тетради.
Когда читаешь «Военные дневники», поражаешься, в первую очередь, отбору материала. За шесть лет войны Астрид Линдгрен не прошла мимо ни одного судьбоносного исторического поворота, ни одного сколь-либо значительного события, имевшего значения для Швеции и шведов.
Все битвы Великой войны, оккупация всей Европы — гитлеровская на западе, сталинская на востоке, транзит через шведскую территорию немецких солдат, отправлявшихся покорять Норвегию, гибель шведских кораблей, подлодок и самолетов, всё нашло отражение в дневниках писательницы, которая и писательницей-то тогда не была.
Астрид Линдгрен сопереживает всем страждущим на войне, благодаря в то же время Бога за то, что война щадит Швецию. В декабре 1943 года она записывает в дневник: «Эти годы — лучшие годы в моей жизни!». В семье достаток, муж Стуре — директор Шведского союза автомобилистов, сама она — работает в цензуре, вымарывает из перлюстрируемой переписки всё, что может иметь отношение к военной тайне. Она знает про Хатынь, знает про уничтожение евреев, про расстрелы в Норвегии, зверства в Финляндии. Всё это она отмечает в своих дневниках, не забывая и записывать меню праздничных и будничных обедов, и о карточках военного времени, карточках на кофе, чай, масло, на свечи... На Рождество 1943 года выдавали по карточкам только 10 свечей на каждого ребенка... «Мы — единственная страна, где люди не умирают от голода», пишет Астрид Линдгрен.
— Это привилегированная семья из среднего класса, и она это осознает, иногда она рассказывает об омарах и гусиной печенке... Мы думали об этом, когда решили издавать дневники, — замечает Анника Линдгрен. — Нужно, однако, отдавать себе отчет, что это — личные дневники человека, живущего в стране, которую пощадила война, которую она не может описывать как жертва этой войны.
Параллельно с дневником Астрид Линдгрен пишет «Пиппи Длинный чулок». Зимой 1941 года начала она писать книгу, которая принесет ей мировую известность. До марта 1944 года Пиппи была устным творчеством, Астрид Линдгрен сочиняла для Карин и её друзей. В марте 1944 писательница вывихнула ногу и провела две недели в постели. Тогда Пиппи появилась на бумаге. Астрид Линдгрен не забыла поблагодарить Бога за это вывих.
Первый тираж «Пиппи Длинного чулка» был 20 тысяч, первый тираж «Дневников» — 12 тысяч — и он разошелся моментально.
— Большой тираж для маленькой Швеции, особенно для книги автора, которого нет в живых.
— Она рассказывала о войне захватывающе и интересно. На самом деле, те небольшие знания о войне, которые у меня есть — от нее, — рассказала внучка писательницы Анника Линдгрен, редактор «Военных дневников» Астрид Линдгрен, директор по охране авторских прав «Сальткрокан», управляющего наследием Астрид Линдгрен.
Своего согласия печатать свои «Военные дневники» Астрид Линдгрен не давала, но, поскольку, она часто читала их вслух дочери Карин и сыну Ларсу, семья решила опубликовать все записи, которые не носят интимного характера. Так что, продолжения «Дневников» не последует.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Карин Нюман, дочь Астрид Линдгрен, вспоминает в послесловии к «Военным дневникам» Астрид Линдгрен, что она думала, что все родители, как её мама, вырезают газетные статьи и вклеивают их в толстые тетради. Дневники писательницы — это частная картина нейтральной Швеции, страны, в которой автору этих дневников жилось так хорошо, что она этого стыдилась.
