Шведы против скрытого контроля за ними

Наблюдение за гражданами в общественных местах и вмешательство в частную жизнь — где проходит граница дозволенного? Большинство шведов не видят проблемы в установленных повсеместно камерах наружного наблюдения и считают их необходимыми для безопасности общества и борьбы с терроризмом. В то же время, к примеру, хранение информации о клиентах мобильными операторами шведы считают неприемлемым. И возмущаются, если кто-то получает доступ к личной переписке по электронной почте.

То, как жители Швеции воспринимают наблюдение за ними, зависит и от их происхождения. А если речь идет об иммигрантах, то тут восприятие границ дозволенного значительно варьируется, выяснили исследователи Теологического института в Стокгольме.

Сюссан Вигортс Ингвессон (Susanne Wigorts Yngvesson), доцент этики Теологического института Стокгольма, отмечает некоторые характерные для шведов черты восприятия наружного наблюдения: «В общем, шведы относятся довольно позитивно к так называемому «наблюдению», если оно дистанцировано от них. Камеры наблюдения в общественных местах, в магазинах, в метро их не смущают. Но если наблюдение касается их частной собственности, или если кто-то получит доступ к их переписке, то это уже воспринимается шведами очень чувствительно, и трактуется как нарушение их прав».

И если против обычной «наружки» шведы ничего против не имеют, то к тем видам наблюдения, которые осуществляются тайно о них, они относятся довольно скептически. Многие протестовали против закона, введенного в 2009 году и позволяющего Радиотехническому центру вооруженных сил Швеции (FRA), записывать все сигналы, идущие по кабельному трафику, в который входят все телефонные звонки и интернет-активность частных пользователей. То, что запись сигналов велась и раньше, но не регулярно и без какой-либо правовой базы, не считалось вмешательством в частную жизнь, поскольку обычные шведы ничего не знали об этой деятельности. Как только шведские власти решили подвести под эту деятельность соответствующую законодательную базу, это стало известно общественности, и общественность выступила против такого контроля.

Современные технологии позволяют, однако, контролировать любые ежедневные действия отдельно взятой персоны, и происходит это абсолютно автоматически. Когда мы, используя мобильный телефон, бронируем время в прачечной, или тренировку в тренажерном зале, или пользуемся услугами интернет-банка. Вся эта информация регистрируется. Если бы кто-то имел доступ к этой базе данных, то можно было бы разложить деятельность конкретного человека поминутно, исходя из его географического местонахождения, экономического состояния, интересов и вида активности.

Не только государственные органы, но и коммерческие компании собирают информацию на людей. При покупках в интернете, просмотре рекламы. Ингвессон считает, что информации на каждого из нас — больше, чем мы можем себе представить: «Мы редко задумываемся, куда уходят эти данные, и как они могут быть использованы, если попадут во вторые, третьи, четвертые руки. Какие компании имеют доступ к публикуемой нами информации. Например, мой потенциальный работодатель может поднять историю моего аккаунта в Facebook и просмотреть всю мою активность».

И в этом случае немного самоцензуры гражданам не помешает, считает исследователь. Каждому следует более тщательно подходить к тому, что он публикует о себе в социальных сетях.

Кроме того, что за последние 10 лет наблюдается стремительное развитие технических возможностей наблюдения, изменилось и законодательство, позволяющее осуществлять подобный мониторинг. Об этом говорится в новом сборнике «О надзоре и частной жизни», изданным Ведомством гражданской обороны и кризисных ситуаций (MSB). В этом Швеция не уникальна, она только идет нога в ногу с международной политикой «войны против терроризма» и стремиться к безопасности, говорится в сборнике MSB.

Исследователи отмечают, что такое положение вещей еще несколько лет назад было исключением из правил, но теперь оно стало обычным явлением. А индустрия наблюдения и безопасности стала очень прибыльным бизнесом. Камеры наружного наблюдения используются в Швеции повсеместно, и записанная ими информация не представляет никакого риска для частной жизни, говорит Бенджамин Вивер (Benjamin Weaver), исследователь в области индустрии безопасности в университете Лунда.

«Записи с камер наружного наблюдения не являются вмешательством в частную жизнь. Да, вы попадаете в кадр, но в принципе, эти записи никто и никогда не просматривает. Только в тех случаях, когда произошло что-то неординарное, полиция поднимает архив записей с камер наблюдений. Но это происходит очень редко», — говорит он.

То, что мы считаем вмешательством в частную жизнь, зависит от нашего происхождения, социального статуса, места работы, констатирует  Ингвессон. В обществе, где наблюдения становится все больше, необходимо понимание того, какой именно уровень контроля необходим, чтобы обеспечить безопасность.

«Значение имеет все: где мы выросли, какой культуре мы принадлежим, приехал ли человек из страны, где идет война. Ведь память о войне и преследованиях оказывает свое влияние на понятие «частной жизни». И оно отличается от понятия человека, родившегося в Швеции и выросшего в безопасном обществе», — говорит она.

Оба исследователя считают, что наблюдение и контроль за гражданами не только останется на прежнем уровне, но будет и нарастать. Технические возможности наблюдения стремительно развиваются, и шведское законодательство не отстает от них. С 1 января текущего года шведской полиции предоставлено больше полномочий в контроле электронных коммуникаций. Особенно после трагедии в редакции французского сатирического журнала Charlie Hebdo в Париже. После этого происшествия многие европейские страны ввели более жесткие методы интернет-контроля, говорится в сборнике MSB.