Конечно, нужно еще получить мандат Совета безопасности (Россия потребует за это серьезных уступок по вопросу Украины, Китай — преимуществ в торговых отношениях, и цена может получиться высокой), а также согласие ливийского руководства (собственно, какого, если их два, они воюют друг с другом, и каждое имеет свое мнение?). Но если все получится, Европейская комиссия окажется в хорошей компании вместе с царем Ксерксом и королевой Марией-Антуанеттой. Ксеркс приказал высечь Дарданеллы, когда волны сорвали канаты персидского моста, а королева предлагала голодному народу есть пирожные, раз у них нет хлеба.
Миллионы людей из разоренных войной и нищетой стран Африки и Ближнего Востока стараются попасть в Европу, и самым коротким путем для них становится переправа через Средиземное море. До сих пор прибрежные государства, заботясь о собственной безопасности и стабильности, пытались остановить эту волну. После взрыва в Ливии, когда революция свергла Каддафи, в плотине появилась брешь. Ею воспользовались преступные группировки, которые могут заработать на переправе людей больше, чем на наркотиках или оружии. И волна превратилась в цунами.
Европейская морская блокада, конечно, может остановить, развернуть и затопить часть кораблей, но это лишь поднимет цены на лодки и места в них: рынком управляет спрос. Чтобы радикально изменить предложение следует затопить все плавсредства в Северной Африке или запретить выходить из портов без разрешения европейского флота. Это было бы похоже на объявление войны, но предпринимать что-то другое — все равно, что сечь Дарданеллы.
Мигрантов с отправленных обратно судов мало высадить силой на рейде в Триполи, они сядут в новые. Придется создать в Ливии лагеря (Австралия так уже делает на соседних островах), в которых люди будут ждать решений о своей дальнейшей судьбе, ведь Брюссель заверяет, что он продолжит принимать политических беженцев, которые встречаются среди полчищ экономических мигрантов.
Евросоюзу придется финансировать эти лагеря, неся политическую и моральную ответственность за их функционирование, в том числе за неизбежное насилие, коррупцию и подавление бунтов. Ведь идея, будто люди, отчаяние которых так велико, что они готовы в поисках безопасности рисковать жизнью, станут терпеливо ждать в лагерях решения европейских бюрократов и покорно принимать негативные вердикты, показалась бы безумной даже Марии-Антуанетте.
Европейское руководство об этом, конечно, знает. Оно знает также, что предлагаемая политика будет не только неэффективной, но и убийственной: если корабль с мигрантами все же затопят, после одной из высадок на берег погибнут мирные граждане. Дело в том, что эффективные решения неприемлемы с точки зрения современной политики.
Чтобы остановить беженцев следует восстановить ливийскую дамбу, то есть навязать истерзанному хаосом государству диктатуру и поддерживать ее, борясь с разного рода демократическими мечтателями, которые дестабилизируют ситуацию, а потом перенести эти действия на другие страны-источники миграции. Одновременно нужно жестко преследовать нелегальных мигрантов в самой Европе, что в рамках закона сделать невозможно. Одним словом, первое решение требует давления на самих европейцев. Но ЕС пока на это не согласен.
Второй вариант — это идея, что богатство и безопасность невозможно защитить от стремящихся к ним миллионов. Речь здесь даже не идет о том, что частично в положении этих людей повинен прежний европейский колониализм, и что, помогая свергнуть Каддафи, Европа сама проделала в дамбе брешь. Речь о простом факте, что крайнее неравенство уровней сохранить невозможно: ни гидравлически, ни политически. Однако выравнивание потребует радикальной трансформации Европы, что в результате приведет к утрате статуса оазиса. Однако Европа пока не готова пустить нуждающихся. Впрочем, быть жителем Европы — это не основополагающее право человека.
И, наконец, третий вариант — развитие стран, становящихся источниками миграции, чтобы людям не хотелось из них бежать. Но эта задача на долгие поколения.
Так что остается неэффективный и аморальный выход, который создает иллюзию, что кое-что делается. Создает у всех, кроме тех, кто продолжит погибать.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Европейская морская блокада может остановить, развернуть и затопить часть кораблей, но это лишь поднимет цены на лодки и места в них. Чтобы радикально изменить предложение, следует затопить все плавсредства в Северной Африке или запретить выходить из портов без разрешения европейского флота. Это было бы похоже на объявление войны, но предпринимать что-то другое — все равно, что сечь Дарданеллы.
