Московские оппозиционеры, идущие на выборы в регионах, берут на себя роль добровольных помощников власти.

На политической карте России появилось сразу несколько ярких пятен: Калуга, Кострома, Новосибирск и даже далекий Магадан. Где-то шумно ссорятся сторонники двух демократических коалиций, где-то проходят праймериз среди оппозиционных кандидатов, где-то полемизирует со сторонниками Путина на митинге оппозиционер Алексей Навальный, а где-то (как раз в Магадане) профессиональный борец с коррупцией Георгий Албуров начинает тематическую антикоррупционную предвыборную кампанию, обещая донести до каждого избирателя информацию о том, как воруют высшие государственные чиновники.

Демократия понарошку

Перед нами — как будто новости из какой-нибудь европейской страны с устоявшимися политическими традициями. Напряженная предвыборная борьба, громкие заявления, захватывающая интрига, сохраняющаяся до самого дня голосования. Сумеет ли оппозиция совершить решающий рывок и стать властью? Чем ответит правящая партия? Какой выбор сделают избиратели?

Однако это тот случай, когда можно вспомнить популярную на Западе легенду о России времен императрицы Екатерины: императрица едет на юг, проезжает мимо живописных и ухоженных деревень и не догадывается, что никаких деревень на самом деле нет, просто вдоль дороги расставлены вырезанные из фанеры и картона силуэты домов, церквей и мельниц.

Российские историки любят опровергать легенду о потемкинских деревнях, но потемкинские деревни во всех сферах российской жизни почему-то сами воспроизводятся от столетия к столетию. Ты едешь по России, видишь, как вдоль дороги разворачивается предвыборная борьба с напряженной интригой и непредсказуемым результатом, но стоит подъехать поближе — а там только картонные силуэты.

За этими силуэтами скрывается совсем другая политическая система: без интриг, праймериз и дебатов. Централизованная система избирательных комиссий, полностью подконтрольная исполнительной власти, региональные законодательные собрания, чья функция — одобрять решения региональных правительств, которые, в свою очередь, подконтрольны администрации президента.

Мэр Ярославля закончил тюрьмой

Все потенциально кризисные сценарии, теоретически способные сменить власть в регионе, надежно укреплены многими степенями защиты. Если не сработает административное давление на избирателей, то можно подстраховаться досрочным голосованием без наблюдателей и гражданского контроля, если не будет достаточно досрочного голосования, то существует неограниченный простор для манипуляций на избирательном участке (наглядная иллюстрация — недавние выборы в Балашихе, где независимому наблюдателю отбили селезенку) вплоть до прямого вброса «правильно» заполненных бюллетеней.

А если вдруг независимому кандидату удастся прорваться через эту оборонительную систему, то на страже политической стабильности стоят силовые структуры, у которых всегда наготове уголовное дело со всеми вытекающими последствиями (самый яркий пример последних лет — мэр Ярославля Евгений Урлашов, который выиграл выборы вопреки административному давлению и вскоре сел в тюрьму, где находится до сих пор).

Система вынужденной лояльности

Романтик назовет такую политическую систему диктатурой, но можно обойтись и без сильных слов, тем более что неправильно было бы считать, что система стоит только на силовом подавлении любой оппозиции. Несменяемость власти в России, помимо прочего — это результат своеобразного общественного договора. Централизованная политическая система, управляемая из Кремля, держится хоть и на вынужденной, но все же лояльности элит любого уровня.

Все понимают, что конфликт с Кремлем чреват самыми неприятными последствиями в диапазоне от безденежья до уголовных дел. Поэтому любой ректор регионального вуза или главврач региональной больницы или директор госпредприятия всегда «проведет» выборы на своем участке так, как того требует федеральная власть. Роль оппозиции в такой системе — декоративна по умолчанию, более того — эта декоративная роль власти даже необходима, потому что иначе ей придется самостоятельно маскировать безальтернативность и бессмысленность выборов. Московские оппозиционеры, идущие на выборы в регионах, берут на себя роль добровольных помощников власти.

Я спрашивал их, зачем они это делают. Они говорят, что иллюзий нет и у них самих, но региональные выборы могут стать хорошей стартовой возможностью для выборов федеральных. Но проблема в том, что и на федеральном уровне работают все те же механизмы — административное давление, подконтрольные избиркомы и уголовные дела.

Власть в России может смениться только в результате внутренних противоречий, и если сложившаяся система начнет рушиться, опыт региональных предвыборных кампаний — это будет последнее, что понадобится оппозиционерам, если они всерьез захотят на что-то претендовать.