29 мая на региональном саммите в Сингапуре премьер-министр города-государства заявил, что «Юго-Восточная Азия стала вербовочным центром Исламского государства». Активность радикалов в регионе не стала ни для кого новостью.

Atlantico: Сегодня в Ираке и Сирии находится целый исламистский отряд, который состоит исключительно из индонезийцев, малазийцев и даже нескольких сингапурцев. Как ИГ удается вербовать новых сторонников, которые едут воевать так далеко от дома?

Ален Родье: Прежде всего нужно сказать, что вербовкой этих бойцов не занимается само Исламское государство. Европа не слишком внимательно следит за ситуацией на Дальнем Востоке, однако радикальный и агрессивный ислам пустил там глубокие корни. Напомню, что Индонезия — крупнейшая по населению мусульманская страна мира, по этому показателю она оставляет далеко позади Ближний Восток. Джихад существует в Юго-Восточной Азии уже многие годы. Нам стоило бы обратить внимание на нашумевший теракт 12 октября 2002 года на Бали, который там считают региональным аналогом 11 сентября.

Впоследствии там было немало других громких терактов. Самым крупным из них стал теракт на Бали в 2005 году. В 2004 году под ударом оказалось посольство Австралии в Индонезии, а в 2009 году — отель Marriott в Джакарте. Помимо «больших» происшествий нужно отметить деятельность местного радикального движения, которое на протяжении многих лет охватывает Индонезию и Филиппины. По сути, мы заново открываем для себя конфликт, который существует со времен начала войны с терроризмом.

Не стоит сбрасывать со счетов и прошлое: в регионе хватает бойцов, которые сражались с советскими войсками в Афганистане, а затем вернулись на родину. Это явление не назвать чем-то новым, но широкой западной аудитории о нем мало что известно. Далее, хотя эти движения достаточно крупны, им не под силу создать реальную угрозу для местных режимов, в частности индонезийского (ему противостоит «Джемаа исламия») и филиппинского (борется с группой «Абу Сайяф», которая включает в себя существенную мафиозную составляющую). Эти движения существуют давно, устраивают теракты или даже ведут партизанскую войну. Поэтому реакция местных властей всегда предельно сурова. В начале года на Филиппинах прошли масштабные операции против нескольких движений, которые окончились огромными потерями с обеих сторон. То есть, там тоже существует конфликт с терроризмом, но в отличие от ситуации на Ближнем Востоке он не создает угрозы для режимов. Власти государств Юго-Восточной Азии принимают самые жесткие меры (при поддержке США и Австралии) против радикальных движений, и тем приходится очень непросто.

— Как изменился исламизм в регионе за последние годы? Ему удалось получить больший размах благодаря Исламскому государству?

— Два крупнейших исламистских движения в регионе, «Джемаа исламия» и «Абу Сайяф», в прошлом поддерживали связи с «Аль-Каидой», как и многие другие радикальные группы. Как бы то ни было, эти контакты носили в большей степени интеллектуальный, нежели практический характер. При этом в регионе действительно находились высокопоставленные члены «Аль-Каиды». То есть сбрасывать со счетов эти связи не стоит.

Цель ряда этих движений действительно заключается в формировании своего исламского государства в Индонезии, Малайзии, Сингапуре, части Брунея, на юге Филиппин и в Таиланде. Пока что это всего лишь некая умозрительная задача, потому что у них нет средств для ее достижения, а местные правительства прекрасно дают им отпор. Произошедшее в Сирии и Ираке, то есть раскол между «Аль-Каидой» и Исламским государством, оставило тут свой след, как и во всех радикальных движениях по всему миру. Часть активистов присягнула на верность ИГ, раз планы их традиционных лидеров не получается реализовать на практике. Так, ныне сидящему за решеткой историческому лидеру «Джемаа исламия» Абу Бакру Баширу удалось выложить видео, на котором он с десятью сокамерниками дает клятву верности ИГ. Это не ставит каких-либо серьезных проблем, потому что он сидит в тюрьме, а простые активисты последовали его примеру из-за привлекательной победной динамики ИГ, особенно на фоне бездействия «Аль-Каиды», которой так и не удалось добиться серьезных результатов помимо крупных терактов. Таким образом, Исламское государство притягивает к себе активистов. Как бы то ни было, не думаю, что ИГ отправило в регион своих «миссионеров», у него сейчас хватает других проблем.

— Исламское государство утверждает, что хочет сделать Юго-Восточную Азию провинцией своего халифата. Какое символическое или стратегическое значение имеет регион для организации?

— В настоящий момент он не представляет для Исламского государства никакого интереса. Это входит в его задачу по формированию мирового халифата и, следовательно, разделу мира на провинции. Вообще, сейчас это уже фактически вошло в моду: как только кто-то где-то присягает на верность Исламскому государству, оно объявляет регион своей «провинцией». Первым тут стал Синай: египетская террористическая группа «Ансар байт аль-Макдис» («Стражи Иерусалима») дала клятву верности ИГ, что породило тем самым «Вилаят Синай» («Провинцию Синай»). То же самое произошло и в Алжире, хотя там поддерживающих ИГ исламистов можно пересчитать по пальцам. Не стоит идти на поводу у пропаганды ИГ: это классическая риторика о разделе мира на провинции для дальнейших завоеваний.

— В Индонезии сразу несколько радикальных групп присягнули на верность ИГ. Стоит ли ожидать там увеличения числа терактов?

— Мне так не кажется. Думаю, эти движения на пределе своих операционных и тактических возможностей. Можно делать какие угодно заявления и присягать кому угодно, но ваши реальные возможности от того не возрастут. Тем более что Исламское государство сейчас неспособно ничего им передать за исключением разве что денег, но не думаю, что им так уж их не хватает. Говорят, что в Сирии и Ираке сражаются несколько сотен бойцов из Юго-Восточной Азии, но это капля в море, если сравнивать цифры с населением Индонезии и Филиппин. Добавлю также, что, несмотря на малые размеры, Сингапур может похвастаться прекрасными спецслужбами. Он предоставляет всю возможную поддержку филиппинским и индонезийским властям. То есть, в отличие от ситуации в Сирии и Ирака, тут существует эффективное региональное взаимодействие.

— Европейцам свойственно уделять все внимание конфликту на Ближнем Востоке. Однако явление Исламского государства носит глобальный характер, затрагивает все части света с мусульманским населением. Нужен ли нам глобальный подход к вопросу? Какие-либо инициативы в Юго-Восточной Азии?

— Не думаю, что эти страны нуждаются в европейцах. У нас не хватает средств даже для того, чтобы довести до конца дело там, где мы его начали. Поэтому мы не можем заниматься еще и Юго-Восточной Азией. Тем более что там и так уже работают американцы, австралийцы и новозеландцы. Исламское государство напоминает спрута: мы можем рубить его щупальца, но вместо одного сразу вырастает новое. Сердце ИГ находится в Сирии и Ираке, поэтому нужно нанести удар там, а не рубить отростки. Если даже завтра Исламское государство исчезнет, радикальные движения в Юго-Восточной Азии никуда не денутся, потому что они существовали задолго до него.

Ален Родье — старший научный сотрудник Французского центра разведывательных исследований, специалист по исламскому терроризму и организованной преступности.