По мнению российского эксперта, аналитика Вадима Дубнова, кто бы ни стал лидером Армении, он будет играть по правилам существующей управленческой модели.

— Господин Дубнов, Армения и ЕС снова обсуждают возможность подписания соглашения. Серж Саргсян, участвовавший в рижском саммите «Восточного партнерства», четко заявил, что Армения готова подписать с ЕС новый юридический  документ. Может ли Россия снова запретить Армении углублять отношения с ЕС?
 
— Все что вы могли получить, вы получили 3 сентября, два года назад. Вы отработали  ресурс жертвенности на многие годы вперед. Вы можете получать какие-то обыденные унижения, щелчки, но это, в общем-то, ерунда. Если вдруг что-то случится, не дай Бог, типа того, что случилось в Гюмри, все будет происходить в том же ключе, ничего в этом смысле не изменится. Хуже уже ничего не будет, но, по крайней мере, мешать вам заниматься едиными с Евросоюзом программами, например, по туберкулезу или насилию в семье, я уверен, Москва точно не станет.
 
— Но речь о новом соглашении  Армения — ЕС, кроме политической составляющей,  кажется, обсуждаются также экономические вопросы. Вы думаете, ЕС не подпишет с Арменией серьезный документ?
 
— Масштаба того, что планировалось  в Вильнюсе — нет, какой-то  протокол о намерениях, какую-то красивую бумагу  о том, что вы будете укрупнять, реформировать, переформатировать и улучшать, и Евросоюз обязуется вам помогать, то это — пожалуйста.
 
— Как вам видится будущее Евразийского  союза? Очевидно, что в новом объединении все время возникают проблемы, то Назарбаев, то Лукашенко выступают против того или иного вопроса…
 
— У Евразийского союза, с моей точки зрения, счастливейшее будущее, потому что перед ним не ставятся эти задачи, от него не требуется выполнять какие-то серьезные функции. Он создавался для того, чтобы быть. Вот быть ему суждено. Что-то делать, чем-то запомнится, вот этого от него никто не требует. Это некий политический проект в целях возможного стимулирования партнеров на какие-то единые шаги, в случае чего. Но с партнерами России не очень повезло: с Александром Григорьевичем Лукашенко не продать — не купить, у Нурсултана Абишевича свои мысли, а что Серж Азатыч может с чем-то не согласится, в общем, тоже ничего не изменится. Поэтому, рисков у Евразийского экономического союза нет никаких, потому что нечем, собственно, рисковать.
 
— Как Вы оцениваете нынешний уровень российско-азербайджанских и российско-турецких отношений? Могут ли эти, довольно впечатляющие отношения, иметь воздействие на процесс карабахского урегулирования и быть для нас проблематичными?
 
— Не думаю. Российско-азербайджанские отношения — некая производная того, что делает в последние годы Азербайджан. Азербайджан выбрал для себя модель максимальной удаленности от всех трех центров силы. То есть, здесь три варианта: есть армянская комплементарность, есть грузинская вестернизация с некоторыми условностями и есть азербайджанская равноудаленность. Азербайджан играет в эту «игру», так как это обусловлено неким внутриполитическим выбором.
 
— А в какую «игру» играет на Южном Кавказе Россия?
 
— Россия не играет ни во что. Россия играет в реализацию своих интересов на Южном Кавказе, которые никак не может сформулировать, потому что она исходит из того, что эти интересы должны быть, а на самом деле сформулировать это довольно трудно, и это понятно. При всей моей любви к южно-кавказским  странам, все-таки, со стратегической точки зрения, они никому особо не интересны.
 
— Интересно, а нам кажется, что Россия не может сохранить позиции без Южного Кавказа.
 
— Россия прекрасно может без Кавказа. Просто ей нужно олицетворять некое присутствие и реализацию интересов, что и опасно, потому что сейчас она пытается играть в инфраструктурные проекты, дороги через горы, через Грузию, через Армению и так  далее. Смысла в этом никакого нет, потому что нет реально сформулированных интересов. Из всех трех кавказских  республик Москву всегда в первую очередь интересовал Азербайджан, потому что это и какие-то экономические интересы, и какие-то  бонусы неформального плана. С Азербайджаном  работа всегда велась достаточно плотно, и в последние годы тренд азербайджанский  был анти-московский, он был прозападный. Сейчас, в силу внутриполитической  модели, Ильхам Алиев испытывает определенные сложности в общении с Западом. Некоторым кажется, что в Баку побеждают промосковские силы. По моему мнению, промосковские силы действительно есть, они действительно активны, но они достаточно мощно встроены в вертикаль Алиева и он всем этим прекрасно управляет, прекрасно регулирует. Москва, думаю, тоже прекрасно все понимает и все разговоры о том, что завтра Азербайджан вступит в Евразийский экономический союз, несерьезны. Не для того Ильхам Гейдарович все это выстраивал, чтобы одним прекрасным утром оказаться на саммите ЕАЭС.
 
— Что вы скажете о нынешнем уровне армяно-российских отношений? Например, много говорится о проблематичных отношениях Сержа Саргсяна и Владимира Путина, о проблемах в армяно-российских отношениях, даже после решения, которое приняла Армения 3 сентября 2013 года.
 
— Нет, я не думаю. Более того, я думаю, там вообще не может быть никаких проблем. Москва искренне не делает различий в персональном плане. Нам нравится Серж Саргсян только потому, что давно работает с нами, мы не любим ничего менять. Но если вдруг что-нибудь случится и там, условно говоря, вдруг Роберт Кочарян появится… Но все равно, кто бы ни стал лидером Армении, он будет играть по правилам управленческой модели, которая в Армении выстроена и меняться не будет еще долгие годы, в чем, собственно говоря, проблема в Армении и гарантия того, что российским интересам здесь ничего не грозит.