Кейнсианский принцип фискального стимулирования исчерпал себя

Я уже долгое время придерживаюсь убеждения, что истинный урок «Великого краха» заключается в том, что кейнсианский принцип налогово-бюджетного стимулирования — того, чем мы должны заниматься в периоды рецессий — как концепция исчерпал себя. Разумеется, из этой книги мы можем извлечь и другие, менее значимые уроки: к примеру, следите за тем, что происходит в тени банковского мира, не позволяйте финансовому сектору чрезмерно разгоняться, цены на активы имеют большое значение и так далее. Однако, с моей точки зрения, в следующие несколько десятилетий для нашей государственной политики важнейшим уроком станет то, что нам вовсе не обязательно увеличивать государственные расходы, чтобы справиться с рецессией. И я уверен, что нам потребуется некоторое время, чтобы твердо это усвоить, так же как нам потребовалось несколько десятилетий, чтобы осознать правоту Милтона Фридмана (Milton Friedman), указавшего на то, что причиной Великой депрессии стала политика Федерального резерва США.

Скотт Саммер (Scott Sumner) изложил веские аргументы в пользу этой точки зрения в своей статье. В вопросе рецессий и государственной политики центральная идея кейнсианской концепции заключается в том, что мы просто обязаны прибегнуть к налогово-бюджетному стимулированию, чтобы преодолеть экономический спад. Все согласны с тем, что нам  стоит использовать кредитно-денежную политику тогда, когда мы можем это сделать, но в какой-то момент мы достигаем нулевого нижнего предела (к примеру, когда процентные ставки становятся нулевыми и мы начинаем судорожно думать, что нам делать дальше), и тогда кредитно-денежная политика перестает на что-либо влиять. Вполне возможно, что так было и в те времена, когда Кейнс впервые сформулировал свой принцип: мир золотого стандарта предполагает, что кредитно-денежная политика имеет свои границы. Поэтому исчерпав все доступные нам инструменты кредитно-денежной политики, нам остается только прибегнуть к инструментам налогово-бюджетной политики — и мы обязаны это сделать. Пожалуйста, обратите внимание на слово «обязаны» в данном случае: с моей точки зрения, именно эта формулировка оказалась неверной.

Мы рассматриваем проблему с обратной стороны телескопа, но результат тот же. Те страны, которые прибегли к более жестким мерам экономии (то есть использовали фискальное стимулирование в меньшей степени), в последнее время продемонстрировали более слабые показатели роста. Это полностью согласуется с объяснениями Кейнса.

Но те страны, где есть собственная валюта и независимый центробанк, который мог действовать по своему усмотрению, не продемонстрировали никакой связи между фискальным ужесточением (и, таким образом, стимулированием) и ростом ВВП. Абсолютно никакой связи. То есть идея о том, что мы обязаны использовать фискальную политику в период рецессии, противоречит фактам.

Я считаю, что в данном случае произошло следующее: нетрадиционная кредитно-денежная политика (к примеру, количественное смягчение и другие подобные меры) оказалась намного более эффективной, чем многие предполагали. Никто прежде по-настоящему не пытался применить ее до наступления недавней рецессии — по крайней мере, в ощутимых масштабах. Но когда к ней все же прибегли, выяснилось, что она гораздо эффективнее, чем прежде считалось.

Обратите внимание, я не говорю, что фискальное стимулирование не работает, или не может помочь, или что нам не следует к нему прибегать. Лично я склоняюсь к тому, что нам не следует этого делать, но по политическим, а не экономическим причинам (политические причины заключаются в том, что все это заканчивается увеличением государственного аппарата, от рецессии к рецессии, но это причина политического, а не экономического порядка). Я только говорю, что главный аргумент кейнсианского принципа необходимости фискального стимулирования заключается в том, что на нулевом нижнем пределе кредитно-денежная политика перестает работать, поэтому мы обязаны использовать фискальную политику. Именно эта формулировка, а именно слово «обязаны», кажется мне ошибочной.

Я также считаю, что пройдет несколько десятилетий, прежде чем все это поймут, а когда поймут, все скажут, что уже давно об этом знали. Именно так и происходят изменения в интеллектуальной атмосфере, не правда ли? Кроме того, перемены всегда полезны. Поскольку, как мы узнали, мы можем заставить кредитно-денежную политику работать довольно быстро. А когда мы начали искать готовые к реализации проекты, чтобы применить к ним фискальное стимулирование, мы выяснили, что в стране с населением в 300 миллионов человек таких проектов попросту нет. Однако эта история о том, почему фискальное стимулирование, скажем, проекта по строительству инфраструктуры не работает, не так важна, как вывод о том, что кредитно-денежная политика — в том числе нетрадиционная, если необходимо — может сработать даже на нулевом нижнем пределе.