Atlantico: Недавняя энциклика Папы Франциска по окружающей среде привлекала к себе большое внимание. Но хотя подавляющее большинство общественности приветствует и подчеркивает прогрессивную позицию папы, в Ватикане подобного энтузиазма не видно. Получается, Папа Франциск — один против всех в католической курии?
Бернар Леконт: Разумеется, нет. Хотя в наиболее консервативно настроенных кругах церкви наблюдается определенная напряженность, Папа ни в коем случае не «один против всех». Кроме того, относительно последней энциклики недовольство проявляется не в самой курии, а в некоторых консервативных, либеральных и «климатоскептических» католических кругах, прежде всего в США.
Потенциальный кандидат в президенты США от Республиканской партии Джеб Буш отметил, что он идет на мессу не для того, чтобы слушать там рассуждения об экономике и политике. Снискавший скандальную славу ведущий Fox News Грег Гатфелд назвал Папу «самым опасным человеком в мире». Куда до него ИГ, «Аль-Каиде», Путину и Ким Чен-Ыну! Удивительно, что на канале не предложили разбомбить Ватикан, чтобы спасти Америку!
Если серьезнее, энциклика была крайне положительно принята по всему миру, в том числе (что бывает нечасто) французскими интеллектуалами. Нет сомнений, что участие понтифика в обсуждении экологических вопросов станет вехой в истории церкви, как стала ей энциклика Pacem in terris Иоанна XXIII в 1963 году. Вокруг раздаются недовольные замечания, в частности насчет антироста? Ну и прекрасно! Такое обращение, с учетом выдвинутых в нем требований, не могло понравиться всем.
— Какие именно темы создают наибольшие трудности? И в каких течениях внутри Ватикана?
— В Ватикане наибольшее недовольство порождают внутренняя реформа и намеченная на октябрь вторая сессия Синода. Реформа подразумевает новый подход к управлению ватиканскими финансами, а также структурные перемены в курии. Реформа затрагивает устоявшиеся привычки и, следовательно, может не нравиться. Что касается Синода по семье, как мы уже видели в конце первой сессии в 2014 году, он породил ожесточенные споры, в том числе среди кардиналов. В частности это коснулось более открытой позиции церкви по гомосексуалистам и разведенным. Думаю, что выражать недовольство по поводу этих споров было бы неправильно: они возвращают в церковь культуру дебатов, которая пойдет ей только на пользу. В XXI веке ни одна, даже самая древняя и крупная организация, не обязана жестко придерживаться старых догм и запретов.
— Папе необходимо выдержать баланс между его непривычной для Ватикана прогрессивной позицией и догмами католической церкви. Каково его поле для маневра? Не грозит ли ему изоляция?
— Вы используете слово «прогрессивный» подобно некоторым французским газетам, которые называли Папу Франциска «революционером» и «левым». Эти слова принадлежат политической сфере и совершенно неприспособлены к религиозной среде. Папа Франциск, безусловно, смел, динамичен, искренен, щедр, умел, отважен и т.д., но он в любом случае не «левый» и не «правый». К какому лагерю вы отнесете Папу, который осуждает губящий окружающую среду капитализм и призывает к настоящей солидарности с мигрантами, но все так же осуждает однополые браки и аборты? Любой Папа — одновременно «прогрессист» и «консерватор», призывает ли он к подъему нравственности или же выступает наследником евангельской доктрины.
— Как вообще следует понимать это послание? Его заявления иногда звучат очень резко для Папы...
— Его послание можно понять, если выслушать или прочитать его, поразмышлять над ним. Так, из 192-страничной энциклики становится ясно, что для него все «связано», что защиту окружающей среды нельзя рассматривать отдельно от защиты человека и жизни. Папа призывает людей выступить с всеобъемлющей экологической инициативой, в отличие от частичных обязательств манипуляторов и политиков, не говоря уже о тех, кто обожествляет природу, забывая, что главное — это человек.
Вы говорите о «резкости» его заявлений, и это действительно так. Нам, европейцам, придется привыкнуть к южноамериканскому понтифику, который считает Европу богатым и эгоистичным континентом. Католики в наших странах начинают осознавать, что аргентинский Папа не ждет от них скрупулезного сохранения религиозного наследия, а хочет, чтобы они стали миссионерами, вышли из старых церквей с благой вестью для «периферии».
— Что все это предвещает насчет Синода будущей осенью?
— Осенью пройдут очень важные встречи. Большой экологический семинар в Париже, где будут часто цитировать энциклику Папы: быть может, и не французы, но определенно многие другие делегации, вот увидите! На Синоде по семье в Риме кардиналы и епископы будут балансировать между точным следованием неизменной доктрине и отсылкой к бесконечному милосердию Бога, которому Папа решил посвятить будущий Святой год.
Между сторонниками двух этих течений будут идти споры, иногда и весьма серьезные. В частности, это относится к доступу разведенных к причастию. Эта на первый взгляд невинная тема затрагивает глубинные основы католической догмы: может ли человек разъединить то, что было скреплено Богом? Очевидно, нет, не может. Но что насчет бесконечного божественного милосердия? Такие (зачастую болезненные) вопросы касаются двухтысячелетней истории церкви с миллиардом верующих. Поэтому на них нельзя быстро ответить «да» или «нет».
Бернар Леконт, журналист, бывший начальник иностранной службы La Croix, репортер L’Express и глава le Figaro Magazine.
