Когда Юозасу Олекасу (Juozas Olekas) было десять лет, родители взяли его с собой в далекое путешествие. Их путь лежал по железной дороге из Вильнюса через Санкт-Петербург в Москву, оттуда далеко на восток — в Красноярск, а потом еще на 70 километров южнее — в Большой Унгут. Маленький Юозас должен был познакомиться с местом своего рождения. Как и десятки тысяч других литовцев, семья Олекасов в 1948 году была сослана туда сроком на десять лет. «Там прекрасная природа, но в сочетании с убийственным климатом», — вспоминает о той поездке Олекас.
Сегодня Юозас Олекас занимает пост министра обороны страны-члена ЕС Литвы. Ему уже 59 лет, он полноват и почти постоянно носит галстук-бабочку. Его родители, говорит Олекас, так никогда и не смогли забыть годы, проведенные в Сибири, и жестокость советского режима. На его жизни эта история также отразилась непосредственным образом.
«Россия — это реальная, ощутимая опасность, — говорит он. — Она понимает лишь язык силы. Если мы не проявим решимость по отношению к Москве, то она будет вести себя еще агрессивнее». Семь лет назад Кремль уже напал на Грузию, не ощутив сколько-нибудь серьезного противодействия со стороны Запада, напоминает Олекас. Теперь пришла очередь Украины. А потом, возможно, настанет очередь стран Балтии?
Литва является лакомым куском, говорит министр. Ведь Москва снабжает Калининградскую область, отделенную от остальной территории России, по железной дороге через литовскую территорию. «Российская армия регулярно проводит учения по освобождению Калининграда, — говорит министр. — И одновременно по оккупации Литвы».
Последний кризис «разбудил, наконец, ЕС, — говорит Олекас. — Нас все-таки услышали». НАТО в последнее время проводит маневры на случай обострения ситуации. На прошлой неделе такие учения состоялись в Польше. Датские и британские боевые самолеты патрулируют воздушное пространство над Прибалтикой. Министр обороны США Эштон Картер (Ashton Carter) объявил во вторник в Таллинне, что американцы перебросят в Польшу и страны Балтии тяжелые вооружения, в том числе 250 танков. Незадолго до этого российский президент Путин сообщил, в свою очередь, что ядерный арсенал страны будет пополнен на не менее чем 40 межконтинентальными ракетами.
В мае страны Балтии потребовали у своих союзников по НАТО поддержки в количестве нескольких тысяч солдат. Многие литовцы, латыши и эстонцы считают, что их страны оказались на передовой в новой войне между Востоком и Западом. Министр обороны Олекас недавно распорядился вновь ввести военную службу по призыву — через 25 лет после обретения прибалтами независимости.
Ведь бывшие союзные республики и нынешние страны-члены ЕС расположены на линии разлома между двумя политическими «тектоническими платформами»: единой и демократической Европой, обещающей благосостояние всем и каждому, и путинской Россией — коррумпированной, воинственной и находящейся во власти спецслужб и олигархов.
Однако русские живут не только по ту сторону границы — в Прибалтике значительную часть населения составляют русскоязычные жители. В Литве на них приходится около 6%, в Эстонии — почти 25%, а в Латвии — и вовсе 27%. Русскоязычное население живет, главным образом, в крупных городах. Оно вполне лояльно к власти, но имеет ярко выраженную самоидентификацию.
Поэтому споры о том, как должен действовать ЕС в связи с российской агрессией, являются чем-то значительно более существенным, чем просто геостратегические дебаты. Прибалтика борется за свою идентичность — и за правильное обращение с собственным национальным меньшинством. Кем видит себя русскоязычное население в первую очередь: гражданами своей страны, европейцами или все-таки русскими? Не грозит ли Прибалтике повторение «украинского сценария», о котором предупреждает НАТО?
Латвия: образцовый русский из Риги
Среди жителей Риги почти у половины есть русские корни. Как и в обеих других прибалтийских странах, в Латвии есть политическая партия, отстаивающая интересы русских. Возглавляет ее самый успешный русскоязычный политик во всей Прибалтике: Нил Ушаков. Его партия «Центр согласия» пользуется поддержкой, в первую очередь, русскоязычного населения. Но, как подчеркивает мэр Риги, «мы лояльны к Латвии, к НАТО и к Европейскому Союзу».
Ему 39 лет, он уже шесть лет находится на своем посту, производит впечатление чрезвычайно порядочного человека, безупречно говорит по-английски. Однако непохоже, чтобы его амбиции ограничивались лишь должностью мэра латвийской столицы. Ушаков являет собой прототип интегрировавшегося в латвийские реалии русского: он демократ, настроен проевропейски и невосприимчив к попыткам воздействия со стороны России.
Его партия близка по своим позициям социал-демократам. В Прибалтике у понятия «социал-демократический» есть своеобразный «национальный русский привкус». Однако «Центру согласия» это позволило попасть в парламент и стать там крупнейшей фракцией. Главным своим успехом Ушаков считает то обстоятельство, что около 20% избирателей его партии были латышами. По его словам, основной своей задачей он считает действия, благодаря которым, его партия перестанет быть своеобразным «этническим гетто». Ушаков понимает, что нужно наводить мосты между латышами и русскими — иначе ему никогда не удастся стать премьер-министром.
Еще в возрасте 25 лет Нил Ушаков сделал свой выбор в пользу Латвии и Запада. Как показывают социологические исследования, молодое поколение русскоязычного населения Прибалтики идентифицирует себя в значительно большей степени именно со своими родными странами, нежели с Россией. В культурном плане они довольно близки России, но не считают ее своей родиной. Трудности с интеграцией в латвийскую действительность часто возникают у представителей старшего поколения. Многие из них никогда не учили литовского, латышского или эстонского языка, потому что в СССР государственным языком был русский.
Окна рабочего кабинета Ушакова выходят не куда-нибудь, а на расположенный напротив мэрии Музей оккупации. Это большое здание типичной постсоветской архитектуры — кубической формы и без окон. На фасаде висит табличка с датами: 1940-1991. На протяжении 51 года, по мнению латышей, продлилась оккупация — сначала со стороны Германии, а потом со стороны Советского Союза. Это история, полная страданий, объединивших Латвию со своими соседями — Литвой и Эстонией.
После Первой мировой войны эти страны впервые получили независимость — от поначалу еще слабой наследницы царской России — России большевистской. Но уже в 1939 году Гитлер и Сталин договорились, что три прибалтийские страны попадут в сферу влияния СССР. В отличие от ситуации в Польше, Красная армия не сразу вошла в Прибалтику. Сначала СССР устроил на территории этих стран свои военные базы, чтобы усилить собственное влияние там. Чем-то это было похоже на события прошлого года в Крыму.
В итоге Москва взяла в свои руки власть в Вильнюсе, Риге и Таллинне. Сотни тысяч человек были казнены или депортированы. Лишь в 1990 году латышам, литовцам и эстонцам удалось избавиться от коммунистического наследия. Потом они вступили в Европейский Союз, сотворили «экономическое чудо» и ввели на своей территории евро. Большинство жителей сочли это возвращением на Запад.
В советские времена Кремль старался заставить латышей, литовцев и эстонцев забыть свою национальную гордость. В частности, в Прибалтику было переселено множество русских, которым отдавалось предпочтение при назначении на руководящие должности в органах власти. Их потомки в количестве около миллиона человек сегодня составляют русскоязычное меньшинство. После обретения независимости им было дозволено сохранить собственные школы и фольклор. Однако тем из них, кто претендовал на латвийское, литовское или эстонское гражданство, пришлось сдавать экзамены на знание истории соответствующей страны и ее языка.
Около 14% жителей Латвии — примерно 276 тысяч человек и примерно половина русскоязычного населения — до сих пор не получили гражданства. В Эстонии эта цифра составляет 6%. Так называемые «неграждане» имеют вид на жительство, но, по крайней мере, в Латвии, не имеют права участвовать в выборах и занимать политические должности.
В повседневной жизни это разделение, на первый взгляд, не заметно, тем более что около трети всех браков в Латвии и Эстонии являются смешанными. Но русскоязычное меньшинство и «остальные» прибалты во многих смыслах живут как будто в двух разных мирах — и двух разных информационных пространствах. Первые узнают новости из российских СМИ, которые распространяют исключительно прокремлевскую пропаганду. Есть, правда, и местные русскоязычные телеканалы, но, по сравнению с коллегами из Москвы и Санкт-Петербурга, они выглядят дилетантами из школьной самодеятельности.
Тем не менее, успех рижского мэра Ушакова доказывает, что московская пропаганда не влияет на русскоязычных жителей Латвии, когда в качестве альтернативы у них есть достойный уровень благосостояния, жизнь в правовом государстве и паспорт государства-члена Шенгенского соглашения. Когда Путин аннексировал Крым, Ушаков заявил о неприкосновенности территориальной целостности Украины. «Возможно, это стоило нам части голосов на выборах», — говорит он. Справедливости ради, он также раскритиковал антироссийские санкции: «Я не думаю, что они заставят Россию изменить собственную политику — они лишь навредят обычным людям. А также экономике прибалтийских стран».
Впрочем, санкции до сих пор почти не отразились на них. В гораздо большей степени проблемы возникли из-за обвала курса рубля. Теперь многие россияне не могут себе позволить провести отпуск в латвийской Юрмале, а также ходить за покупками в бутики в историческом центре Риги.
Зато вместо них здесь появились очень состоятельные переселенцы. По данным интернет-портала Re: Baltica, после возвращения Путина на пост президента России в 2012 году около 10 тысяч россиян получили гражданство Латвии. Таким образом, она стала прибежищем для тех россиян, которые перестали чувствовать себя уютно на родине — в том числе и для некоторых олигархов из ближнего окружения «хозяина Кремля». Они воспользовались «особым предложением» латвийского государства: инвесторам, вложившим в экономику страны (в том числе купив здесь недвижимость) не менее 70 тысяч евро, предоставляется вид на жительство сроком на пять лет. Теперь нижнюю планку подняли до 250 тысяч евро, но количество переселенцев из России продолжает расти.
Эстония: в Нарве Европа говорит по-русски
Есть город, о котором на Западе в контексте возможного повторения «украинского сценария» в Прибалтике говорят чаще всего: это эстонская Нарва. Этот город на самой восточной окраине ЕС является в большой степени русским. Здесь антураж по-прежнему остается постсоветским: широкие улицы, множество панельных домов, пять огромных торговых комплексов. 95% жителей Нарвы говорят по-русски и живут в «русском мире». Для многих эстонцев Нарва до сих пор остается этаким «черным пятном» на карте страны — это чужой для них город.
Восточнее города течет река, давшая ему название. По центру этой реки и пролегает граница Эстонии с гигантским соседом. Мост длиной около 400 метров соединяет ЕС с путинской империей. С этой стороны на высоком берегу стоит крепость. С российской стороны на нее «смотрит» старая царская крепость Ивангород.
Здесь живет Валерий Четвергов — «чужак», как эстонцы называют русскоязычных «неграждан». Ему 75 лет, он инженер. Когда он с 1974 по 1985 год занимал пост местного градоначальника, Нарва считалась захолустьем, затерянным где-то на северо-западной окраине Советского Союза. Тогда никто даже представить себе не мог, что прибалтийские республики когда-нибудь станут независимыми государствами.
После распада СССР Валерий Четвергов вдруг оказался в другой стране. Он никогда не подавал запрос на получение эстонского паспорта и до сих пор не говорит по-эстонски. Ему не нравится, как эстонцы обращаются с русскими, отказав им в гражданстве и отказавшись поддерживать русских ветеранов Второй мировой войны.
Конечно, говорит он, в Нарве многие симпатизируют Путину и считают, что в Киеве к власти пришли «фашисты», и что Крым является русской землей. Но сепаратистов, которые требовали бы отделения Нарвы от Эстонии, по его словам, здесь нет — так же, как нет и партии, которая представляла бы интересы русскоязычного меньшинства.
После обретения независимости Эстония быстро превратилась в образцово-показательную европейскую страну. Она занимает лидирующие позиции в таких областях, как информационные технологии и интернет-торговля. В выборах граждане могут здесь участвовать через интернет. Страна процветает, хотя русскоязычное население серьезно страдает от безработицы и бедности. Однако русские живут, главным образом, в столице Таллинне, а также на востоке страны, где инфраструктура развита недостаточно хорошо.
«Думаю, здешние русские один день ощущают себя частью путинской России, а назавтра жителями ЕС, — говорит Катри Райк (Katri Raik). — У них двойная идентичность». Раньше Райк была госсекретарем, а сейчас является директором Нарвского университета. Свою диссертацию она защищала в университете немецкого города Марбурга. Десять лет назад она по распоряжению руководства приехала сюда из Таллинна. Перед ней была поставлена задача организовать здесь высшее учебное заведение, чтобы русскоязычным жителям не пришлось уезжать на учебу в Санкт-Петербург. Строительство здания университета закончилось лишь два с половиной года назад. Это по-скандинавски прозрачное здание из стали, бетона и светлого дубового дерева. Оно выглядит, как своеобразное посольство новой Эстонии в постсоветской Нарве.
В университете учатся 650 студентов, в большинстве своем русские. Это будущие педагоги. Преподавание ведется на русском языке, но по окончании обучения все должны свободно говорить и по-эстонски. После окончания университета многие студенты уезжают из Нарвы — чаще всего в Швецию или Финляндию, чтобы работать там учителями иностранного языка. Райк считает это успехом. «Мои студенты смотрят на Запад, — говорит она. — Они не хотят быть частью России».
В Эстонии главенствует закон. Пенсии здесь больше, чем в России, а здравоохранение лучше. Университет, которым руководит Катри Райк, был построен на средства ЕС. Европейцы финансировали также и ремонт дорог, городской набережной и местных энергетических систем.
В Прибалтике Европа выиграла борьбу за русских: они все больше и больше становятся частью именно Запада. Эту тенденцию признают даже старые аппаратчики. Поэтому местное население боится не местного русскоязычного меньшинства, а, прежде всего, непредсказуемого российского президента.
В Прибалтике выражение «быть русским» означает говорить по-русски и смотреть российское телевидение. И больше ничего.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В Прибалтике Европа выиграла борьбу за русских: они все больше и больше становятся частью Запада. Эту тенденцию признают даже старые аппаратчики. Выражение «быть русским» означает там говорить по-русски и смотреть российское телевидение. И больше ничего. Поэтому местное население боится не русскоязычного меньшинства, а непредсказуемого президента России.
