Проблема грузинской «мягкой силы»

Говоря о наступлении русской «мягкой силы», как правило, мы забываем задать один вопрос: где грузинская «мягкая сила», которая должна нейтрализовать российскую мягкую силу? Почему мы боимся, что подавляющее большинство водителей такси слушает российскую эстраду (и им приходят в голову соответствующие думы), что часть общества смотрит развлекательные программы и временами информационные выпуски на российских каналах (со всеми проистекающими из этого результатами). Боимся, поскольку грузинская «мягкая сила» не может конкурировать с российской.

Разумеется, в ответ можно сказать, что у этого есть своя объективная причина, невообразимо сравнивать масштабы и возможности Грузии и России. Тогда почему, например, эстонцы и литовцы (их страны того же масштаба, что и Грузия) гораздо меньше, чем грузины интересуются российской эстрадой и телеканалами? Разумеется, Прибалтика опережает нас, так же, как и опережала в конце 80-х (когда распадался Советский Союз) благодаря тому, что они узнали вкус независимости в период между первой и второй мировой войной. Между тем это тоже слабый аргумент на фоне того, что мы уже почти 25 лет являемся независимыми; Что у нас были войны с Россией, и наши территории оккупированы Россией. Все это нас, грузин, должно было хорошо отрезвить, и мы должны были выработать устойчивый иммунитет к российской мягкой силе. Однако, не смогли… К российским каналам и эстраде добавились черносотенные грузиноязычные информационные средства, борющиеся с Западом, и навязывающие обществу разного рода теории заговора.

Истоки проблемы, вероятно, следует искать в образовании.

Из дефицита образования проистекает проблема отсутствия у нас многих хороших певцов, которые могли бы оказать конкуренцию российской эстраде. Дефицит образования порождает безвкусные развлекательные программы на грузинских телеканалах, которым многие зрители предпочитают российские каналы…

Частью дефицита образования является незнание иностранных языков (кроме русского), из-за чего многие грузины, например, вместо «Роллинг стоунз» слушают Аллегрову. Почему Аллегрову, а не скажем, какую-нибудь Лину Табатадзе или Анзора Вепхвадзе? Об этом мы в общих чертах говорили выше, но давайте сейчас уточним: Аллегрова поет на бытовые темы, о любви, даже о сексе… А Лина Табатадзе вспоминает о том, как стояла под дождем покинутая, и плачет о том, что теперь с ней будет, а Анзор Вепхвадзе стонет о том, как предатели продают родину орлов и львов, Грузию. И без того уставшему таксисту не нужны лишние проблемы и стенания, он предпочитает Аллегрову.

Мы, грузины, всегда гордились своей культурой, но не осознавали, что культура не ограничивается только поэмами и фильмами, созданными веками назад (или в прошлом веке). Культура должна постоянно развиваться и идти в ногу с прогрессом. Культура не только является частью национальной идентичности, но и формирует идентичность.

США имеет достаточно «мягкой силы» и культурной привлекательности — музыка, фильмы, учебные учреждения — поэтому неамериканцы любят Америку, и грезят о ней. Но, несмотря на это, правительство Америки вкладывает дополнительные ресурсы в культуру, чтобы содействовать развитию страны в правильном направлении. Так, например, чтобы решить проблему социальной интеграции чернокожих сняли большое количество фильмов о полиции, в которых один из напарников белый, а другой чернокожий. Даже Америке, богатейшей стране, у которой достаточно денежных и человеческих ресурсов, необходимо вмешательство и координация со стороны правительства. Даже правительство США не уповает на то, что все и так пойдет путем, поскольку Голливуд и без заказа снимает много хороших фильмов, что американская эстрада является ведущей в мире и т.д.

Следовательно, правительству Грузии надлежит больше активности в этом контексте. Наша страна бедная, и она не сможет создать «мягкую силу» без помощи и координации, если правительство не определит это в качестве одного из своих приоритетов. Между тем, все ресурсы, потраченные на «мягкую силу», будут тщетными, если не урегулировать проблему образования. Это подразумевает следующее: сколько бы не тратить денег на развитие телеканалов, это не будет иметь никакого результата, если большая часть общества будет продолжать читать черносотенную грузиноязычную прессу, утверждающую, что Америка борется с православием, и что миром правят масоны.

Сколько бы не тратить денег на талантливых грузинских певцов, это не будет иметь большого результата, если для большей части общественности единственным иностранным языком будет только русский. У всех должна быть возможность, выехать за пределы своей страны, и тем более за пределы страны-оккупанта.

Все ресурсы будут напрасными, если подавляющая часть населения раз и навсегда не договорится о том, что нельзя рассматривать оккупанта и Запад в одной плоскости. Если большая часть населения по-прежнему не будет знать собственную историю, которая достаточно многому учит. В том числе и тому, что «объявление нейтралитета» не является выходом хотя бы потому, что Грузия сделала это в 1920 году, но, несмотря на это (вернее, именно из-за этого) через год Россия вновь захватила ее.

Грузия теряет время. Правда, культура развивается и без помощи правительства, выходят хорошие фильмы и сериалы, появились хорошие писатели и певцы, но этого недостаточно для страны, с которой воюет такая мощная сила. Мы не можем пребывать в надежде на то, что либеральные ценности обществу прививает сериал «Подруги моей жены» (популярный грузинский телесериал — прим. ред.). Некогда активно переводили грузинские сериалы на русский язык, и пускали их на русскоязычных грузинских каналах, но, к сожалению, этому пришел конец, и пока об этой активности никто в правительстве не вспомнил.

И наконец, мы часто слышим, что нам следует стать привлекательными для абхазов и осетин, и что только после этого сможем вернуть их. Но как следует стать привлекательными, когда часть нашего общества привлекает Россия? Если мы хотим Россию, тогда чем мы отличаемся от абхазов и осетин, которые сегодня предпочитают Россию?