Интервью президента Латвии Раймонда Вейониса

Новый президент Латвии готов читать народу лекции по спорным вопросам общей истории, не педалировать перевод школ нацменьшинств на госязык, задать вопрос Путину про Украину и быть счастливым на новой должности. Во среду, 8 июл,. Раймонд Вейонис официально вступил на пост президента, а портал Delfi публикует интервью с новым главой государства.

Про прямые выборы: народ может выбрать и бульдозер

— После того, как оппозиция призналась вам в тайной любви, отдав за вас несколько голосов, можете ли вы сказать — стали бы вы выдвигать свою кандидатуру, если бы выборы-2015 были прямыми и всенародными? За кого, на ваш взгляд, проголосовал бы народ Латвии и нужны ли стране прямые выборы?

— На мой взгляд, неправильно, что до сих пор продолжается охота на ведьм. Президент выбран, значит выбран. Это был закрытый процесс. Как и кто проголосовал — тайна, а если кто-то кому-то показывает бюллетени — это, откровенно говоря, нарушение закона. Сам я против внедрения системы всенародных выборов президента. Парламент выбирается народом, который передает часть своего голоса депутатам и партиям, чтобы они решали за него все вопросы в парламенте. Если мы не доверяем Сейму выборы президента, то как мы ему вообще можем давать право за что-то голосовать — может, тогда все надо решать референдумами? Как это часто делают, к примеру, в Швейцарии.

На данный момент мы к такому не готовы. Это видно и из выборов парламента — народ все время наступает на одни и те же грабли: если ты устраиваешь популистскую «бульдозерную» кампанию, сулишь поднятие пенсий и зарплат до 1500 евро, то за тебя и голосуют. А ведь возможности президента весьма ограничены — он не может единолично установить размер пенсий и зарплат. Еще один момент: на прямых выборах можно выдвинуть любую очень популярную личность (посмотрите социологические опросы и увидите, кого очень поддерживает народ), и вы сразу поймете, кто может стать президентом.

Про интеграцию: мой сын хочет выучить русский

— Считаете ли вы, что у Латвийского государства были ошибки в политике интеграции русскоговорящих?

— Иногда трудно говорить, была ли вообще реальная политика интеграции в Латвии. Думаю, мы довольно много дров наломали. Мы не использовали возможности развития единого информационного пространства, в итоге, за годы независимости образовалось два информационных потока — латышский и русский. Мы не использовали всех возможностей обучить латышскому тех, для кого он неродной. Даже не нашли денег на курсы госязыка для наших жителей. Мы довольно легкомысленно повели себя, не предложив ничего в качестве ответного шага на разработанную Россией политику соотечественников, включающую конкретные шаги по укреплению связей русскоязычных в странах, уже не являющихся частью бывшего Советского Союза. И политическая система у нас устроена довольно неправильно. Наши партии делятся на латышские и русские, это не традиционное деление нормальных развитых обществ — по правым и левым взглядам. У нас русские партии — только за русских, латышские — только за латышей. Это не правильно. Так что ошибок много.

— Если многие латыши считали Вайру Вике-Фрейбергу матерью нации, то русскоязычные нередко называли ее мачехой. Что вы сделаете, чтобы стать любящим отцом, а не холодным отчимом также и для русскоязычных граждан и неграждан? Как будете способствовать сближению латышей и русскоязычных во время своего президентства?

— Конечно, если мы 25 лет делали только ошибки, то за несколько лет президентства очень трудно все поменять. В любом случае, я считаю, что мы должны искать точки соприкосновения, общее, между всеми жителями Латвии. Например, в области культуры и спорта. И таким образом создавать общую платформу, на которой наши взгляды бы соединялись. И вообще, не надо делить людей по национальностям — каждый, кто тут живет, принадлежит Латвии… Мы сами виноваты, что не объясняем жителям Латвии на понятном языке моменты, в которых наши взгляды расходятся, в которых все неоднозначно. Почему такая сильная реакция на легионеров? Может потому что мы не анализируем, откуда такая ситуация возникла? Как вышло, что кто-то воевал в Советской армии? Все надо объяснять.

— Вы готовы вести такие объясняющие лекции?

— Да, я готов.

— Поделитесь, пожалуйста, интеграционным опытом своей семьи. Известно, что ваша мама Татьяна — русская…

— Да, она приехала в Латвию из Псковской области, где отец проходил службу в армии и познакомился с мамой. В процессе этого родился я. Со службы отец вернулся в Латвию уже с женой, которая сразу выучила латышский. Думаю, это нормальный процесс, когда ты учишь язык, на котором люди вокруг тебя говорят. Моя мама — хороший пример того, что это — не проблема. Семья — это микромодель общества, в которой люди живут вместе, уважая друг друга. Возможно, надо и жизнь страны строить по тем же принципам. Все-таки в Латвии примерно треть семей — смешанные.

— На каком языке вы общались с мамой? Читала ли она вам на ночь сказки Пушкина, учили ли вы наизусть стихи Чуковского?

— Я рос в советское время, латышский и русский языки были повседневной частью нашей жизни, с мамой мы говорили на обоих языках, благодаря чему я до сих пор хорошо знаю русский. Вы спрашиваете о Пушкине? Конечно! Я в детстве читал много книг на русском языке, и мама мне читала, когда сам еще не умел. Это нормальный процесс. Как сегодня мы обучаем малышей английскому с того момента, как они что-то начинают понимать, так тогда учили русский. Маленького всегда легче научить, чем пожилого человека.

— Используете ли сейчас те знания? Читаете ли книги по-русски, смотрите кино, ходите в театр, заглядываете ли в российское информационное пространство?

— Российское информационное пространство — часть моей работы. Конечно, меня интересует, какие процессы происходят в России. Книги читаю иногда. Правда, за последнее время ничего не прочитал — нет времени. Смотрю какие-то русские фильмы. Особенно мне нравится классика — «Приключения Шурика», «Бриллиантовая рука» и т.д. Видел и что-то из новых фильмов. Но последнее время русские фильмы тоже используются для информационной войны. Например, подают сигнал «поедем отдыхать в Крым — там очень хорошие гостиницы». Это плохо, когда политику начинают смешивать с культурой.

— Поддерживаете ли связь с российскими родственниками и друзьями?

— У мамы в России живет сестра. Конечно, связь поддерживается — они все время созваниваются. Раньше мама раз в год ездила на кладбище к своим родителям.

— Политическая ситуация не развела маму с российскими родственниками?

— Я бы не сказал. Они довольно прагматичные люди. Мамина сестра многое понимает насчет информационной войны в России. Что не все черное — черное, и не все белое — белое.

— Ваши сыновья дружат с русским языком? Бабушка их не познакомила с великим и могучим?

— Откровенно говоря, здесь есть небольшая проблема. Молодым всегда кажется, что они — умнее всех и всегда делают правильный выбор. И я их за это не осуждаю. Когда детям в школе надо было выбирать иностранный язык, это было время, когда считалось «русский — ни в коем случае», все выбирали английский, немецкий… Теперь я вижу, что в школах ситуация меняется, все чаще выбирают русский язык, ведь все равно мы соседи и нас связывают экономические контакты. Сейчас они (сыновья) научились говорить по-русски, младший сын хочет освоить его получше — он окончил туристический вуз, сейчас хочет поработать где-то за границей, но там преимущество тем, кто лучше знает русский язык… Теперь я оцениваю, что знание языка — это очень важно для каждого.

О внешней политике: я бы спросил у Путина, а что это было?

— Читатели Delfi интересуются, вы действительно верите тому, что Россия, первая признавшая независимость Латвии, мечтает захватить страну и в любой момент вторгнуться в нее?

— Думаю, никто никогда не говорил, что Россия собирается на кого-то напасть и кого-то захватить. В любом случае, мы все заинтересованы в хороших отношениях со своими соседями, в том числе и с Россией. Но на данный момент, может, эти отношения не так хорошо складываются. Они более напряженные. Все-таки в прошлом году Россия себя показала довольно непрогнозируемой и агрессивной — это видно из ситуации с захватом Крыма и в том, что происходит на востоке Украины. Чтобы обновить диалог, обеим сторонам надо соблюдать международные нормы. Пока не будут выполнены Минские договоренности, возврат к нормальным отношениям затруднителен.

— Готовы ли встать в первых рядах политиков, которые пытаются налаживать отношения с Россией, ведь для вас она более понятна, чем для представителей Западной Европы.

— Так оно и есть. Но дипломатические переговоры и так идут почти каждый день. Отсюда и появились Минские соглашения. Это правильная политика со стороны Европы, которую надо продолжать. Политика ЕС едина для всех 28 государств. И без разницы, кто в первых рядах.

— О чем бы вы поговорили с Путиным, если бы у вас была всего одна минута?

— У меня был такой случай 10 лет назад на экофоруме «Чистая вода» — тогда мы говорили о сотрудничестве в области экологии между Латвией и Россией. И подписали договор. А сейчас… За минуту ничего особо не проговоришь, но я хотел бы, чтобы он мне сам объяснил, что происходит на Украине и что произошло в Крыму. Какая у него была мотивация что-то делать против своих соседей.

О школах нацменьшинств: главное — готовы ли учителя
 
— Недавно вы заявили, что Латвия должна гордиться школами нацменьшинств. Как отреагируете, если Сейм Латвии примет закон о переводе этих школ на латышский язык обучения. Будете ли провозглашать такой закон?

— Думаю, принятие такого закона в парламенте не скоро появится в повестке дня. Конечно, дискуссии будут, но этот вопрос не готов к тому, чтобы идти вперед сразу и быстро.

— Но, по вашему мнению, Латвии в конце концов надо к этому прийти?

— Тут я в первую очередь хотел бы все же говорить о качестве обучения в русских и латышских школах. Мы опять концентрируемся на вопросах, которые действительно важны для государства, но на данный момент важнее говорить о том, что мы преподаем и на каком уровне. Сегодня мы видим, что во многих школах качество преподавания низкое, наши дети теряют конкурентоспособность на внутреннем и мировом рынке. Если говорить о латышском языке, то сперва надо решить вопросы с учителями, готовы ли они к таким переменам, преподавать все предметы с первого класса на госязыке. Тут сам учитель должен безукоризненно знать язык. Думаю, латышские ученики не все до конца понимают, что им преподают по-латышски на физике и математике. Если учителя будут готовы, то ОК, в какой-то момент мы можем к этому идти.

Про иммиграцию людей с латвийскими корнями: нет проблем

Вопрос читателя Delfi: «Меня зовут Ирина Поплавская, я и моя семья живем в Казахстане. Мы уроженцы Латвии, мои предки проживали на территории Латвии еще с 19 века. Мой дед служил в армии, той, старой независимой Латвии. Все наши родственники проживают только на территории Латвии. Мы молодые, перспективные и образованные, имеем высшее образование, наши дети — прекрасный генофонд, и мы были бы готовы вложить свои силы и труд в развитие своей родины. Неоднократно делали попытки вернуться на родину, однако, из-за жестких требований законодательства это оказалось практически не возможным: вид на жительство при воссоединении семьи — 6 месяцев, или необходимо приобрести недвижимость. Население Латвии стремительно уменьшается, падает рождаемость, граждане уезжают из своей страны, а Латвия готова принять беженцев из стран третьего мира. Почему Латвия отказывает таким, как мы, иностранцам: родившемся в Латвии, знающим и любящим традиции и культуру страны, имеющим тесные родственные связи, и в тоже время готова принять и принимает иностранцев, с чуждой для страны культурой, религией и менталитетом?

— Трудно комментировать конкретный случай. Для тех людей, кто были потомками граждан Латвии до 40-го года — нет проблем. Может у них нет подтверждающих документов? Тогда это вопрос архива. А так проблем получить гражданство нет.

О политике ВНЖ: менять законы каждый день — слабость

Вопрос читателя Delfi: «Я являюсь гражданином РФ с видом на жительство в Латвии. Я и моя семья более трех лет живет здесь. Я знаю довольно много людей, которые, как и мы, выбрали Латвию своим новым домом. И это не только россияне. Приехать сюда мы смогли благодаря поправкам к закону об иммиграции 2010 года, которые позволили через покупку недвижимости получать вид на жительство (ВНЖ). Мы благодарны за такую возможность правительству и народу Латвии. Мы с уважением относимся к истории Латвии, ее традициям и культуре, ее народу. Мы осваиваем латышский язык. Мы хотели бы остаться здесь навсегда и, в конечном счете, получить гражданство ЛР. Как вы относитесь к сворачиванию программы ВНЖ? Чего ждать нам от латвийского государства?»

— Я считаю, что политика государства должна быть предсказуемой — в области ВНЖ и других вопросов. Мы не можем менять законы каждый день. Это доказывает слабость нашего парламента, если мы сперва принимаем такую норму, через неделю передумываем и начинаем спешно все менять. Надо сперва тщательно изучить вопрос, в котором собираешься что-то менять, оценить все последствия для Латвии. Думаю, дискуссии по ВНЖ в Латвии есть и будут. На мой взгляд, тут надо менять сами принципы выдачи видов на жительство. Инвестировать имеет смысл в производство и предпринимательскую деятельность, чтобы создавались рабочие места. Это реальный вклад в экономику. Думаю, это не правильно, давать ВНЖ за недвижимость — будь она дешевле или дороже. Временно такое возможно, но никак не долгосрочно. Если мы решаем продолжать политику выдачи ВНЖ за инвестиции, надо укреплять мощности Полиции безопасности, чтобы получившие разрешение жить тут не стали потенциальной угрозой государству. Насколько это важно, мы видим по нынешней политике приема беженцев, которых трудно проверить. Тут нельзя поверхностно походить. Но если все в порядке — нет проблем.

О счастье: надо ставить цель и двигаться к ней

— Когда вы были более счастливы — простым биологом или на вершине карьеры в роли президента?

— Все относительно. Конечно, в каждой стадии жизни ты можешь быть счастлив по-своему. Я всегда ставил себе цели и двигался вперед к ним. Это всегда было связано с большой работой, которую я делал добросовестно. И для меня уже то счастье, что я могу делать работу, которая мне нравится. Это важно, вне зависимости от профессии. Нелюбимая работа никогда не принесет счастья.