«Мягкий» империализм наших американских друзей прекрасно всем известен. Он существует в разведке, в чем мы недавно могли наглядно убедиться. В военной сфере все очевидно. В политике это проявляется в их влиянии на отношения Европы с Россией. Не остается в стороне даже такая вещь, как психиатрия: Американская психологическая ассоциация регулярно выпускает предназначенное для всего мира пособие, в котором под каждым симптомом прописан выпускающийся фармацевтическими компаниями препарат.
Нельзя не отметить и судебный империализм, в связи с которым американский Минюст наложил на BNP штраф в 9 миллиардов долларов, а французские, немецкие и в целом европейские предприятия регулярно выплачивают сотни миллионов.
Выражение «судебный империализм» может смутить. Речь идет о глобальной экономической юрисдикции, которая утверждает компетенции американских судов по всем финансовым операциям в мире, которые совершаются в долларах. В рамках этого самого правила в Швейцарии устроили облаву на коррумпированных членов ФИФА.
Как говорил Шекспир устами Гамлета, «нет ничего ни хорошего, ни плохого, это размышление делает все таковым». Можно было бы заявить, что этот мягкий империализм в виде мировой регулятивной системы восполняет собой вакуум глобального правительства, которое так необходимо планете.
Но это означало бы наплевать на мнение остального мира. Китайцы традиционно считают «длинноносых» западных людей варварами. Для них есть Поднебесная и весь остальной мир. В истории Китаю были редко свойственны экспансионистские замыслы: он был не заинтересован в захвате варварских земель, его главная цель — это защитить... самое главное, то есть себя.
В судебном экспансионизме наших американских друзей нашла коса на камень. Об этом, кстати, еще несколько лет назад писали Антуан Гарапон (Antoine Garapon) и Пьер Серван-Шрайбер (Pierre Servan-Schreiber): «Возникает вопрос о том, что же случится, когда система столкнется с иной формой работы экономической жизни, которая в России, Китае или Индии совершенно не похожа на ту, что существует в США и Европе».
Недавно произошло одно событие, которое в прессе отметил лишь Le Monde в лице Изабель Фенг (Isabelle Feng): выяснилось, что в информационном запросе американской Комиссии по ценным бумагам и биржам (SEC) банку JP Morgan за апрель этого года фигурировало имя правой руки Си Цзиньпина Ван Цишаня, бывшего банкира, который стал главным китайским борцом с коррупцией. Запрос был отклонен, и, с учетом угроз SEC, Цишань отменил поездку в США. В другом случае комиссия потребовала от четырех крупнейших аудиторских компаний (PW, EY, Deloitte, KPMG) предоставить ей бухгалтерские документы китайских клиентов, чьи акции размещены на американской бирже. В январе 2014 года американский судья постановил, что упиравшиеся аудиторы должны передать эти конфиденциальные материалы SEC под страхом приостановки деятельности их китайских филиалов. В таких условиях Китай принял два месяца спустя закон о государственной тайне. В феврале SEC объявила дело закрытым и все же признала, что требования прозрачности бухгалтерской отчетности не касаются работающих в США китайских компаний. В итоге SEC капитулировала, и сегодня работающие в США китайские предприятия действуют на основании иностранного права. Как пишет в заключение Изабель Фенг, «хотя SEC и объявила войну банкам с законом о коррупции за рубежом (он, кстати, применяется к европейским компаниям), готовы поспорить, что следствия о коррупции с участием китайских властей наделали бы немало шума... но так ничего и не дали».
Тут можно было бы сказать, что правосудия нет, потому что оно наталкивается на ограничения в лице суверенитета государств. Однако такие слова имеют лишь отдаленно отношение к действительности. Коррупция существует и карается странами-участницами ОЭСР и американцами с их законом о коррупции за рубежом 1977 года. И раз юрисдикция США является практически глобальной, именно американцы (с британцами, которые недавно приняли ту же систему с законом о взяточничестве) решают проблемы преступности в мировой экономике. Если китайцы не хотят следовать сложившимся правилам, жаль, но ничего не поделаешь.
Второй комментарий касается вывода о том, что суверенитет США наталкивается только на суверенитет Китая. Для него не существует больше никаких преград, будь то Франция или Европейский Союз (мы не способны договориться об общем прокуроре из страха поступиться полномочиями наций!). Сегодня мы празднуем сохранение в еврозоне одного из ее 19 членов ценой тяжких усилий со стороны всех остальных. Как же мы отстали от жизни...
В великой мировой партии есть США и Китай, а Европа теряет позиции из-за собственной раздробленности. Ее членам выкручивают руки (иногда во имя общего блага) американский Минюст и SEC, у которых по-прежнему нет противовеса, если не считать редкие потуги Европейской комиссии.
С одной стороны существуют США и весь остальной мир, с другой — Китай и БРИКС, которые стремятся выбить для себя автономию. США представляют собой практически единственное образование, которое протягивает нам руку дружбы, хотя само при этом является хищником (пусть даже во имя «добра»). Пусть это и не тот мир, какого бы нам хотелось, мы все равно в нем живем. Подъем Европы теперь вряд ли возможен в силу неизбежного, но от этого не менее катастрофического Ниццианского договора, который связал нам всем руки. Мы можем завязнуть во всем этом еще больше, стать покладистыми подданными тех, кто обладает суверенитетом и властью, в надежде, что они проявят умеренность и справедливость.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
С одной стороны существуют США и весь остальной мир, с другой — Китай и БРИКС, которые стремятся выбить для себя автономию. США представляют собой практически единственное образование, которое протягивает нам руку дружбы, хотя само при этом является хищником (пусть даже во имя «добра»). Пусть это и не тот мир, какого бы нам хотелось, мы все равно в нем живем.
