Папа Франциск — священник и социалист

Чтобы попасть на самый популярный рейс мира, следует обратиться к авиакомпании Alitalia. Это, в общем, самый обычный самолет. Там нет ни летающего бара, ни двуспальной кровати. Если кто-то рассчитывает на особые услады в небесах, то ему лучше остаться на земле. Рейс интересен одним из своих пассажиров, аргентинцем Хорхе Берголио, он же Папа Римский Франциск.

Католики не обязаны размножаться со скоростью кроликов, — сказал он в полете из Манилы во время беседы о противозачаточных средствах. Мы превратили мир в мусорную свалку, — сказал он во время рейса в Сеул. Кто я такой, чтобы судить его, — спросил он в полете из Бразилии по поводу священника-гея. Ватиканские журналисты остались с разинутыми ртами. Это самые взрывоопасные вопросы в церкви. В прошлом более умеренные высказывания, чем эти, вызывали бурные конфликты.

Дело не только в словах, которые были сказаны, но и в самом факте заявлений. Ватиканские репортеры долгие годы работали при понтификах, но им ни разу не удавалось задать вопрос Папе Римскому. Для репортеров в Белом доме или для политических комментаторов в Израиле это совершенно невообразимая реальность. По этой причине читатели, слушатели и зрители ни разу толком не слышали прямого и человечного ответа от лидера более миллиарда верующих христиан.

Самолет вылетает рано утром. Атмосфера свободная. Футбол и ислам. Аборты и глобальное потепление. Он интересуется всем. Он работает, и цитаты вылетают из самолета, подобно молниям. Он сумел пробить даже плотную оболочку сосредоточенного на себе израильского общества.

Только не надо увлекаться. Это представитель консервативного духовенства. Он выступает против абортов, однополых браков и эвтаназии. Но он приоткрывает двери, зная, что через них может проникнуть нечто совершенно отличное от старых догм, которые отчаянно защищали его предшественники защищали.

Чего же он хочет? Соответствовать духу времени. Он понимает, как понимает все большее число американских политиков, что старое знамя «традиционных семейных ценностей» полностью истлело, и его место на свалке истории. Желая соответствовать духу времени, он продвигает социальные и экологические ценности. Такова благая весть первого латиноамериканского Папы.

Он заявил, что не богатые должны править миром. В этом нет ничего нового. Об этом говорил еще Иисус. Но Франциск не готов удовлетвориться церковной милостыней, когда беднякам бросают жалкие крохи, лишь усугубляющие их тяжелое положение. У него, похоже, есть стройная система взглядов относительно социальной справедливости. Это огромный шаг вперед.

Можно, конечно, спросить, насколько вообще духовенство в состоянии продвигать социальную справедливость, ведь в этом есть внутреннее противоречие. Но пока дела двигаются. Сегодня в мире нет лидера, который предложил бы нечто большее. Обама, Меркель, Путин, Си Цзинпин и Дэвид Кэмерон — все они представляют интересы капитала и предприятий, загрязняющих окружающую среду. Иногда они и сами становятся проблемой. Как ни странно, сегодня священник-иезуит оказался тем, кто указал на связь между нищетой, экологической и социальной несправедливостью. Даже первый его шаг, то есть, выбор имени, был революционным. Он стал первым Папой Римским, взявшим имя Франциска Ассизского, который всю свою жизнь посвятил борьбе с бедностью и любви к природе.

Сейчас он в Риме. Не будучи сторонником латиноамериканской теологии освобождения, он обличает неолиберализм и финансовые институты. Полезные ископаемые принадлежат всем, сказал он, и словно вышел на нашу демонстрацию протеста против регулирования газодобывающей промышленности. В перерывах между селфи он заявил, что на тех, кто кичится чрезмерным богатством, ложится социальная обязанность.

Продолжая следовать этим путем, он способен совершить революцию в церкви и, возможно, в общественной роли религии. Сможет ли он превратить религию из консервативного средства защиты существующего порядка, в котором лишь немногие наслаждаются всеми благами, в движение, добивающееся справедливости и равенства? Чем сильнее он будет стараться, тем серьезнее будет сопротивление. Интересно будет узнать, как далеко он готов зайти.