«Союз»—«Аполлон»: кульминация и начало конца разрядки

40 лет назад было положено начало международному сотрудничеству в космосе: начался знаменитый совместный полет «Союза» и «Аполлона».

Советский корабль с Алексеем Леоновым и Валерием Кубасовым на борту стартовал с Байконура в 15 часов 20 минут (здесь и далее время московское) 15 июля 1975 года. Ровно через семь с половиной часов с мыса Канаверал был запущен «Аполлон» с астронавтами Томасом Стаффордом (Thomas Stafford), Вэнсом Брандом (Vance Brand) и Дональдом Слейтоном (Donald «Deke» Slayton).

В 16:01 17 июля Бранд впервые увидел «Союз» через секстант. Расстояние между кораблями составляло около 400 км. Спустя три минуты между ними была установлена радиосвязь.

В 18:14 «Аполлон», раньше догонявший «Союз», вышел на полтора километра впереди него.

Касание состоялось в 19:09, а в 22:19 командиры пожали друг другу руки. Историческая сцена транслировалась в прямом телеэфире.

Стыковка произошла, когда корабли пролетали над Москвой, а первый контакт — над Эльбой. Излишне говорить, что журналисты придали этому символическое значение.

Экипажи четыре раза ходили друг к другу в гости, обменялись флагами и сувенирами и провели совместную пресс-конференцию. Каких-либо действий по управлению чужим кораблем программа не предусматривала.

Совместный полет длился 43 часа 54 минуты 11 секунд.

В 15:03 19 июля корабли расстыковались. «Аполлон» отошел от «Союза-19» на 200 метров. Через шесть минут, после исследования с «Союза» солнечной короны при искусственном затмении светила, «Аполлоном» была проведена вторая стыковка, при которой активным был советский агрегат. Корабли пробыли вместе еще 2 час 52 минуты 33 секунды, и в 18:26 расстались окончательно.

«Союз» сел 21 июля вблизи Аркалыка в Казахстане. «Аполлон» приводнился в Тихом океане 25 июля.

Экипажи провели астрономические, биологические и кристаллографические эксперименты, но основным вкладом полета в науку считается создание и опробование технологии стыковки, с некоторыми усовершенствованиями используемой и ныне.

«Аполлон» изначально создавался для лунной миссии. С 1968 по 1975 год были успешно запущены 15 кораблей. Он остается единственным космическим аппаратом, на котором люди выходили за пределы низкой околоземной орбиты.

«Союз» фактически являлся первым советским многоместным кораблем («Восход» представлял собой слегка видоизмененный гагаринский «Восток», внутри которого три человека едва могли повернуться), и в модифицированном виде эксплуатируется по сей день.

Как фантастика стала явью

Идея совместного полета впервые пришла в голову американскому писателю-фантасту Мартину Кейдину (Martin Caidin), который в 1966 году опубликовал повесть «В плену у орбиты» об аварии американского корабля и спасении астронавтов русскими.

Кейдин попросил Германа Титова написать к книге предисловие, и тот сказал, что считает ситуацию реальной.

После высадки на Луну американцы искали новую эффектную программу. Глава НАСА Джон Пейн обратился к президенту советской Академии наук Мстиславу Келдышу с соответствующим предложением.

Предварительные консультации начались в январе 1967 года. 26-27 октября 1970 года на встрече в Москве были сформированы совместные рабочие группы. 6 апреля 1972 года АН СССР и НАСА заключили соглашение, и публика впервые услышала слова «программа “Союз”-“Аполлон”».

Советским гражданам это было непривычно. Прежде правительство о космических планах заранее не сообщало.

24 мая 1972 года в ходе московского визита Ричарда Никсона (Richard Nixon) он и советский премьер Алексей Косыгин подписали «Соглашение между Союзом Советских Социалистических Республик и Соединенными Штатами Америки о сотрудничестве в исследовании и использовании космического пространства в мирных целях». Совместный полет был назначен на 1975 год.

Экипажи

В марте и мае 1973 года были обнародованы составы американских и советских основных и дублирующих экипажей.

Стаффорд и Леонов летали и раньше, остальным предстояло отправиться на орбиту впервые. Астронавтов с опытом в обеих странах тогда имелось немного, но формировать экипажи из одних новичков сочли неправильным.

«Почему выбрали меня? Наверное, искали космонавта, который чаще других оказывался в критических ситуациях. Я выходил в открытый космос и сумел вернуться в корабль, несмотря на то, что раздувшийся в открытом космосе скафандр не проходил в люк. Были и другие сложные ситуации, из которых я выпутывался», — рассказал Леонов накануне юбилея в интервью телеканалу «Звезда».

Мстислав Келдыш говорил, что на выбор повлияли также чувство юмора и коммуникабельность Леонова.

Советские космонавты не знали ни слова по-английски, а американцы по-русски и подавно. В течение двух лет, помимо обычной предполетной подготовки, они занимались на интенсивных языковых курсах. Был разработан глоссарий технических терминов и самых необходимых фраз, возник профессиональный воляпюк, который американцы называли «рустон»: от слов «русский» и «Хьюстон».

Первое, что услышали советские космонавты, когда открылся люк, был веселый голос Стаффорда, докладывавшего в свой ЦУП и добавившего по-русски: «Мякки стикоффка».

Разные атмосферы

Главная техническая сложность заключалась в том, что на борту «Союзов» воздух был близок по составу к земной атмосфере при давлении 730 мм ртутного столба, а американцы дышали смесью с повышенным содержанием кислорода при давлении в 280 мм.

Поскольку «Аполлон» был значительно крупнее, именно его оснастили специальным стыковочным модулем в форме цилиндра длиной более трех метров, диаметром 1,4 метра и массой в две тонны. Фактически, стыковочный модуль устанавливался вместо спускаемого лунного модуля.

Состав воздуха в нем приближался к земному, космонавты и астронавты проходили там трехчасовую акклиматизацию, а командный модуль «Аполлона» в это время оставался закрытым.

В свою очередь, на борту «Союза» давление понижалось до 520 мм ртутного столба.

Советские скафандры становились пожароопасными в атмосфере «Аполлона» из-за повышенного содержания кислорода в ней. Группа химиков под руководством Евгения Фокина разработала новый термостойкий полимер.

«Накладки» и курьезы

Как практически все космические полеты, экспедиция сопровождалась нештатными ситуациями и забавными случаями.

Единственный инцидент, чреватый опасностью для экипажа, случился у американцев перед приводнением. В кабину начал поступать ядовитый газ гептил, но астронавты успели надеть кислородные маски. Помогли и умелые слаженные действия сотрудников наземного контрольного центра.

Во время второй стыковки «Аполлон» слегка повело в сторону, и советский стыковочный узел едва не надломился. По воспоминаниям присутствовавших в ЦУПе, отвечавший за его разработку Владимир Сыромятников зажмурился и отвернулся от экранов, но все обошлось: агрегат выдержал сверхнормативную нагрузку.

На борту «Союза» перед стартом обнаружилась неисправность телепередатчика, грозившая срывом трансляции и международной оглаской, однако отложить полет было бы еще хуже. Леонов и Кубасов сумели отремонтировать передатчик на орбите перед стыковкой, но провели из-за этого ночь без сна, так что американцы спросили: «Что это вы какие-то вялые?»

Космонавтам выдавали ножи из сильно закаленной стали, но Леонов на глазах у начальства голыми руками сломал лезвие, и ему разрешили взять в полет перочинный нож, купленный в обычном магазине за 5 рублей 50 копеек.

Решение оказалось спасительным, поскольку нож имел в наборе крестовую отвертку.

«Главное не в том, у кого компьютер мощнее. Главное, чтобы все операции выполнялись надежно и оперативно, а с помощью каких средств — топором, долотом, вручную, дубинкой — второстепенно», — заявил по этому поводу в интервью «Газете.ру» бывший руководитель программы с советской стороны Виктор Благов.

В Америке ставшая впоследствии известной история с ножом Леонова вызвала юмористическое отношение и дала толчок фантазии создателей фильма «Армагеддон», где советский космонавт на борту орбитальной станции чинит ее огромным гаечным ключом.

Организаторы полета особенно заботились о том, чтобы первый контакт произошел точно «на границе». Томас Стаффорд вошел головой вперед в узкий тоннель и протянул руку, а Леонов — пожал ее и втащил плававшего в невесомости коллегу в «Союз», но телекамеры зафиксировали, что ладони командиров соприкоснулись все-таки на советской территории.

Во время совместного обеда на борту «Союза» Леонов предложил американцам тубы с надписью «Московская водка». На самом деле в них находился борщ, но шутка была растиражирована прессой итак понравилась американцам, что бизнесмен Арманд Хаммер, импортировавший в США «Столичную», попросил заменить ее на «Московскую».

Самый смешной случай носил лингвистический характер.

На устроенном НАСА банкете Алексей Леонов произнес небольшой спич на английском языке, закончив его словами: «Желаю вам успешной жизни!», но пропустил в слове «successful» слог и сказал: «I wish you a sex full life».

Память

Московская фабрика «Ява» несколько лет производила сигареты «Союз-Аполлон» по технологии компании Philip Morris из вирджинского табака. Стоили они по тогдашним меркам дорого — полтора рубля за пачку — но пользовались в СССР популярностью. В 1996 году выпуск сигарет под этой маркой был возобновлен на предприятии Philip Morris в Краснодарском крае.

Нью-йоркская парфюмерная фирма Revlon и московская фабрика «Новая заря» выпустили ограниченной серией духи «ЭПАС» («Экспериментальный полет «Аполлон»-«Союз»). Флаконы были американскими, а содержимое — советским с французскими компонентами. Двести тысяч флаконов разошлись в обеих странах моментально.

Накануне 35-й годовщины полета власти Казахстана, где стартовал и приземлился «Союз», выпустили юбилейную серебряную монету достоинством 500 тенге.

Вскоре после экспедиции советские и американские участники посадили возле вашингтонского Музея авиации и космонавтики две японские сакуры. В 1994 году на личные средства Томаса Стаффорда рядом с ними был установлен мемориальный знак. Сейчас деревья уже стали большими.

Недолго музыка играла

Сотрудничество Вашингтона и Москвы в исследовании космоса возобновилось только в 1995 году.

Полет «Союза» и «Аполлона» стал кульминацией и одновременно началом конца разрядки.

Примерно через год здоровье Леонида Брежнева сильно пошатнулось. Руководство внешней политикой взяла в свои руки консервативная «тройка»: Устинов-Андропов-Громыко.

Но дело, разумеется, было не только в этом.

СССР никогда не отказывался от экспансии. В документах состоявшегося в 1972 году XXIV съезда КПСС подчеркивалось, что новый курс не распространяется на «поддержку национально-освободительной и социально-освободительной борьбы». При этом любые попытки остановить расползание коммунизма объявлялись «происками врагов мира и разрядки».

Фактически, свободному миру предлагалось смириться со своей исторической обреченностью и радоваться тому, что конец, по крайней мере, наступит не завтра.

Сильнейшее впечатление на советское руководство произвел арабский нефтяной бойкот, объявленный Западу в 1973 году. А тут еще революция в настоящей капиталистической стране, Португалии, пусть не удавшаяся, но лиха беда начало! И революция в Иране, пускай не просоветская, но явно антиамериканская!

Пропагандисты обкомов и райкомов на закрытых лекциях заговорили о том, что надо день простоять, да ночь продержаться, а там мы накинем на них сырьевую удавку.

В Москве возобладало мнение, что разрядка для СССР — гиря на ногах, а в Вашингтоне — что такая разрядка им ни к чему.

Окончательно добило уже полумертвую разрядку советское вторжение в Афганистан. Через девять месяцев на президентских выборах в США победил Рональд Рейган (Ronald Reagan).

По мнению многих, прошлое повторяется.

История отношений между двумя странами небогата примерами дружбы и взаимодействия. Встреча на Эльбе и эпопея «Союза» и «Аполлона» — вот и все, что обычно приходит на ум.

Сторонники сближения по обе стороны любят вспоминать о них: дескать, можем, когда захотим!

Но большинство специалистов указывают, что при сохранении фундаментальных ценностных и геополитических противоречий благие пожелания и демонстративные жесты не работают. Подарить партнерам пластмассовую кнопку с надписью «Перезагрузка» и даже слетать вместе в космос недостаточно.