Отдаляясь от евро

СЕН-ПЬЕР-Д’АНТРЕМОН, ФРАНЦИЯ — Европейский Валютный Союз никогда не был хорошей идеей. Я помню свое удивление, когда, будучи молодым помощником профессора, я осознал, что я был против Маастрихтского договора. Я верил тогда — и до сих пор — что европейская интеграция, это хорошо. Но учебник экономики, по которому я преподавал, показывал, насколько разрушительным может быть ЕВС в отсутствие Европейского бюджетного и политического союза.

Ничего из того, что произошло с тех пор, не убедило меня в том, что учебник был чрезмерно пессимистичным. Наоборот: он был слишком оптимистичным. Жизнь усеяна банановой кожурой, и когда вы наступаете на одну, вы должны быть в состоянии удержать равновесие. Но валютный союз сам оказался гигантской банановой кожурой, стимулировавшей потоки капитала, которые толкнули вверх затраты вокруг Европейской периферии. И регулирование — то есть, девальвация валюты — не было вариантом.

Кроме того, большинство учебников того времени игнорировало финансовый сектор; таким образом, они игнорировали тот факт, что потоки капитала к периферии были бы направлены через банки, и что, когда поток капитала остановится, банковские кризисы ограничили бы государственные финансы периферийных членов. Это, в свою очередь, способствовало бы дальнейшему разрушению банковских балансов и ограничило бы создание кредитов — порочный круг центральных банков, о котором за последние годы мы так много слышали. И никакие учебники не прогнозировали, что Европейское сотрудничество наложит проциклические меры жесткой экономии на страны, пораженные кризисом, вызвав депрессии, что в некоторых случаях соперничали с теми из 1930-х годов.

На протяжении нескольких лет стало очевидно, что «на самом деле существующий ЕВС» был дорогостоящим провалом, как экономически, так и политически. Доверие к Европейским институтам рухнуло, и политические партии относящиеся скептически не только к евро, но и всему европейскому проекту, приобретают вес. И все же большинство экономистов, даже те, кто никогда не были заинтересованы в ЕВС, неохотно выдвигают аргумент, что пришло время отказаться от неудачного эксперимента.

В знаменитой статье Барри Эйхенгрина подчеркивается, что ожидаемый распад ЕВС привел бы к «зарождению всех финансовых кризисов». Трудно с ним не согласиться. Вот почему экономисты всех мастей, независимо поддерживали они введение единой валюты или нет, провели последние пять лет разрабатывая и продвигая пакет институциональных реформ и изменения политик, которые сделали бы еврозону менее неблагополучной.

В краткосрочной перспективе, еврозона нуждается в более гибкой денежно-кредитной и фискальной политике. Необходимо также повышенное инфляционное таргетирование (для уменьшения потребности в номинальной заработной плате и снижении цен); списание долгов, в случае необходимости; надлежащий банковский союз с адекватным централизованным фискальным «бэк стопом»; и «безопасным» активом еврозоны, который могли бы держать национальные банки, разрывая тем самым порочный круг центрального банка.

К сожалению, экономисты не поддержали должным образом надлежащий фискальный союз. Даже те, кто считают, что экономически необходимо подвергать цензуре себя, так как они полагают, что это политически невозможно. Проблема в том, что молчание настолько сузило границы политической возможности, что более скромные предложения, также остались без внимания.

Пять лет спустя в еврозоне, по-прежнему, отсутствует надлежащий банковский союз, или даже, как продемонстрировала Греция, надлежащий кредитор последней инстанции. Кроме того, повышенное инфляционное таргетирование остается немыслимым, и Немецкое правительство утверждает, что дефолты из-за суверенного долга в еврозоне являются незаконными. Проциклическая фискальная корректировка еще стоит в повестке дня.

Запоздалое объятие количественного смягчения Европейского Центрального Банка было позитивным шагом вперед, но чрезвычайно разрушительное решение политиков, прекратить работу банковской системы государства-члена Евросоюза — видимо, по политическим причинам — это огромный шаг назад. Никто не говорит о реальном фискальном и политическом союзе, даже, если никто не может себе представить Европейский валютный союз выжившим под статус-кво.

Между тем, политический ущерб продолжается: не все протестные партии проевропейские, как правящая в Греции Сириза. Внутренняя политика искажается из-за неспособности центристских политиков решить опасения избирателей о экономической политике еврозоны и ее демократическом дефиците. Это делать рискованно, сделав это, будет оказана неявная поддержка скептикам, что является табу.

Так, во Франции, Социалист Президент Франсуа Олланд передавая Жан-Батист Сэя, утверждает, что предложение создает свой собственный спрос, в то время как крайний правый Национальный фронт с Марин Ле Пен одобрительно цитирует Пола Кругмана и Джозефа Стиглица. Неудивительно, что избиратели из рабочего класса обращены к ее партии.

Победа Народного фронта в 2017 или 2022 году, которая больше немыслима, уничтожила бы европейский проект. Граждане небольших государств-членов еврозоны отметят жестокий путь ЕЦБ, который был политизирован для достижения целей Германии в Греции, и вывод, что еврозона является опасным «Союзом» для малых стран будет казаться неизбежным. Если центристские партии предпочтут остаться в стороне, чем опротестовать то, что произошло, политические экстремисты получат дополнительную ценную территорию.

Что касается таких экономистов как я, кто отрекся от пропаганды окончания неудачного эксперимента евро и предпочли реформу, возможно, пришло время признать поражение и двигаться дальше. Если только анти–Европейцы воспротивятся ЕВС, дитя ЕС может быть, в конечном итоге, выброшен вместе с ненужным евро.

Конец евро действительно спровоцировал бы огромный кризис. Но спросите себя: Вы действительно думаете, что евро будет в своем нынешнем виде еще сто лет? Если нет, то это закончится, и расчет этих сроков никогда не будет «правильным». Лучше, начать сейчас, прежде чем будет нанесен больший ущерб.