Москва торопится занять новые рынки, опасаясь конкуренции со стороны Китая

Теперь, когда Китай выходит на рынок строительства атомных станций в Иране, с которого недавно были сняты санкции, Москва ищет новые экспортные рынки для своих ядерных технологий на Ближнем Востоке. 22 июля глава Организации по атомной энергии Ирана объявил о том, что Пекин и Тегеран заключили договор на строительство двух атомных станций на южном побережье Ирана. Однако потеря части рынка экспорта ядерных технологий в Иране в пользу Китая не застала Москву врасплох. Пока в первой половине 2015 года все внимание мировой общественности было приковано к переговорам по иранской программе между Ираном и шестеркой стран-посредников, один из их посредников, а именно Россия, прочесывал Ближний Восток в поисках контрактов на строительство атомных станций на территории суннитских противников Ирана. Помимо того что России удалось воспользоваться удобными деловыми возможностями на территории региональных противников Ирана, она также попыталась обойти другого посредника в переговорах, а именно Китай, прежде чем Пекин сможет стать конкурентом Москвы на ближневосточном рынке гражданских ядерных технологий.

Расширение доли России на мировом рынке строительства атомных реакторов является приоритетом политики Москвы. Россия занимает третье место в мире по производству атомной энергии. В ходе своего первого президентского срока Владимир Путин поставил задачу довести уровень ядерной энергетики до 25% производства всей электроэнергии в стране к 2030 году. В настоящий момент Россия занимает второе место в мире по числу строящихся атомных реакторов. Сохранение господствующих позиций на мировом рынке гражданских ядерных технологий является ключевым фактором для поддержания собственной атомной индустрии Москвы. Между тем, позиции России сейчас оказались под угрозой в связи с выходом на мировой рынок Пекина с его собственным реактором. Чтобы укрепить свой бренд, Китай вытесняет Россию с рынка в Иране, с которого недавно были сняты санкции. Превращение Китая в конкурентоспособного поставщика ядерных технологий в Иран стало одной из главных причин того, что Россия спешно пытается найти новые рынки на Ближнем Востоке.

Главный и единственный проект России на ближневосточном рынке — это турецкая атомная станция «Аккую», где будут установлены четыре российских реактора типа ВВЭР. Турция и Россия провели церемонию закладки первого камня спустя всего две недели после того, как 2 апреля 2015 года Иран и страны–посредники объявили о подписании рамочного соглашения. Этот проект по строительству атомной станции будет финансироваться за счет средств России. Двумя месяцами ранее Путин и президент Египта Абдель Фаттах ас-Сиси (Abdel Fattah al-Sisi) подписали меморандум о взаимопонимании, согласно которому российская государственная энергетическая компания «Росатом» построит первую в Египте коммерческую атомную станцию. Спустя месяц после подписания этого меморандума о взаимопонимании Россия подписала 10–миллиардное соглашение с Иорданией на строительство первой в стране атомной станции: 49% акций этого проекта будут принадлежать «Росатому». В июне, за несколько недель до заключения соглашения по иранской ядерной программе между Ираном и посредниками, Россия подписала договор с главным врагом Ирана, Саудовской Аравией, который представляет собой нормативную базу для двустороннего сотрудничества в строительстве гражданских ядерных объектов. Вслед за этим договором Саудовская Аравия пообещала инвестировать в Россию 10 миллиардов долларов.

В период действия санкций в отношении Ирана Россия оставалась практически единственным поставщиком материалов для иранской ядерной программы: в частности, «Росатом» поставлял топливо для атомной станции в Бушере. Чтобы Россия не утратила своей господствующей позиции в иранском секторе ядерной энергетики, «Росатом» подписал с Тегераном соглашение на строительство двух энергоблоков с реакторами типа ВВЭР в ближайшем будущем и еще двух энергоблоков в среднесрочной перспективе. Кроме того, это соглашение дает основание для строительства совершенно новой атомной станции в Иране с четырьмя энергоблоками, оснащенными теми же российскими водо-водяными ядерными реакторами.

Однако спустя несколько недель после подписания рамочного соглашения в апреле 2015 года иранские чиновники встретились со своими китайскими коллегами в Пекине, чтобы обсудить строительство Китаем такого же количества энергоблоков после снятия санкций. 25 апреля 2015 года заместитель главы Организации по атомной энергии Ирана Бехруз Камальванди (Behrouz Kamalvandi) встретился со своими коллегами в Тегеране, чтобы продолжить переговоры по строительству Китаем новых атомных станций на территории Ирана. Ранее в июле Камальванди объявил о том, что Китай построит несколько атомных реакторов, намекнув, что в будущем Россия не сможет построить новые энергоблоки помимо тех шести, контракты на строительство которых уже были подписаны.

В 2014 году Международное агентство по атомной энергии обрило китайский реактор Hualong One. Он стал первым китайским реактором, который был одобрен МАГАТЭ. Пекин надеется, что всплеск на иранском рынке поможет ему укрепить бренд Hualong One, реактора третьего поколения. Сотрудничество с Ираном, вероятнее всего, поможет Китаю потеснить Россию на мировом рынке строительства гражданских атомных реакторов. Учитывая успех Пекина на иранском рынке, Китай может догнать Россию, став ее главным конкурентом на ближневосточных рынках. Конкуренция России и Китая за долю на рынке, а также за политическое влияние на Ближнем Востоке ускорят дальнейшее распространение ядерных технологий в этом регионе.