В течение какого-то времени не происходило ничего, что могло бы встревожить находившихся с ней в то воскресенье трех дайверов — это погружение ничем не отличалось от других. 53-летнюю Молчанову многие считали лучшим в мире фридайвером — подобного рода погружения она уже совершала бесчисленное количество раз, и нередко в более сложных условиях.
Как раз в мае этого года она установила мировой рекорд именно в том виде дайвинга, который она выполняла в воскресенье — тогда она погрузилась на 71 метр, и только благодаря своим легким и своей выносливости она смогла опуститься вниз и подняться наверх. Она могла, задержав дыхание, находиться под водой в течение девяти минут и двух секунд — это еще один мировой рекорд.
Однако проходили минуты, а Молчанова все не появлялась на поверхности. Ее коллеги дайверы сначала попытались сами обнаружить ныряльщицу, а затем передали по радиосвязи сигнал тревоги. Прошло уже два дня, а Молчанову пока еще не удалось найти, и она, вероятно, погибла, сказал в беседе с корреспондентом газеты New York Times ее сын Алексей.
В среду испанские службы спасения объявили о прекращении поисковых работ под водой.
«Она была суперзвездой фридайвинга, и все мы думали, что с ней ничего не может произойти, — сказал в беседе с корреспондентом газеты New York Times Киммо Лахтинен (Kimmo Lahtinen), президент Международной федерации фридайвинга (AIDA). — Ничего не должно было с ней случиться, но вы же понимаете, что мы играем с океаном, и вы понимаете, кто здесь самый сильный».
Молчанова обладает самым большим количеством наград во фридайвинге. Эта русская ныряльщица владеет всеми мировыми рекордами во всех категориях для женщин, кроме одной, и, кроме того, она побеждала на 23 чемпионатах мира.
Ее предполагаемая смерть, как любая смерть в этом экстремальном виде спорта, ошеломила дружное сообщество людей, занимающихся этим видом спорта. Предполагаемая гибель Молчановой заставляет их вновь задуматься о той цене, которую они платят за испытание своих тел в беспощадной водной стихии.
Бен Нобл (Ben Noble), проживающий в Брисбене и принимающий участие в соревнованиях дайвер — он является также основателем Австралийской ассоциации фридайвинга — сказал, что разговоры среди его коллег во вторник колебались между скорбными чувствами и вопросами о том, как сделать дайвинг более безопасным.
«Это как напоминание о том, что никто не может считать себя надежно защищенным, — сказал он в беседе с корреспондентом газеты Washington Post. — Все мы должны предельно серьезно относиться к вопросам безопасности».
При этом Нобл настаивает на том, что фридайвинг является намного более безопасным видом спорта, чем может показаться, а единственный его смысл состоит в том, чтобы проплывать длинные дистанции или погружаться на большую глубину без утраты мышечного контроля, без потери сознания и без риска утонуть. Согласно официальным данным, за 22-летнюю организованную историю этого вида спорта только один человек умер во время соревнований — это произошло в 2013 году, когда погиб 32-летний Николас Меволи (Nicholas Mevoli).
Во время соревнований, проводимых AIDA, управляющим органом фридайвинга, за спортсменами ведется наблюдение с помощью эхолокаторов. Помимо этого, они привязаны к страховочным канатам, и за ними наблюдают ныряльщики-спасатели, готовые оказать помощь в том случае, если что-то пойдет не так. Сами фридайверы всю жизнь тренируются для того, чтобы чувствовать движение каждого мускула и любого изменения во время задержки дыхания, и они знают пределы своих возможностей.
«Мы все ныряем, осознавая существующие риски, и мы знаем, как их уменьшить, — сказал Нобл. — Наталья была лучшей среди нас в том, что касается уменьшения рисков».
Однако вне соревнований уменьшить риски сложнее, и идущие на риск дайверы иногда проявляют к этому вопросу меньше внимания, чем следует. Статистика на этот счет неопределенна, подчеркивалось в статье, опубликованной в 2012 году в журнале Outside Magazine, однако, в соответствии с большинством существующих в мире оценок уровня фатальных случаев, фридайвинг числится вторым в списке самых опасных видов экстремального спорта — сразу после бейсджампинга. По мере увеличения количества занимающихся этим видом спорта, в том числе людей неподготовленных, вероятность несчастных случаев повышается; четыре месяца назад 19-летний человек утонул у берегов Квинсленда, Австралия, во время неорганизованного ныряния с друзьями.
Молчанова прекрасно осознавала существующие риски. В интервью, опубликованном на посвященном фридайвингу российском веб-сайте, она с осторожностью говорила о возможности слишком быстрого роста популярности этого вида спорта. Слишком опасно заниматься фридайвингом без соответствующей подготовки, отметила она. Погружение на десятки метров под воду — занятие не для любителей.
Человеческое тело не создано для того, чтобы тонуть. Оно обладает слишком большой способностью держаться на воде, оно наполнено воздухом, и поэтому в ходе погружения на первые 25 метров оно сопротивляется продвижению в глубину. Фридайверы должны бороться против этого неумолимого стремления тела к поверхности, и иногда они используют при погружении дополнительный груз, что делала и Молчанова.
Но после 25 метров плавучесть тела перестает быть главной проблемой для фридайвера. Вода в 1000 раз плотнее воздуха, и 0,3 кубических метра воды весят столько же, сколько ящик для перевозки молока, наполненный свинцом. Проблема воздуха в буквальном смысле выдавливается и перестает существовать только за счет давления находящейся сверху водной массы. Молекулы газа растворяются в системе кровообращения, и это вызывает у человека состояние легкого опьянения, которое ученые называют азотным наркозом (nitrogen narcosis), однако в обычной жизни оно известно как глубинное опьянение (rapture of the deep). Это состояние похоже на эйфорию, и оно снижает ощущение риска.
Но на подобных глубинах происходят также магические вещи — ваше тело перестает сопротивляться погружению и вместо этого сливается с ним. Исследования дайвинга выявили то, что известно как «главный рубильник жизни» (master switch of life), то есть речь идет о целом ряде древних, направленных на сохранение жизни рефлексов, которые изменяют психологию человека для адаптации к новому окружению. Легкие человека сокращаются, а сердечный ритм замедляется.
Джеймс Нестор (James Nestor), много написавший о дайвинге и об океане, считает, что подобная реакция является рефлексивным воспоминанием о нашем доисторическом прошлом, когда мы еще были морскими существами.
На самом деле люди ныряют уже в течение тысячелетий, а начали они это делать задолго до появления соревнований по фридайвингу и возникновения управляющей этим видом спорта федерации. Легендарные японские женщины-рыбаки, которых называют ама, уже давно ныряют на глубину в десятки метров для ловли рыбы и поиска жемчуга. Другие культуры имеют историю глубокого ныряния за губками, кораллами, а также при спасении людей в результате кораблекрушения. Древнегреческий историк Фукидид сообщает о том, что ныряльщики использовались во время Пелопоннесской войны для передачи секретных сообщений из-за линии, блокированной неприятелем.
«Мы знаем, как нужно нырять, уже, наверное, в течение миллионов лет», — написал Нестор (Nestor) в своем эссе для веб-сайта Buzzfeed и добавил: (Главный рубильник) — это ощущение того, как твое тело реагирует на способную изменить жизнь энергию самой большой среды обитания на нашей планете. Это напоминание о том, что вы вернулись домой«.
В воде, на глубине ниже 25 метров от поверхности, тело начинает погружаться без каких-либо усилий.
«Это прекрасная вещь — погружаться все глубже и глубже, а в конечном счете уже прекратить плыть и просто опускаться в бездонную синеву», — отметил Нобл.
Когда его попросили описать его состояние, то он сказал, что «глубинное опьянение» несколько затуманивает сознание. Это как свободное падение, сказал он, и как полет.
В конце он подвел итог: «Это великолепное, замечательное чувство».
Родившаяся в России Молчанова разделяла мистическое восприятие Нобла.
«Фридайвинг — это не только спорт, но и способ познания того, кто мы есть, — сказала она в 2014 году в интервью газете New York Times. — Когда мы погружаемся и перестаем рационально думать, мы понимаем, что мы часть целого. Мы единое целое с миром. Когда мы рационально думаем, мы разделены. Иногда нам необходимо вернуться в исходное состояние. Фридайвинг помогает это сделать».
Лучшие фридайверы достигают своего предела погружения на глубине от 70 до 100 метров от поверхности. А в ластах они могут погружаться еще глубже — рекорд погружения для мужчин, установленный сыном Молчановой Алексеем, составляет 128 метров.
А затем начинается подъем, который в тысячу раз сложнее, чем погружение. Дайверы борются с гравитацией, а также с появляющейся резкой болью, которую испытывают их тела, остро нуждающиеся в кислороде. Они не должны паниковать, поскольку это может увеличить их сердечный ритм, в результате будет использован оставшийся воздух. Им остается лишь сосредоточиться и продолжать всплывать.
После всплытия фридайверы часто оказываются дезориентированными, у них возникает тошнота (кровеносные сосуды у ныряльщиков часто разрываются в носу при всплытии). Но они также испытывают восторг.
«Когда вы, наконец, оказываетесь на поверхности, первый вздох, которые вы делаете, кажется вам самым приятным вздохом в жизни, — сказал Нобл. — У вас может возникнуть чувство эйфории».
Нобл хочет, чтобы люди знали о его виде спорта следующее: загадочное облегчение при погружении и восторг при первом вздохе после всплытия. А также стратегию этого действия в целом.
«Люди предпочитают называть (фридайвинг) экстремальным видом спорта, но он таковым не является, — отметил Нобл. — Мы знаем, как тело реагирует на ныряние, мы знаем, как долго тело может обходиться без дыхания. Мы знаем лучшие методы, как это делать и делать безопасно».
Предполагается, что Молчанова находилась на глубине 30 или 40 метров от поверхности — эта глубина вполне в пределах ее возможностей — в тот момент, когда она пропала. Пока не ясно, что произошло внизу, хотя в заявлении AIDA указывается на то, что ее, вероятно, унесло неожиданно сильным подводным течением.
По данным AIDA, помимо своего чемпионства во фридайвинге, Молчанова является автором нескольких научных исследований, а также двух книг по тренировке ныряльщиков. Она является основателем Российской федерации фридайвинга и, кроме того, она занималась обучением фридайвингу по всему миру. У нее двое детей — ее коллега по спортивному дайвингу сын Алексей и дочь Оксана.
Коллеги Молчановой по фридайвингу считают, что она является образцом человека, обладающего выдающимся талантом и с большой страстью относящегося к своему делу.
«Она была почти как член королевской семьи фридайвинга, — сказал Нобл. — Она является нашей королевой».
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Не было ничего необычного в том, как Наталья Молчанова соскользнула из лодки в кристально чистые воды Балеарского моря у берегов Испании. Ничего необычного не было в ясном небе и в залитой солнцем воде, ничего необычного не было в ее гидрокостюме, в грузах вокруг ее шеи, размещенных там для того, чтобы помочь телу погрузиться в темные глубины океана.
