Богачи финансируют прогресс

Недавно появилось две новости на одну и ту же тему: поиска внеземных цивилизаций. Одна касалась высказывания самого знаменитого современного космолога Стивена Хокинга (Steven Hawking) о том, что поиск других цивилизаций в космосе — это один из главных вызовов для человечества. Вторая — заявления российского миллиардера, который хочет финансировать такие поиски. Подобный каприз могут позволить себе только обладатели большого состояния, неважно, каким путем оно приобретено (хотя, конечно, лучше, чтобы не тем, что у российских олигархов).

Смешанный публицистический хор, поющий в последнее время на мелодию авторства Томаса Пикетти (Thomas Piketty), порицает концентрацию материальных ресурсов. Поэтому я обращу внимание, что практически все, что мы называем материальным достоянием человечества, начиная с египетских пирамид, возникло благодаря тому, что кто-то аккумулировал средства и смог оплатить создание монументальных сакральных или светских зданий, прекрасных произведений искусства, а кроме того технологий, которыми мы сегодня широко пользуемся.

Когда-то этими меценатами, спонсорами, дарителями и инвесторами часто выступали властители, чье личное имущество было неотделимо от государственного и управлялось ими самими или от их имени. Неудачные вложения или слишком амбициозные мероприятия  разоряли государство и граждан. Не лучше ли, когда риск берут на себя частные инвесторы, рискуя исключительно своим собственным имуществом?

Без аккумуляции богатства не было бы не только вилл Помпеи, готических соборов, венецианских дворцов, замков Луары, краковской и парижской старой застройки, нью-йоркских небоскребов, но и мобильных телефонов, машин, поездов. Некоторые читатели наверняка еще помнят, что когда-то мобильный телефон был размером с кирпич и стоил, как автомобиль. Благодаря тому, что нашлись люди, чье состояние позволяло купить дорогой гаджет, удалось финансировать развитие этой технологии, наладить производство, а в результате также снизить цену конечного продукта, так что сейчас смартфоны есть даже у дошкольников.  

Тот же путь прошли практически все потребительские товары, которые были когда-то технологическими новинками и предметами роскоши: их за баснословные деньги приобретали богачи, финансируя тем самым их производство и подстегивая распространение. Сейчас большие надежды возлагаются (в том числе экологами) на популяризацию не производящих выхлопных газов автомобилей — например, электрических. Такие автомобили выпускает компания Tesla Motors, которую основал и финансирует эксцентричный миллиардер Илон Маск (Elon Musk). Электромобиль марки Tesla стоит минимум 70 тысяч долларов, так что позволить себе его могут только очень богатые люди. Такие люди находятся, а это позволяет развивать технологии электрических автомобильных двигателей.

Если эта технология себя оправдает, а электромобили получат распространение — это станет спасением, потому что мы сможем добиться прогресса в борьбе с загрязнением воздуха. А что если это направление окажется тупиковым? Тогда деньги господина Маска и покупателей производимых им электромобилей будут потрачены впустую. Они могут себе это позволить.

Некоторые критики аккумулирования индивидуальных богатств говорят, что важнейшие научные открытия и технологические инновации появились благодаря публичным средствам и в государственных лабораториях. Не будем даже обсуждать, правда ли это (паровая машина, лампочка, телефон, автомобиль, самолет обязаны своим созданием и развитием не государственным служащим). Однако финансирование новых идей и технологий всегда связано с риском осечек и провалов и опирается на метод проб и ошибок.

Распорядитель государственных средств 10 раз задумается, тратить ли их на такие рискованные предприятия, неудача в которых может означать для него суровое наказание, включая уголовное. У эксцентричных миллиардеров таких опасений и ограничений нет. Илон Маск вкладывает огромные средства в программу путешествий на Марс, потому что он одержим идеей космических полетов (он мечтает поселиться на Марсе и там умереть). Этим он может проложить дорогу человечеству к новым решениям и завоеваниям. Но может и утопить гигантские средства в неудачном проекте. Ведь их у него достаточно.

Маск — не исключение. Богатейшие (в основном англосакские) миллиардеры финансируют разнообразные исследовательские и технологические проекты: чаще всего оригинальные, смелые, необычные, даже безумные с непредсказуемыми результатами.

Каждый, кто хоть раз сталкивался с финансированием научных исследований из государственных  источников, знает, как сложно получить средства на проект с неопределенным результатом. Возможно, это правильно, потому что риск провала велик. Пусть этим занимаются (и за это платят) богачи.

Мысль, что эти деньги больше помогут людям, если их раздать бедным, неверна. Большие проекты, новаторские предприятия и технологии, могущие в будущем значительно повысить уровень жизни многих людей или всего человечества, требуют концентрации больших средств, которые можно инвестировать и которыми можно рисковать. Тот, кто считает, что эти деньги было бы полезнее изъять и передать государственным институтам на общественные цели, может взглянуть на подсчеты Пикетти. Они показывают, что прибыль с целевого капитала крупнейших и известнейших частных американских университетов значительно превосходит прибыль государственных фондов (называемых также суверенными), которые пополняются доходами от продажи нефти и управляются государственными органами Норвегии или стран Персидского залива. А, пожалуй, ясно, что средства, которыми располагают Гарвард или Принстон будут направлены на самые инновационные и креативные исследования и открытия.

P.S. После того как статья была написана, пришла новость о кончине одного из самых богатых поляков — Яна Кульчика (Jan Kulczyk). По новому польскому обычаю (старый регулировался принципом: о мертвых или хорошо, или ничего) интернет-пользователи попрощались с ним массированной атакой ненависти. А в официальных некрологах приводился длинный список фондов и различных организаций, которым он оказывал поддержку.

Януш Майхерек — профессор Института философии и социологии Краковского педагогического университета.