Если бы не было Ближнего Востока, Москве, несомненно, стоило бы его изобрести.
Хаос в арабском мире предоставил Кремлю удобную возможность формировать мнение российской общественности в таких вопросах, как легитимность российского режима, его конфронтация с Западом и ситуация на Украине. В результате в течение последних двух лет нестабильность на Ближнем Востоке стала одной из самых обсуждаемых тем в среде российских журналистов и политиков.
Многие представители среднего и рабочего классов в России испытывают ностальгию по «имперской» славе СССР, и Кремль дает им то, что они хотят. Поддержка Россией Дамаска, близкие отношения с Тегераном и сближение с Египтом навязываются российской общественности в качестве доказательств восстановления того влияния, которое Кремль утратил после 1991 года.
Имея весьма восприимчивую аудиторию, все, что нужно сделать Кремлю — это представить ситуацию на Ближнем Востоке через призму советской эпохи, несмотря на то, что зачастую это не имеет никакого отношения к реальности. Поддержка Москвой режима Башара аль-Асада и сближение с Каиром представляются как символы русско-арабской единства в борьбе против нестабильности, спровоцированной Америкой и терроризмом, который поддерживают ее региональные партнеры — Катар и Саудовская Аравия.
Российские СМИ забывают упомянуть о том, что режим Асада не представляет всех арабов — он не представляет даже всех сирийцев. Они также забывают рассказать об ответственности Москвы, которая стала главным дипломатическим сторонником режима Асада, спровоцировавшего кровопролитие.
Пропагандисты также предпочитают умалчивать о том, что «злобная» Саудовская Аравия — вместе с Объединенными Арабскими Эмиратами — помогла возрождению российско-египетских отношений, позволив Каиру в то время, когда он зависел от финансовой помощи стран Персидского залива, снова сблизиться с Россией.
Обвиняя Запад в возрождении языка холодной войны, Москва апеллирует к точно таким же чувствам, постоянно выставляя США в образе «мирового зла». И ситуация на Ближнем Востоке, а также ошибки администрации Обамы в этом регионе существенно упрощают ее задачу.
В 2011 году Путин назвал США и Евросоюз «новыми крестоносцами» за их военную операцию в Ливии. В своем интервью российским СМИ в апреле министр иностранных дел России Сергей Лавров возложил на Вашингтон ответственность за возникновение «Аль-Каиды» и джихадистов так называемого Исламского государства, поскольку США поддержали антисоветских моджахедов в Афганистане в 1980-х годах и вторглись в Ирак в 2000-х.
Некоторые проправительственные аналитики и журналисты заходят еще дальше. Они распространяют разнообразные теории заговора, в том числе гипотезу о том, что Америка сознательно дестабилизировала Ближний Восток после терактов 11 сентября и что она не заинтересована в том, чтобы положить конец кровопролитию в Сирии и Ираке.
Уличные протесты, с которых начался третий президентский срок Путина в 2012 году, заставили Кремль продвигать идею особой формы правления, которая предположительно больше подходит России, чем западная демократия. Московские пропагандисты обвиняют Запад в попытке навязать «неподходящие» демократические ценности ближневосточным странам, у которых есть собственные недемократические, но вполне действенные формы правления, что в результате приводит к политическому хаосу и кровопролитию.
Жители Ливии, к примеру, соблазнились «западными сказками» о демократии, свергли свое авторитарное правительство и в итоге получили абсолютно недееспособное государство. Хотя российские СМИ признавали, что Муаммар Каддафи был диктатором, они утверждали, что в обмен на политические свободы он предоставлял своему народу социальную защиту и стабильность.
Этот аргумент очень напоминает те идеи, которые российское правительство продвигало в преддверии президентских выборов 2012 года: возвращение Путина в Кремль станет залогом стабильности, тогда как смена в руководстве приведет к хаосу.
Более того, посредством рассказов о событиях на Ближнем Востоке Москва пытается обосновать законность своей политики по отношению к Украине. Вскоре после начала операции против хуситов в Йемене, во главе которой стояла Саудовская Аравия, ведущий российский пропагандист Дмитрий Киселев заявил на одном из крупнейших российских телеканалов, что между Йеменом и Украиной нет никакой разницы. По его словам, в обеих странах радикально настроенные повстанцы свергли законных президентов.
Он задал вопрос: если Саудовская Аравия может поддерживать свергнутого президента Йемена Абда Раббу Мансура Хади (Abd Rabbu Mansour Hadi) и даже бомбить Йемен, почему тогда Россию обвиняют в поддержке Виктора Януковича, бывшего украинского президента, который был вынужден покинуть свой пост в связи с уличными протестами?
Подобным же образом российская пропаганда сравнивает украинских националистов, сражающихся в Донбассе, с джихадистами Исламского государства. И присутствие мусульман, в том числе крымских татар и чеченцев, среди добровольцев, сражающихся против так называемых Донецкой и Луганской народных республик, служит аргументом в пользу такого сравнения.
Согласно этой версии, пророссийские ополченцы ведут войну против глобальных сил, которые представляют такую же угрозу для международной безопасности и человеческих ценностей, как и джихадисты в Сирии и Ираке. Таким образом, риторика российских властей возвела гражданский конфликт на востоке Украины в ранг священного.
Кремль уже приблизился к тому, чтобы объявить о своей победе в конфронтации с Западом. Российские СМИ изобразили визит госсекретаря США Джона Керри (John Kerry) в Сочи в мае 2015 года как политическую капитуляцию США. Основным мотивом их репортажей стали заявления о том, что Запад нуждается в помощи России по ряду ключевых вопросов, в том числе по ядерной программе Ирана и решению гражданского конфликта в Сирии. Лавров отметил, что визит Керри ознаменовал собой провал попыток Вашингтона изолировать Россию.
В течение последних двух лет российские СМИ неоднократно прибегали к фальсификации фактов. Иногда российские таблоиды использовали фотографии, сделанные в Сирии, чтобы доказать «зверства» украинских вооруженных сил в Донбассе. Однако в большинстве случаев это было лишь результатом чрезмерного рвения некоторых журналистов, изо всех сил старавшихся доказать, что они поддерживают линию Кремля.
В целом продукт официальной пропагандистской машины Кремля, как правило, преподносится весьма умело. Людям предлагают набор фактов, помещая их в такой контекст, который естественным образом приводит аудиторию к желаемым выводам. В итоге довольно трудно спорить с тем, что Исламское государство представляет собой угрозу для международного сообщества и что вторжение США в Ирак стало одним из факторов, изменивших геометрию региональных сил. Кремлю остается только подчеркнуть значение вмешательства Америки и умолчать о роли других факторов в развитии ситуации в Ираке после падения режима Саддама Хусейна.
Российская оппозиция не смогла опровергнуть версию Москвы о событиях на Ближнем Востоке. В 2014 году Гарри Каспаров, известный гроссмейстер и критик российского режима, предпринял неуклюжую попытку обвинить Путина в беспорядках на Ближнем Востоке. И его никто не поддержал — даже на Западе.
Освещая события на Ближнем Востоке для российской аудитории, российские политики и СМИ, как правило, делают смелые, эмоциональные заявления, призванные привлечь внимание слушателей к той или иной простой идее. Тем не менее, пока что Кремль видит разницу между пропагандой и дипломатией. Поэтому, представляя визит Керри в Сочи в качестве дипломатической победы, российское правительство понимает, что оно нуждается в участии Вашингтона в решении конфликта в Сирии в такой же степени, с какой американские власти нуждаются в помощи Москвы.
Чтобы понять настоящие намерения России, следует наблюдать за ее действиями, а не прислушиваться к ее словам. Но барьер между пропагандой и реальностью остается достаточно проницаемым. К примеру, некоторые российские эксперты уже начали прислушиваться к пропагандистским заявлениям и называть Саудовскую Аравию и Катар спонсорами террористов.
Тем не менее, в июне в Санкт-Петербурге Путин принимал у себя делегацию из Саудовской Аравии во главе с сыном короля Салмана, вторым кронпринцем и министром обороны Мохаммедом бин Салманом (Mohammed bin Salman), и в результате они подписали ряд соглашений, в том числе соглашение о сотрудничестве в области атомной энергетики.
До сих пор сохраняется риск того, что чиновники рано или поздно поверят в часто повторяемую пропагандистскую ложь, поверят в реальность победы над Западом. Стоит напомнить, что в одном из своих интервью в феврале 2013 года Лавров заявил, что российское правительство хочет преподать американцам урок в Сирии, объяснив им, что вести дела с Москвой можно только «на основе равноправия, баланса интересов и взаимного уважения». — Стремление преподать этот урок — это цель, которая выходит за рамки сферы пропаганды.
Николай Кожанов — научный сотрудник Королевского института международных отношений (Chatham House).
