На выходных ливийское представительство ИГ объявило в розыск Мохтара Бельмохтара, самопровозглашенного лидера «Аль-Каиды в Западной Африке». Тот стал уже не первым активистом «Аль-Каиды» в исламском Магрибе, которого взяло под прицел Исламское государство за последние несколько недель.

Atlantico: Как стоит воспринимать борьбу двух этих террористических группировок: ИГ и «Аль-Каиды» (с ее многочисленными «представительствами»)?

Ален Родье: Происходящее в настоящий момент в Сахеле следует рассматривать через призму борьбы за влияние между Исламским государством и «Аль-Каидой». Внутренняя война двух радикальных течений салафитского толка упирается в первую очередь в вопрос личностей. Аль-Багдади не желает признавать власть аз-Завахири и пытается поставить под свои знамена все радикальные исламистские группировки в мире, большинство из которых раньше подчинялись «Аль-Каиде».

Именно это сейчас происходит в Сахеле. За последние месяцы власть Мохтара Бельмохтара не раз оспаривалась некоторыми из его людей. Они хотели присоединиться к ИГ, а он настаивал на верности аз-Завахири и «промежуточной» власти в лице эмира «Аль-Каиды» в исламском Магрибе (АКИМ) Абдельмалека Друкделя.

О присутствии Бельмохтара в Ливии говорили еще в самом начале ливийской революции (это не мешало ему разъезжать по всему Сахелю, который он знает, как свои пять пальцев). В июне американцы даже пытались покончить с ним с помощью авиаудара в Адждабии (160 километров на юго-запад от Бенгази). Хотя сейчас много говорят о борьбе радикальных исламистских группировок с ИГ в Ливии (недавно бои проходили в Сирте), присутствие «Аль-Каиды» привлекает к себе меньше внимания, но оно вполне реально. В прошлом многие ливийские исламисты вступали в радикальные организации, чтобы укрыться от гнева полковника Каддафи, который безжалостно преследовал их за покушение на свою жизнь. ИГ же пытается утвердиться в Ливии и рассматривает ее как главный внешний театр боевых действий за исключением Египта, где его присутствие тоже очень сильно. Бельмохтар сейчас воспринимается как конкурент, которого необходимо ликвидировать, чтобы привлечь на свою сторону его людей. Это очень важная задача, потому что область действий Бельмохтара включает в себя не только Ливию, но и весь Сахель.

— У движения бывшего майора египетской армии Хишама Али Ашмави есть общий враг с Мохтаром Бельмохтаром: Исламское государство. Существуют ли связи между какими-то террористическими группировками? На что могли бы опираться такие альянсы?

— Бывший майор египетских спецподразделений Хишам Али Ашмави, он же Абу Омар аль-Махуджир аль Масри, присоединился к «Сети Мохаммеда Джамаля» в 2011 году после освобождения этого близкого соратника аз-Завахири. Это движение стало наследником египетского «исламского джихада» (аз-Завахири был одним из его лидеров), а также поддерживало связи с «Аль-Каидой», АКИМ и АКАП («Аль-Каида на Аравийском полуострове»). В этой связи он бывал в племенной зоне Афганистана-Пакистана, а затем отправился в Ливию для обучения терроризму в «Джабхат ан-Нусра». Впоследствии он вернулся на родину, присоединился к «Ансар Бейт аль-Макдис» и сформировал ячейку движения в каирском регионе. В сентябре 2013 года он устроил покушение на тогдашнего министра внутренних дел Мохаммада Ибрагима, а в июне 2014 организовал теракт, который унес жизнь генпрокурора Хишама Бараката (тот добился смертного приговора для многих активистов «Братьев-мусульман»). В том же году он командовал нападением на блокпост у Фарафры, неподалеку от границы с Ливией.

В ходе операции погибли трое боевиков и 21 военный. С тех пор он стал эмиром группы «Аль-Мурабитун». Любопытно, что раньше точно также назывался отряд Бельмохтара, который впоследствии переименовали в «Аль-Каиду в Западной Африке». В ноябре 2014 года Ашмави отказался присягнуть ИГ вслед за «Ансар Бейт аль-Макдис», предпочтя сохранить верность «Аль-Каиде». Его заклятый враг — президент ас-Сиси, которого он называет «новым фараоном». В этой связи возникает вопрос, не установил ли Бельмохтар связи с Ашмави, чтобы расширить свое влияние на африканском континенте. Война за территорию простирается еще дальше, потому что «Аль-Каида в Западной Африке» противостоит «Халифату Западной Африки», который был сформирован на основе присягнувшего ИГ «Боко харам».

— Когда возникло это жестокое противостояние в лидерстве за мировой джихад?

— Все началось с формированием «исламского халифата» летом 2014 года. Аль-Багдади требует от всех мусульман присягнуть ему на верность, что очевидно не по душе всем, и в частности эмирам «Аль-Каиды». В то же время это шанс для несогласных в этих движениях заявить о себе и поставить под сомнение власть лидеров. Получается, место одних халифов хотят занять другие...

— Многие террористические группировки составляют целые списки тех, кого нужно ликвидировать. Однако в случае гибели одного исламистского лидера на его место быстро приходит другой. Расшатывает ли это хоть как-то радикальные движения? Какую выгоду извлекают для себя те, кто выбирает цели?

— Для ИГ главное — взять под контроль людей уничтоженных лидеров. Стоит отметить, что «Аль-Каиде» не удалось предотвратить дезертирство своих бойцов к ИГ, которое предлагает перспективы на ближайшее будущее, тогда как созданное Бин Ладеном движение планирует борьбу на поколения вперед. Единство отрядов «Аль-Каиды» зачастую опирается лишь на харизму их эмиров. Если те исчезнут, боевики могут легко переметнуться к ИГ.

Ален Родье, отставной высокопоставленный офицер французской разведки, замдиректора Французского центра разведывательных исследований. Специалист по исламскому терроризму и организованной преступности.