Вторая мировая война официально завершилась 2 сентября 1945 года, когда представители Японской империи подписали акт о капитуляции на борту американского линкора «Миссури». К тому времени прошло уже четыре месяца с момента объявления о победе над нацистами в Европе. Россия и Китай — два победителя, которые понесли самые серьезные потери во Второй мировой войне — празднуют годовщину своего триумфа поздней весной и ранней осенью соответственно. Присутствие Си Цзиньпина (Xi Jinping) на майском Параде победы в Москве рассматривалось многими как очередной шаг на пути к формированию нового мирового порядка, поскольку Си, гордый успешным завершением процесса создания Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, стоял рядом с Путиным, и два лидера воспользовались удобной возможностью, чтобы объявить о слиянии китайского проекта «Новый шелковый путь» и российского Евразийского экономического союза.
С тех пор прошло четыре месяца, и лето 2015 года, хотя оно и не было таким бурным, как лето 1945 года, существенно изменило глобальный геоэкономический баланс. Ответная поездка Владимира Путина в Пекин на празднования на площади Тяньаньмэнь 3 сентября представляет собой удобную возможность для того, чтобы оценить прогресс в российско-китайских отношениях, которого странам удалось добиться с мая 2015 года.
Холодное лето 2015 года
Этим летом, когда глобальные температуры достигли рекордно высокого уровня, экономические условия в России и Китае стали значительно более прохладными. Эксперты и аналитики потратили огромное количество чернил, описывая экономические тяготы Китая, не забывая также и о проблемах России. Однако если эти страны и дальше будут следовать по нынешней траектории, то в следующем году российская экономика вероятнее всего вступит в фазу настоящего экономического кризиса (определяемого как восемь последовательных кварталов экономического спада или падением ВВП более чем на 10% в течение одного квартала). За последние два года слабый рубль, устойчивая инфляция на уровне более 15%, ужесточающиеся санкции Запада и падение мировых цен на нефть поставили российскую экономику на колени. Совокупное воздействие этих факторов нанесло болезненный удар по населению России. Безработица осталась на уровне 5,3%, однако многие государственные служащие не получают заработную плату. Чистый доход населения снизился на 2,9%. Сейчас даже ведутся разговоры о том, чтобы отказаться от индексации пенсий по инфляции — этот шаг обречет тысячи пожилых пенсионеров на нищету в том случае, если Россия в ближайшее время не справится с экономическим кризисом. Даже военный бюджет России, которого до настоящего времени не касались сокращения, недавно тоже был урезан.
Несмотря на экономические проблемы, Владимир Путин решительно отказывается отступать на Украине (хотя недавно он согласился встретиться с американским президентом Бараком Обамой при условии, что Белый дом отправит приглашение на двусторонний саммит после Генеральной ассамблеи ООН). Между тем, поскольку путинский широко разрекламированный «поворот» к Азии принес лишь незначительные результаты, у Кремля очень скоро не останется иных вариантов, кроме как искать способы снова сблизиться с США. Пока Китай еще очень далек от того, чтобы занять место Запада в российской экономике, и те важные шаги, направленные на увеличение объемов инвестиций и торговли между двумя странами, которые были сделаны за последние два года, могут быть сведены на нет, если экономический спад в Китае продолжится.
Путь и Союз
Си Цзиньпин впервые объявил о проекте «Один пояс, один путь» во время относительно безобидного выступления в университете Астаны в сентябре 2013 года. В течение 2014 года этот проект постепенно набирал обороты, став в итоге краеугольным камнем внешнеполитической программы Си. В апреле Китай опубликовал подробный план реализации этой инициативы и создал 40-миллиардный фонд для финансирования различных проектов в ее рамках.
Сначала Кремль скептически отнесся к предложению Си, посчитав эту инициативу попыткой институционализировать экономическое господство Китая в Средней Азии, однако Пекин продолжал убеждать Москву объединить инициативу «Один пояс, один путь» с недавно созданным Евразийским экономическим союзом — региональным торговым блоком, членами которого являются Белоруссия, Киргизия, Россия, Казахстан и Армения. Спустя несколько месяцев колебаний Россия наконец согласилась на предложение Китая во время форума в Боао на Хайнане в 2015 году, где вице-премьер Игорь Шувалов объявил о решении Москвы объединить эти две организации. Шувалов, который поддерживает с Путиным настолько тесную связь, что иногда его даже называют «теневым премьер-министром», руководит деятельностью Российско-китайской межправительственной комиссии, занимающейся инвестиционными проектами. Ему также было поручено найти способ объединить инициативу «Один пояс, один путь» с Евразийским экономическим союзом — чрезвычайно сложная задача, учитывая, что эти две инициативы преследуют абсолютно противоположные цели.
Министерство иностранных дел России должно составить правила слияния этих двух инициатив, однако изменчивый характер проекта «Один пояс, один путь» сделал эту задачу похожей на задачу по возведению крепости на зыбучих песках. За долю в этом 40-миллиардном пироге сражаются множество государств, и Пекин, по всей видимости, с удовольствием сулит золотые горы всем желающим. В своей статье, опубликованной недавно в Foreign Affairs, Дэвид Шамбо (David Shambaugh) отметил, что Китай уже пообещал вложить в Азию 1,41 триллиона долларов к 2025 году. Однако если Китаю придется воспользоваться значительными валютными резервами, чтобы поддержать свою слабеющую экономику, останутся ли у Пекина средства на его масштабные внешние проекты? Вспомните, к примеру, Казахстан — ставший главным объектом щедрости Китая — который недавно подписал серию контрактов на общую сумму в 23 миллиарда долларов и, что еще важнее, уже воспользовался многомиллиардными китайскими инвестициями.
Россия, напротив, настороженно отнеслась к китайским инвестициям в период роста в 2000-х годах, и теперь она оказалась среди опоздавших. Пока единственным проектом, который на самом деле связывает Евразийский экономический союз и инициативу «Один пояс, один путь», является предложенный проект по строительству высокоскоростной железнодорожной магистрали Москва-Пекин. В июне китайская компания Railway Group и российская компания РЖД подписали контракт на строительство первой ветки этой магистрали — 770-километровой высокоскоростной ветки Москва-Казань, которая должна быть закончена к Чемпионату мира по футболу-2018. Однако, как показала недавняя отставка главы РДЖ Владимира Якунина, это государственное предприятие нельзя назвать образцом прозрачности, поэтому своевременное завершение строительства ветки Москва-Казань пока остается под вопросом.
Много слов, мало дела
Объем прямых инвестиций Китая в России пока составляет всего 8 миллиардов долларов (несмотря на существенный рост на 250% в 2014 году). Более того, большинство инвестиций, которые Китай пообещал России в момент подписания 400-миллиардной газовой сделки в мае 2014 года, так и не были получены. По слухам, «Газпром» уже потерял надежду получить предоплату в размере 25 миллиардов долларов за газопровод «Сила Сибири». Никакого прогресса не было достигнуто и по «западному» трубопроводу «Алтай», который должен связать Россию и Синьцзян и о котором говорил Ли Кэцян (Li Keqiang) во время его визита в Москву в ноябре 2014 года. Между тем, слабый рубль, западные санкции и византийская правовая система России лишили китайских инвесторов желания вкладывать деньги в российский средний бизнес. В 2015 году объем российско-китайской торговли упал примерно на 30%, как недавно сообщило издание Economist, и приграничная торговля между дальневосточными областями России и северо-востоком Китая пострадала сильнее всего. Вероятнее всего, объемы торговли меду этими странами в этом году не превысят показатели 2014 года, составившие 95 миллиардов долларов, и могут оказаться ниже отметки в 89 миллиардов долларов, достигнутой в 2012 и 2013 годах. Таким образом, цель увеличить объемы торговли до 200 миллиардов долларов к 2020 году, о которой заявили Путин и Си на конференции в мае 2014 года, пока остается лишь фантазией. Поэтому, хотя Путин, вероятнее всего, намеревается подписать 20 двусторонних соглашений во время своей поездки в Пекин, события недавнего прошлого доказывают, что многие из этих соглашений так и не будут реализованы.
Это вовсе не означает, что летом этого года не было достигнуто никаких важных экономических прорывов. Во-первых, продажа доли Новатека в предприятии «Ямал СПГ» одной китайской компании за 900 миллионов долларов — это очень важная сделка, учитывая то, что глава Новатека Геннадий Тимченко оказался одним из российских чиновником, попавших в санкционный список Запада, что существенно затруднило сотрудничество с «Ямалом». Во-вторых, новости о том, что российский Забайкальский округ выделит 15 тысяч гектаров земли китайской компании Huae Xinban сроком на 50 лет, с одной стороны, спровоцировали серьезную тревогу в России, с другой — стали важным шагом по направлению к увеличению китайских инвестиций в российский сельскохозяйственный сектор. Как говорится в недавно опубликованном анализе Ивана Звенко, сельское хозяйство — это одна их тех сфер, где российско-китайские отношения остаются слаборазвитыми и одновременно многообещающими.
Вывод
Последние четыре месяца показали, что «тепло в политике и холод в экономике» — это наилучшая парадигма для понимания российско-китайских отношений. Когда на этой неделе Путин приедет в Пекин, ему, несомненно, будет оказан самый радушный прием, что станет свидетельством «тепла» в политических отношениях. Однако если отвлечься от политических «ухаживаний», становится ясно, что экономический компонент партнерства между странами за лето существенно остыл. Россия активно ищет пути к диверсификации ее партнерских отношений в Азии, укрепляя связи с Вьетнамом и увеличивая объемы сотрудничества с Индией. Вероятнее всего, Кремль уже начал осознавать, что любой поворот к Азии невозможен без налаживания его отношений с Западом.
Грегори Штракс — аспирант Университета Вашингтона, где он пишет диссертацию о китайско-российских отношениях, и научный сотрудник Восточно-Китайского педагогического университета в Шанхае.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Лето 2015 года, хотя оно и не было таким бурным, как лето 1945 года, существенно изменило глобальный геоэкономический баланс. Ответная поездка Владимира Путина в Пекин на празднования на площади Тяньаньмэнь 3 сентября представляет собой удобную возможность для того, чтобы оценить прогресс в российско-китайских отношениях, которого странам удалось добиться с мая 2015 года.
