Так трогательно прибыть в Германию, где ждут футбольные фанаты держащие плакаты с приветственными слоганами для беженцев из разоренного войной Ближнего Востока. Германия — это новая Земля Обетованная для отчаявшихся и обиженных, переживших войну и грабеж.
Даже в популярных немецких таблоидах, которые обычно не желают многим добра, статьи поощряют готовность помочь. Пока политики в Соединенном Королевстве и других странах заламывают руки и объясняют, почему даже сравнительно незначительный наплыв сирийцев, ливийцев, иракцев, или эритрейцев представляет смертельную опасность для социальной структуры их общества, то «мама Меркель» пообещала, что Германия не будет отвергать ни одного истинного беженеца.
Прибытие около 800 тысяч беженцев ожидается в Германии в этом году, а в это время британский премьер-министр Дэвид Кэмерон волнуется из-за менее чем 30 тысяч просьб о предоставлении убежища и мрачно предупреждает о «толпах людей», которые пересекают Северное море. В отличие от Меркель, Кэмерон был частично ответственен за разжигание одной из войн (в Ливии), которая сделала жизнь невыносимой для миллионов. Неудивительно, что Меркель хочет, чтобы другие европейские страны принимали больше беженцев в рамках обязательной системы квот.
На самом деле, несмотря на обеспокоенную риторику ее политиков, Соединенное Королевство находится более этнически смешанным и в некоторых отношениях более открытым обществом, чем сама Германия. Лондон несравнимо более космополитичен, чем Берлин или Франкфурт. И, в целом, Великобритания получила значительную пользу от иммиграции. Действительно, Национальная Служба Здравоохранения предупредила, что принимать меньше иммигрантов будет иметь катастрофические последствия, оставляя британских больниц серьезно недоукомплектоваными.
Настроение в современной Германии может стать исключительным. Никогда не было легко с политической точки зрения поощрять принятие беженцев или любых иных иммигрантов. В конце 1930-х годов, когда евреи в Германии и Австрии были в смертельной опасности, несколько стран, включая богатые США, были готовы брать к себе больше, чем горстку беженцев. Великобритания дозволила размещение около 10 тысяч еврейских детей в 1939 году, в самую последнюю минуту, но только если у них были местные спонсоры и она ехали без родителей.
Без всяких двусмысленных намерений можно сказать, что нынешнее щедрое настроение Германии имеет много общего с убийственным поведением немцев в прошлом. Японцы тоже несут бремя исторических преступлений, но их отношение к иностранцам, попавшим в беду, гораздо менее приветливо. Хотя лишь у нескольких немцев если какие-то личные воспоминания Третьего Рейха, многие по-прежнему чувствуют необходимость доказать, что они извлекли уроки из истории своей страны.
Но почти исключительное внимание со стороны политиков и СМИ уделенное нынешнему кризису беженцев скрывает более широкие иммиграционные вопросы. Фотографии несчастных семей беженцев, дрейфующих в море, оставленных на милость алчных контрабандистов и гангстеров, могут легко вдохновить чувства жалости и сострадания (не только в Германии). Но большинство людей, пересекающих европейские границы, чтобы найти работу и построить новую жизнь, не являются беженцами.
Когда британские чиновники заявили, что их «явно разочаровывает» тот факт, что в Великобританию приехало примерно на 300 тысяч человек больше, чем уехало в 2014 году, они не имели в виду просителей убежища. Большинство из этих приезжих едут из других стран Европейского Союза, таких как Польша, Румыния и Болгария.
Некоторые входят как студенты, а некоторые приходят, чтобы найти работу. Они не приходят, чтобы спасти свою жизнь, но улучшить ее. Путем сваливания просителей убежища вместе с экономическими мигрантами, дискредитирует тех которые ищут работу, как будто они пытались протиснуться под выдуманными предлогами.
Широко распространено мнение, что экономические мигранты, из ЕС или за его пределами, в основном бедные люди, которые живут за счет денег относительно богатых налогоплательщиков. Но на самом деле, большинство из них не лентяи. Они правда хотят работать.
Выгоды для принимающих стран легко заметить: экономические мигранты часто работать усерднее за меньшие деньги, чем местные жители. Правда, это не в интересах всех: указывая на преимущества дешевой рабочей силы не будет убеждать людей, чья зарплата может быть снижена. Но в любом случае проще сочувствовать беженцам, чем экономическим мигрантам. Даже в Германии.
В 2000 году канцлер Германии Герхард Шредер хотел выдавать рабочие визы около 20 тысячам иностранным высокотехнологичным специалистам, многие из которых были из Индии. Германии они были очень нужны, но перед Шредером встала стена оппозиции. Один политик придумал лозунг «Kinder statt Inder» (дети вместо индийцев).
Но у немцев, как и у многих других граждан богатых стран, недостаточное количество детей. Эти страны нуждаются в иммигрантах с молодой энергией и навыками, чтобы заполнить рабочие места, которые местные жители, по каким-то причинам, не могут или не желают принимать. Это не значит, что все границы должны быть открыты для всех. Меркельская дея квот на беженцев должна применяться и для экономических мигрантов.
Однако до сих пор ЕС так и не придумал согласованную политику по вопросам миграции. Граждане ЕС могут свободно перемещаться в пределах Союза (Великобритания хочет остановить это, тоже, хотя вряд ли это получится). Но экономическая миграция из стран не входящих в ЕС, в тщательно управляемых условиях, является одновременно законным и необходимым условием. Это не потому, что мигранты заслуживают европейскую симпатию, а потому, что Европа нуждается в них.
Это будет нелегко. Кажется, что на большинство людей сильнее влияют эмоции — которые могут привести как к массовому убийству, как к теплому состраданию, в зависимости от обстоятельства, а не прохладная логика рациональной личной выгоды.
Иан Бурума — профессор по вопросам демократии, прав человека и журналистики в колледже Бард. Он — автор нескольких книг, включая «Убийство в Амстердаме: смерть Тео Ван Гога и пределы толернатности » (Murder in Amsterdam: The Death of Theo Van Gogh and The Limits of Tolerance), и «Нулевой год: история 1945 года» (Year Zero: A History of 1945)
