Европа в круговороте потерь

«Конечно, на Западе есть плачущие министры, политики, открывающие мигрантам двери своих домов, знаменитости, помогающие деньгами, или добросердечные европейцы, которые, насколько я мог видеть, идут в лагеря и пытаются помочь находящимся там людям...», — говорит один из наших постоянных читателей Толга Танрыкорур (Tolga Tanrıkorur). Однако по поводу моих комментариев об Айлане (сирийский мальчик, тело которого было вынесено на пляж Бодрума 2 сентября, — прим.пер.) он также отмечает следующее:

«Но в Европе есть ощутимые массы людей, которые безучастно и холодно реагируют на положение мигрантов или откровенно ненавидят их. Эти массы не желают видеть вокруг себя темнокожих, черноглазых и бедных переселенцев. Они хотят, чтобы выходцы с Востока оставались на Востоке. Так что формы поведения и реальная политическая ситуация, при которой правит сила, не изменятся. Для решения проблемы мигрантов, коснувшейся и Турции, а также других проблем безопасности Турция как часть Востока и частично Запада должна в рамках реальной политики осознать ситуацию, в которой сегодня находится западный мир, и использовать ее в свою пользу.

Не только последняя миграционная проблема, но и украинский кризис, захвативший и Россию, показали, насколько хрупкой является восточноевропейская перегородка Запада. Оказывается, Запад не так далек от Востока, как он полагал. Российские танки, джихадистские девианты или сирийские мигранты — в шаге от Берлина. Таким образом, Европа переживает серьезную проблему безопасности. Исходя из этого, Турции нужно использовать эту слабость так, чтобы усилить идею своего членства в ЕС. Турция, которая, став частью ЕС, будет идти по пути демократизации и развития, принесет благополучие не только ЕС, но и Востоку».

ЕС и Турция - уже не те

Наш читатель Танрыкорур допускает, что, помимо «эффекта Айлана» в «реальной политике», проблема мигрантов и безопасности, которая сегодня первостепенна для ЕС, может снова сблизить Турцию с Евросоюз.

Если бы эту мысль он высказал в начале 2000-х годов, когда мы получили от Брюсселя дату переговоров, то это можно было бы считать стопроцентным попаданием в точку.

Но с тех пор утекло немало воды. Теперь перед нами - другая конъюнктура. Нет ни той Турции, что заучивает «Копенгагенские критерии» (хотя бы для вида), ни того ЕС, что благоволит Турции (или хотя бы создает такую видимость).

Турция вместе с «османизмом» изменила свой вектор на восток, «Копенгагенские критерии» ушли в прошлое. О ЕС забыли. Теперь для европейцев Турция — это только Ближний Восток. И часть «восточной проблемы», воскреснувшей из мертвых вместе с Сирией и Ираком.

И ЕС уже не тот... Вопрос «хрупкости восточноевропейской перегородки», на которую указал наш читатель, не ограничивается только миграционной и украинской проблемами. Он включает и греческий кризис.

Исторический кризис

Лето 2015 года началось для ЕС с греческой проблемы. А заканчивается — миграционным кризисом.

Ранее мы писали, что греческий кризис «обнаружил вакуум власти в Брюсселе», и на горизонте замаячила «Европа, в которой все против всех». Европа, возникшая перед нами в ходе миграционного кризиса, опять распадается на «Восток» и «Запад», а «тонущий корабль спасает его капитан».

В те дни некоторые читатели задавали нам вопрос: может ли такое ослабление силы и политическая децентрализация помочь сближению Турции с ЕС?

Воспользуюсь случаем и отвечу. Увы, нет, не может. Европейский вектор Турции безвозвратно утрачен. Турция на 180 градусов повернулась в другую сторону. Более того, в стране нет того руководства, которое смогло бы увидеть и оценить этот исторический кризис в контексте интересов Турции.