Европа долгие годы пыталась сбросить с себя удавку зависимости от российских энергоресурсов и от капризов непостоянного президента страны Владимира Путина. Так почему же этот континент дает согласие на новый газопровод, который на десятилетия превратит его в заложника российских интриг и махинаций в энергетической сфере и в жертву шантажа?
Объявленные в этом году российские планы по расширению пропускной способности действующего трубопровода «Северный поток», который проложен по дну Балтийского моря в Германию и обошелся во много миллиардов долларов, обретают свои практические очертания быстрее, чем ожидали многие. Они представляют разительный контраст с другими энергетическими проектами, о которых постоянно говорит Россия, но которые находятся в зачаточном состоянии.
Западные компании высшего эшелона, такие, как Shell, E. On, BASF и Engie (ранее GDF Suez), объединили усилия с российским Газпромом с целью двукратного увеличения мощности «Северного потока» в надежде на то, что вторая очередь войдет в строй к концу 2019 года. В случае реализации данного проекта стоимостью 10 миллиардов долларов Россия сможет, наконец, отказаться от услуг Украины как страны-транзитера. Это хорошо для России, которая ненавидит Киев за имеющуюся у него возможность вмешиваться в ее газовый экспорт. Но это усилит зависимость Украины от деспотичной российской тактики. Кроме того, другие восточноевропейские страны могут остаться с носом, потому что они получают газ из России через Киев.
Новый и усовершенствованный «Северный поток» прояснил два момента. Первое: несмотря на все разговоры России о развороте в сторону Азии с резким увеличением объемов энергетического экспорта на восток, Европа для Газпрома останется главным приоритетом. Второе: вопреки многочисленным разговорам Европы о необходимости поиска новых поставщиков и о снижении зависимости от России, особенно после ее вторжения на Украину, энергетическая политика Старого света находится в руках компаний, а не государств. Это осложняет усилия Европейского Союза и его членов по поиску альтернатив российским энергопоставкам и по снижению зависимости от России, к чему их настойчиво подталкивают Соединенные Штаты.
«„Северный поток“ подтверждает, что в российском газовом мышлении Европа занимает центральное место. Весь этот разворот на Восток, идея об укреплении связей с ним как с альтернативой Европе — все ушло в трубу», — заявил эксперт по трубопроводам из энергетической консалтинговой фирмы Methinks Ltd. Джон Робертс (John Roberts), также являющийся внештатным научным сотрудником Атлантического совета (Atlantic Council).
Тот факт, что крупные западные фирмы спешат заключать сделки с Россией в целях поставки дополнительных объемов газа в самое сердце Европы, также указывает на то, что в основе европейского подхода к удовлетворению своих энергетических потребностей лежат экономические соображения, а не какая-то грандиозная стратегия. И это несмотря на то, что Брюссель долгие годы стенал по поводу огромной и постоянно растущей зависимости Европы от импортного топлива.
«Приходится отделять компании от государства. Всей этой работой по диверсификации в Европе занимаются главным образом правительства», — отметил Робертс. В отличие от них, продолжил он, «о диверсификации в плане обеспечения энергетической безопасности говорят только те компании, которым это выгодно, и которые обладают ресурсами, чтобы их эксплуатировать». По его словам, те фирмы, которые вкладываются в «Северный поток», видят в этом «чисто коммерческое решение» и избегают более масштабных соображений с учетом европейской энергетической безопасности.
Решение об удвоении мощности «Северного потока», о котором было объявлено в июне, вызвало нечто вроде потрясения. Такие планы существовали с самого начала, когда строился первый трубопровод, способный перекачивать 55 миллиардов кубометров газа в год и введенный в строй в 2011 году. В 2012 и 2013 годах Газпром повел разговоры об удвоении пропускной способности этой ветки и о поставках газа даже в такие удаленные страны как Британия. Но в начале этого года, когда напряженность в отношениях между Европой и Россией достигла своего пика, казалось, что план расширения «Северного потока» пал жертвой дипломатической и экономической борьбы.
«Пока у нас нет планов по расширению „Северного потока“», — заявил в январе Bloomberg представитель Газпрома.
Но эти планы появились вновь, причем в большой спешке. В июне российский энергетический гигант и его западные партнеры объявили, что они все-таки удвоят мощность «Северного потока». Но поскольку это заявление прозвучало на фоне многочисленных провалов и неудач российских трубопроводных проектов — два в Китае, один в Турции и один отмененный проект в Черном море — большинство обозревателей скептически отнеслось к заявлению об удвоении пропускной способности трубопровода. Даже действующая ветка «Северного потока», и та используется не в полную меру. А Европе сейчас не нужны дополнительные объемы природного газа. То, что ей нужно, она может получать из России через Украину. Поэтому казалось, что идея об увеличении мощности «Северного потока» — не более чем очередная несбыточная мечта Путина.
Но сегодня это увеличение кажется вполне реальным. В начале сентября Газпром и западные фирмы подписали акционерное соглашение, которое поставило данный проект на солидное основание. Руководитель Газпрома Алексей Миллер подчеркнул, что участие в проекте западных энергетических гигантов превращает в реальность то, что могло стать просто очередной российской мечтой.
Теперь, когда этот проект совершенно очевидно получил зеленый свет, многие лидеры по всей Европе взорвались от негодования. Польский президент Анджей Дуда заявил во вторник, что это вызывает сомнения в европейском единстве. В четверг премьер-министр Словакии назвал проект трубопровода «предательством», а украинский премьер-министр Арсений Яценюк охарактеризовал его как «антиевропейский и антиукраинский». Он призвал Евросоюз заблокировать его строительство.
Марош Шефчович (Maros Sefcovic), отвечающий в Европе за Энергетический союз, который призван единым голосом выступать от лица 28 стран-членов ЕС по вопросам энергетики, в понедельник подверг этот проект критике, заявив, что он может подорвать весь энергетический баланс в регионе. Когда прозвучало объявление о новом соглашении, исполнительный орган ЕС Европейская комиссия подчеркнуто указала на то, что поиск газовых поставщиков за пределами России остается приоритетом для Брюсселя, и что Украина должна и впредь быть частью транзитной системы, идущей в Европу. Комиссия пообещала «провести строгую оценку нового трубопровода на его соответствие законодательству ЕС».
Главный энергетический дипломат США Амос Хохштейн (Amos Hochstein) также выразил обеспокоенность по поводу увеличения мощности «Северного потока», заявив на прошлой неделе агентству Reuters, что этот проект даст России возможность отключить от газа Украину и поставить под угрозу европейскую безопасность.
Но если проект так сильно противоречит стратегическим целям Европы и вызывает такое возмущение у лидеров со всего континента, почему его поддерживают европейские компании?
Одно из объяснений предлагают компании-участницы «Северного потока», заявляющие, что дополнительные мощности понадобятся для увеличения поставок из России, так как собственно европейские запасы начинают истощаться. Так, крупный поставщик природного газа в Европу Норвегия полагает, что ее экспорт начнет уменьшаться как раз к тому моменту, когда будет увеличена пропускная способность «Северного потока». Добыча газа в Нидерландах также под вопросом. А привлекательные когда-то альтернативы, такие как поставки газа из США или из восточного Средиземноморья, пока еще не материализовались.
Но есть одна причина на много миллиардов долларов, по которой европейские (и американские) энергетические компании продолжают обхаживать российский бизнес, несмотря на волну санкций, введенных из-за Украины и призванных лишить Россию доступа к западным капиталам и технологиям: это размер возможного приза. Вряд ли это совпадение, что в тот самый день, когда акционеры «Северного потока» заключили свою сделку, главы Shell, BASF и австрийской OMV встретились с Путиным, чтобы обсудить другие манящие коммерческие перспективы и возможности. Иными словами, да, сейчас между Европой и Россией существует политическая напряженность; но для энергетического бизнеса, который думает на десятилетия вперед, узость мышления может оказаться губительной в плане выживания корпораций.
Конечно, новому проекту по расширению «Северного потока» еще предстоит преодолеть несколько препятствий, как и всем проектам Путина. Любой энергетический проект, осуществляемый в ЕС, должен соответствовать целому набору норм и правил Евросоюза. Из-за своей неспособности или нежелания соответствовать нормам европейского законодательства Россия лишилась одной из грандиозных идей Путина — трубопровода «Южный поток», который планировалось проложить по дну Черного моря в Европу через Болгарию. По-прежнему сохраняются вопросы о том, в какой мере Газпром должен иметь доступ к небольшим трубопроводам в Европе, по которым газ распределяется по различным странам. Планы Газпрома также омрачает продолжающееся антимонопольное расследование ЕС, который подозревает газовый гигант в ценовом обмане и в подавлении конкуренции.
Есть также вопрос о том, насколько нужен России и Газпрому увеличенный и усовершенствованный «Северный поток». Россия давно уже хочет отказаться от поставок газа через Украину, в которой она видит ненадежного и беспокойного соседа. В этом поиске обходных путей состоит суть всех проектов, начиная с несостоявшегося «Южного потока» и сомнительного «Турецкого потока», который планируется проложить через Черное море в Турцию и далее в Европу, и кончая самим «Северным потоком». Однако Газпром этим летом намекнул, что Россия вообще может отказаться от идеи прокладки труб в обход Украины, из-за чего и «Северный поток», и «Турецкий поток» окажутся ненужными.
Тем не менее, поскольку «Северный поток» пользуется мощной корпоративной поддержкой, имеет хорошую предысторию в виде первого трубопровода и довольно дешево стоит, он в данный момент является для России главным вариантом в ее стремлении сохранить контроль над энергопоставками в Европу.
«В поисках успешных путей для доставки газа в Центральную Европу, минуя Украину, ставка на „Северный поток“ является оптимальной», — заявил Робертс.
