Евразийское решение для европейских кризисов

Прошло больше 18 месяцев после изгнания бывшего президента Виктора Януковича из власти (и в эмиграцию), а кризис на Украине все в тупике. Крым воссоединился с Россией (многие считают это аннексией), большая часть восточной Украины находится под контролем пророссийских повстанцев, а отношения между Западом и России напряжены больше, чем во времена Холодной войны.

Но выиграл ли кто-нибудь от этого? Те, кто хотел привязать Украину к Западу или воображал, будто санкции против России приведут к смене режима в Кремле путем дворцового переворота или народного восстания, увидели, что их надежды ни к чему не привели: популярность президента Владимира Путина на высоте. В России же точно так же разочарованы те, кто предсказывал немедленный крах Украины и образование в её восточных и южных регионах пророссийской Новороссии.

Трагедия в том, что цена этих иллюзий оказалась невероятно высокой в человеческом смысле (несмотря на соглашение о прекращении огня число погибших в восточной Украине превысило 6000 человек с апреля 2014 года), а также очень опасной в геостратегическом смысле. Похоже, что обе стороны готовы биться «до последнего украинца».

Я уже давно писал о том, Россия никогда не собиралась сдаваться. Более двух десятилетий её прижимала к стенке западная экспансия — будь то расширение Евросоюза или НАТО — в ту часть Европы, которую она считает критически важной для национальной безопасности, и теперь россияне уверены, что у них есть достаточно моральных оснований для защиты своих интересов.

Опасность сейчас в том, что нынешний тупик (обе стороны обмениваются обвинениями в атмосфере взаимного недоверия) ведет к углублению кризиса в отношениях между Россией и Западом. Обеим сторонам нужно искать выход, но Запад, хотя и вышел с победой из Холодной войны, похоже, не только проиграл мир, но и находится на пороге нового раскола Европы. И всё это происходит в тот момент, когда весь континент, включая Россию и многие другие евразийские государства, столкнулся с угрозой исламского экстремизма.

В то же время обе части Европы находятся в поиске новой геополитической (или даже духовной) идентичности. Пока ЕС пытается справиться с проблемами миграции и интеграции, Россия отходит от евроцентричного культурного и экономического курса в сторону евразийской альтернативы. А Соединенные Штаты (по крайней мере, при президенте Бараке Обаме) отступают в своего рода полуизоляцию, оставляя за собой турбулентные зоны нестабильности и нерешенных кризисов.

Что же будет дальше? Западная и Восточная Европа погружаются в политические конфликты и экономическую стагнацию, и вместе с этим подходят к концу пять веков европейского глобального доминирования. Нынешняя реальность такова, что после окончания биполярного господства США и Советского Союза, а также краткого периода «однополярности» после распада СССР, мы оказались в «многополярном» мире.

Он также может оказаться временным, поскольку набирают силу два новых геополитических макроблока XXI века. Один формируется вокруг США и их амбициозных стремлений протолкнуть проекты Транстихоокеанского партнерства (ТТП) и Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства (ТТИП).

Второй макроблок — это «Большая Евразия», включающая Китай, Россию, Казахстан, Иран и, возможно, Индию. Крепкий фундамент для этого проекта был заложен в мае 2015 года соглашением между Россией и Китаем о координации работы Евразийского экономического союза (ЕАЭС), возглавляемого Россией, с проектом «Шелкового пути» президента Си Цзиньпина. «Шёлковый путь» нацелен на укрепление связей Китая со странами, лежащими к западу от страны, в первую очередь с государствами Центральной Азии.

Вопрос в том, сможет ли Большая Евразия помочь Европе найти выход из ее нынешнего кризиса безопасности. В Европе, безусловно, есть те, кто предпочел бы укреплять Организацию по безопасности и сотрудничеству в Европе, но дело в том, что ОБСЕ, отягощенная бременем холодной войны и своей неспособностью обеспечить мир после её окончания, слишком запятнана, чтобы играть ключевую роль.

Альтернативой мог бы стать диалог между ЕС и ЕАЭС, но это будет не просто, поскольку ЕАЭС стремится к более тесным связям с Китаем и его союзниками по «Шёлковому пути». Более приемлемым вариантом стало бы включение (и лучше раньше, чем позже) Китая и государств Евразии в проект постепенного создания общего экономического пространства от Шанхая до Лиссабона. Есть очевидный потенциал в конструктивных отношениях ЕС с «Шанхайской организацией сотрудничества» (созданной в 2001 году Китаем, Россией, Казахстаном, Киргизстаном, Таджикистаном и Узбекистаном, в следующем году к ним должны присоединиться Индия и Пакистан). Провал старого порядка означает, что надо создавать новый, начав с диалога по вопросам евразийского развития, сотрудничества и безопасности с участием Китая и стран Евразии и Европы.

Это не означает, что ОБСЕ или НАТО уйдут в историю, и к подобной цели никому не стоит стремиться. Что действительно важно для поиска выхода из сегодняшних конфликтов, как активных, так и тех, что считаются «замороженными», так это открывать более широкие рамки для сотрудничества и диалога между ЕС и странами, которые я называю Большой Евразией.

В подобном сценарии остается вопрос о роли США. Хотят ли Штаты оставаться в полуизоляции в надежде, что их вновь пригласят на главную сцену в тот маловероятный момент будущего, когда вновь возникнет «однополярный мир»? Давайте надеяться, что в более справедливом мире Америка готова действовать как ответственный игрок.