Почему экс–олигарх вчинил России иск на 12 миллиардов?

Арбитражный иск с требованием возмещения убытков за арестованное имущество на сумму 12 миллиардов долларов, поданный Сергеем Пугачевым, может превратить его в еще одного обиженного экс–олигарха. В последние годы Россия породила значительное число таких, как он. Вместе с тем, история этой тяжбы демонстрирует хищническую, неадекватную бюрократию, которая ныне управляет гигантским государственным сектором российской экономики, и показывает, как романтика и амбиции, главные движущие силы в переход от коммунизма к капитализму, встретили свой конец.

Между Сергеем Пугачевым и Михаилом Ходорковским, другим российским магнатом в изгнании, существует заметное сходство. Оба они начали строить свои империи в конце 1980-х годов. Ходорковский торговал компьютерами, что было доходным делом на исходе существования СССР, а Пугачев сколотил состояние, помогая экспортным компаниям, вынужденным торговать на основе смехотворного официального обменного курса валют, получать больше рублей за свои товары.

Оба основывали банки до того, как переходили к промышленным предприятиям. Ходорковский воспользовался знаменитой правительственной программой «кредиты в обмен на акции», позволившей группе банкиров купить развалившиеся государственные предприятия по символической цене, чтобы построить ЮКОС, который в начале 2000-х годов стал крупнейшей нефтяной компанией России. Пугачев пренебрег схемой «кредиты в обмен на акции». Вместо этого он наладил связи с высшими должностными лицами, которых он мог бы привлечь к владению крупной судостроительной верфью, угольной компанией в Туве и строительным проектом в двух шагах от Красной площади.

Пугачев вспоминает о Ходорковском, как он высокомерном и самонадеянном человеке. Он описывал встречу олигархов с Олегом Сосковцом, который руководил предвыборной кампанией Бориса Ельцина в 1996 году, когда у него был сильный соперник-коммунист:

«Сосковец рассказал свою жалостную историю о том, что если коммунисты победят, то мы первыми пострадаем. Все сказали да, конечно, но только если правительство даст им денег, потому что все утверждали, что у них ничего нет. Затем, когда все собирались сесть и поесть, Ходорковский попросил слова и сказал: «Я не понимаю, почему вы пугаете нас коммунистами. С моими деньгами я смогу договориться с любыми властями».

Пугачев рассказал много таких историй, когда мы встретились в офисе его адвокатов в Париже. Без сомнения, бывший сенатор прекрасно знал изнанку политики, ведь он входил во внутренний круг, управлявший Россией, пока Ельцин лежал по больницам во время второго президентского срока.

В этой должности Пугачев изо всех сил старался не нажить себе врагов и выступал в качестве посредника между враждовавшими чиновниками. Он никогда не давал интервью и не пытался приобрести крупные нефтяные и металлообрабатывающие предприятия, предпочитая покупать и продавать небольшие компании. Как говорит сам бизнесмен, он всегда был скорее инвестором, а не менеджером. Пугачев наблюдал, как Путин боролся за популярный телеканал с олигархом Владимиром Гусинским, а потом — как он бросил Ходорковского в тюрьму за неуплату налогов. По его словам, в начале правления Путина олигархи были готовы отказаться от задешево приватизированных компаний в обмен на небольшие пакеты акций и иммунитет от будущего преследования. Но, похоже, Путин хотел подвесить олигархов на крюк.

Пугачев чувствовал себя в большей безопасности, чем многие его коллеги. Он приобретал причалы в Санкт-Петербурге и судостроительные заводы, выкупая их у многочисленных частных владельцев. Его бизнес зависел от правительства. «Я точно знал, какую сумму ежегодно мне будет платить государство за корабли в рамках программы перевооружения», — говорит он. Тем не менее, он честно попытался восстановить «Северную верфь», завод, производивший ледоколы, в том числе, атомные, для советского торгового флота. Благодаря своему таланту получать долю государственных программ, Пугачев восстановил производство и стал крупным поставщиком российского флота. Пугачев пользовался доверием Путина и наделся с его помощью получить разрешение Кремля на приобретение ветшающих зданий в районе Красной площади. Он хотел превратить их в отель и элитные апартаменты.

Но затем появились трудности. Пугачев говорит, что охлаждение отношений с Путиным началось, когда он упомянул, что его гражданская жена, представительница аристократического рода Александра Толстая, была гражданкой Великобритании. «Вы не могли найти себе кого-нибудь в России?» — спросил Путин, как рассказывает бизнесмен. Миллиардер усугубил свое положение, получив гражданство Франции в 2009 году. Вскоре после этого правительство закрыло проект по развитию Красной площади. Ему пообещали компенсацию, которую он так и не получил.

Согласно иску Пугачева, в ноябре 2009 года Путин, занимавший пост премьер-министра при президенте Дмитрии Медведеве, приказал ему продать «Северную верфь» государственной «Объединенной судостроительной корпорации» под руководством его друга Игоря Сечина. Пугачев говорит, что не возражал. Он снизил цену с 10 миллиардов долларов до семи миллиардов, а потом ему сказали, что могут дать только пять миллиардов долларов. Тем не менее, он согласился, так как видел, что Путин решительно настроен на ренационализацию российской промышленности, и хотел вывести оттуда свои деньги.

По словам Пугачева, чиновники неторопливо рассматривали вопрос оформления сделки и источников ее финансирования. Тем временем Игорь Сечин требовал от правоохранительных органов устроить проверку вероятных нарушений в компаниях Пугачева. Пугачев описывает политическую интригу ярко и достоверно. Ходорковский тоже обвинял Сечина в присвоении его нефтяной империи, которая ныне перешла в собственность государственной компании «Роснефть», возглавляемой Сечиным.

Главное обвинение Пугачева в адрес правительства — это обман. После долгих проволочек в 2010 году ему сказали передать «Северную верфь» в качестве залога на кредит в миллиард долларов, который Центральный банк России выдал «Межпромбанку», считающемуся проблемным кредитором. Ему сказали, что банк не может вернуть кредит, поэтому Центробанк продаст «Северную верфь» по справедливой цене «Объединенной строительной корпорации», заберет свой миллиард, а остальное отдаст Пугачеву.

Это самое слабое звено в истории, поведанной Пугачевым. Он основал «Межпромбанк» в 1991 году, и, хотя, как он говорит, в 2010 году он уже не контролировал банк, его судостроительные предприятия держали в нем большие вклады. И банк помогал финансировать их приобретение. Финансовый кризис 2008 года тоже помог. Банк объявил дефолт по двум выпускам евробондов и обратился к Центробанку за срочной помощью, и так и образовался долг в размере миллиарда долларов. Российское агентство страхования вкладов, ответственное за ликвидацию банка, обвинило Пугачева в намеренном банкротстве банка. Пугачева ждет в России арест по этому обвинению, и на него выдан «красный ордер» Интерпола. Лондонский суд заморозил его международные счета в прошлом году. В этом году арест был продлен, а французский паспорт Пугачева — единственный, который у него есть — изъят, чтобы не дать ему покинуть Великобританию. Но он уехал во Францию, вполне легально, по его словам. Тем не менее, он был достаточно осторожен, чтобы не говорить мне заранее о месте нашей встречи.

Изучив некоторые документы, которые использует Пугачев для подкрепления своего иска против России, я не могу сказать с уверенностью, что он не пытался переложить на государство убытки «Межпромбанка», когда пытался продать свои предприятия по рыночной цене. Но совершенно ясно, что Сечин участвовал в подготовке сделки, и он позаботился о том, чтобы Пугачеву не заплатили. Все его имущество оказалось сейчас в руках государства или компаний, дружественно настроенных к чиновникам.

Согласно данным Организации по экономическому сотрудничеству и развитию, доля государственного сектора в российской экономики недавно составила 50% и продолжает расти. Это делает систему еще более коррумпированной и неэффективной. «Для государства владение бизнесом связано не с собственностью, а с контролем денежных потоков, — говорит Пугачев. — Скажем, когда дело касается верфи, то есть мало поставщиков металла, и выбор одного стоит больших денег. Откаты заменили совместное владение в качестве модели».

Пугачев говорит, что решил подать иск против России, чтобы очистить свое имя, а также потому что он возмущен уничтожением предпринимательского духа в стране. «20 лет назад я работал с людьми с горящими глазами и полными надежды, — говорит он. — Сегодня эти же самые люди не хотят ничего, кроме синекуры в государственной компании».

Помимо этого, бывший олигарх говорит, что надеется втянуть путинское правительство в переговоры о сделке, заставив его пойти на это с помощью замораживания российского имущества за границей, как поступили бывшие акционеры ЮКОС с помощью похожего иска. При этом он дает понять, что возвращение денег вторично по сравнению с сохранением жизни. Пугачев говорит об угрозах, у него много охраны. По его словам, сейчас убивать его совершенно бессмысленно, так как его семья продолжит тяжбу.

Изгнанные олигархи вели рискованные игры, нарушали правила и обогащались в стране, которая тогда была очень бедной. Но они были бизнесменами и гордились тем, что сумели превратить разваливавшиеся советские предприятия в прибыльные. Эта гордость, отличавшая Ходорковского и Пугачева, в нынешней России не в моде, и на ее место пришла пагубная смесь джингоизма и коррупции.

Ходорковский открыто бросил вызов Путину, Пугачев искал дружбы с ним. В итоге оба сильно обеднели и лишились возможности вернуться в Россию. Подробности истории лишения их бизнеса весьма разнятся, но это важно только адвокатам и судам.

Именно сходство показывает глубинную суть. Возможно, России снова понадобятся бароны-разбойники, на сей раз, чтобы восстанавливать экономику после Путина. Будем надеяться, что следующая группа лучше проделает работу по установлению прав собственности и власти закона, как ради себя, так и ради будущих поколений.