Кремль провоцирует войну с Польшей

Посол Российской Федерации Сергей Андреев в интервью телеканалу TVN 24 назвал польско-российские отношения «самыми плохими за период с 1945 года» и обвинил в этом Польшу, «которая заморозила не только политические, но и культурные контакты». Основное содержание его выступления касалось исторической политики: «Политика Польши привела к катастрофе сентября 1939. В 30-е годы Варшава неоднократно блокировала попытки создать коалицию против гитлеровской Германии. Так что Польша отчасти несет ответственность за эту сентябрьскую катастрофу».

Посол не должен оскорблять страну, в которой он работает. Его задача — выступать своего рода посредником, каналом связи между политико-административными элитами двух стран.

Центр оценивает его по количеству «выходов» на влиятельных людей. Поэтому обычно послы действуют очень осторожно, чтобы никого от себя не оттолкнуть. Неспроста говорят, что дипломатия любит тишину.

Оскорбительное высказывание Андреева было не оплошностью или досадной оговоркой. Российская дипломатия славится своим профессионализмом, а посол — это ее яркий представитель. Следует предположить, что его недипломатическое поведение имело более глубокий смысл: он знал, что делает и высказался не по собственной инициативе, а по заказу Москвы.

Неслучайно также, что в то же самое время неизвестные злоумышленники осквернили в Польше надгробия на могилах советских солдат. В этом можно усматривать руку российских спецслужб. Ведь КГБ питало пристрастие к такого рода провокациям в западных странах (в особенности на территории ФРГ) уже в годы холодной войны.

Чтобы понять российскую игру, нужно вписать ее в геополитический контекст. Кризис на Ближнем Востоке и волна беженцев, заливающая Европу, приближают момент заключения генерального соглашения между западными державами и Россией. Чего-то вроде второй Ялты. Запад пришел к выводу, что без Путина с глобальными вызовами ему не справиться, а Москва все сильнее ощущает последствия экономического кризиса. Ее лидеры осознают, что в результате падения цен на энергоносители он будет иметь затяжной характер. Соглашение с Западом не положит ему конец, но наверняка смягчит последствия.

Первые намеки на сближение видны как на ладони. В начале сентября Газпром подписал договор о строительстве газопровода «Северный поток-2» с немецкими, австрийскими, французскими, британскими и голландскими концернами. Благодаря этому Россия сможет удвоить объем поставок газа в Западную Европу. Пока на этот дополнительный газ нет спроса, но и эту проблему быстро решат. Европейский Союз как раз поменял правила торговли квотами на выбросы CO2. До сих пор она регулировалась рыночными механизмами, и квоты были относительно дешевы. Благодаря этому электростанции, работающие на угле, оставались рентабельными, а газовые были невыгодными. Последних строилось в Европе все больше, и часть из них после возведения была закрыта. Они начнут работать, когда квоты на выбросы CO2 подорожают, а именно такое решение приял ЕС.

Эксперты считают, что уже в конце текущего десятилетия газовые электростанции станут рентабельными, а угольные начнут закрываться. Понятно, откуда в таком случае возьмется спрос на газ, который пойдет по новым трубам «Северного потока-2». И понятно, кто за это заплатит. Это будут потребители таких стран, как Польша, которые в ближайшие годы получат большие счета за электричество. Увеличение доходов от продажи энергоресурсов пополнит российский бюджет и поможет экономике. А это позволит Путину оставаться у власти до конца своих дней.

Эта сделка будет сопровождаться геополитическим соглашением. Речь о разделе сфер влияния, которым так любят заниматься крупные державы. Договор такого рода невозможно заключить в присутствии камер и микрофонов, потому что он ассоциируется с практиками Гитлера и Сталина, а также противоречит международному праву, ведь его суть сводится к ограничению суверенитета малых и средних государств. Никто не признается в этом прямо, но в дипломатических кабинетах такой договор уже начинает работать.

Россия, Соединенные Штаты, Германия и Франция делят свое влияние в Центральной Европе. Из-за секретности таких переговоров о том, каковы предварительные условия соглашения держав, можно только гадать.

Кремлю важнее всего остановить дальнейшую экспансию Запада в восточном направлении. Границей НАТО, ЕС, либеральной демократии и правовой государственности должен остаться Буг. На практике это означает, что Белоруссия и Украина будут отданы под российский контроль. Западные державы будут требовать военной неприкосновенности восточного фланга Североатлантического Альянса, потому что у них нет ни сил, ни желания его защищать. Взамен за это они позволят Москве сохранить влияния в Восточной и Центральной Европе, и, в первую очередь, зависимость этого региона от российских энергоресурсов.

На пути к такому соглашению есть еще множество преград, в частности, статус Крыма. В этой теме будет сложно достичь какого-то modus vivendi, поскольку даже незначительные уступки обеих сторон будут расценены как имиджевое поражение.
Польша в формировании нового соглашения существенной роли играть не будет. С географическо-демографической точки зрения — это среднее, а в плане потенциала — слабое государство. Однако новое соглашение будет непосредственно затрагивать польские интересы безопасности.

Если Белоруссия и Украина будут отданы под контроль России, ухудшится наше геостратегическое положение: Польша станет передовым фронтом Запада. Это может стать аргументом для Вашингтона и Берлина в пользу того, чтобы учесть интересы Варшавы и (в очень ограниченном объеме) позволить ей влиять на эти переговоры. Россияне этого совершенно не хотят. Поэтому они намереваются развязать с Польшей своеобразную холодную войну.

Историческая политика была выбрана не случайно: они знают, что Варшава особенно чувствительна к этой тематике и может легко поддаться на провокацию. Такая небольшая пропагандистская война станет коронным аргументом в пользу того, что поляки — незрелые и безответственные русофобы, с которыми невозможны никакие компромиссы. Берлин и Вашингтон воспользуются таким предлогом, ведь отсутствие Польши в переговорах, упростит их процесс. Не говоря уже о том, что в случае необходимости можно будет пожертвовать очередными польскими интересами ради европейского мира и стабильности. Ведь крупные державы отличаются тем, что они любят договариваться между собой за счет других.

Поэтому крайне умеренная реакция на слова российского посла премьер-министра Эвы Копач (Ewa Kopacz) и министра иностранных дел Гжегожа Схетыны (Grzegorz Schetyna) будет им очень кстати. Неважно, стала ли она эффектом трезвого расчета или нерасторопности и оппортунизма.