Кому-то космические исследования кажутся естественным проявлением нашего врожденного стремления к поиску новых мест, однако полеты в космос всегда находились в зависимости от преходящих геополитических целей. Эрика Ваулес анализирует наши прочные связи с космосом сквозь призму истории и научной фантастики.
«Космические исследования — они просто в сердце у человека, — говорит астронавт
(Sunita Williams). — Мы хотим исследовать».
Но для Уильямс, которая совершила два полета на Международную космическую станцию и провела там 11 месяцев, «это лишь одна из эмоциональных составляющих». «Мы узнаем множество поразительных вещей», — говорит она. Уильямс считает МКС испытательным полигоном, на котором человечество познает космическую среду и использует эти знания, чтобы со временем долететь до других планет в Солнечной системе.
Если президент США Барак Обама настоит на своем, люди окажутся на Марсе к 2030-м годам. Американский аэрокосмический инженер и президент Марсианского общества США доктор Роберт Зубрин (Robert Zubrin) считает, что человечество очень сильно нуждается в такого рода вызовах. «Цивилизации они как люди — мы развиваемся, когда бросаем себе вызов, и чахнем, когда не делаем этого, — говорит он. — Программа полета человека на Марс станет исключительно продуктивным вызовом для всех стран, которые примут в ней участие».
«Программа продемонстрирует всей молодежи, что если они будут развивать свои умственные способности, их ждет большое приключение. Изучайте свою область науки, и вы можете стать исследователем новых миров, поселенцем на новых планетах».
«Это значит, что будут места, куда люди в будущем смогут летать бесконечно, где правила еще не написаны. Это ключевой момент для динамичной цивилизации».
Билл Барри (Bill Barry) бывший летчик, летавший на самолетах-заправщиках ВВС США. В 2001 году он пришел на работу в НАСА, защитив диссертацию на тему проектирования советских ракет и космической политики 1950-х и 1960-х годов. Сейчас он является главным историком НАСА.
Барри руками и ногами за космические исследования, однако он скептически относится к идее о том, что без них цивилизации ослабнут и зачахнут. «Не думаю, что это так, что если не летать в космос, культура обязательно двинется вспять. Я подозреваю, что было множество процветающих культур, которые оставались на месте, — говорит он. — У китайцев в 13 веке был большой флот, но они все это забросили, построили стену и отступили вовнутрь».
По словам Барри, нам надо задуматься о том, почему страны вкладывают силы и средства в исследование космического пространства. Он приводит три основных причины: национальная безопасность, экономическая конкуренция, а также самолюбие и престиж. Последнее он называет «важным фактором».
«Мы все видим это за последние 50-60 лет работы в космосе», — говорит историк.
Кроме того, отмечает Барри, существует целая «куча» личных причин, по которым человек отваживается летать в космос: прирожденная любознательность, стремление к исследованиям или то простое обстоятельство, что люди хотят найти новые возможности, причем порой в незнакомых местах, таких как открытый космос.
Те, кого космос пленяет в меньшей степени, заявляют, что космические исследования человечеству не по средствам — космос не только огромный, но и дорогой.
Здесь также присутствует вполне понятный цинизм. Кое-кто утверждает, что преходящие, имеющие политическую подоплеку цели в космосе оказывают долговременное пагубное воздействие на попытки вывести людей за пределы околоземной орбиты.
Хорошо известно, что решение президента
поставить перед США цель слетать на Луну было полностью обусловлено событиями холодной войны.
«В начале 1960-х в мире шел процесс деколонизации, и многие страны задавали себе вопрос: «Какую государственную систему нам следует установить в своей новой стране, со своими новообретенными свободами?» — говорит Барри. — Многие смотрели на советскую систему и говорили: «Ага, эта страна была разрушена в ходе Второй мировой войны, и тем не менее, спустя десяток с небольшим лет она уже запустила первый спутник. Наверняка им что-то известно»».
Однако менее известно то, что решение Кеннеди от 1961 года имело два последствия: одно краткосрочное, а второе долгосрочное. Что касается краткосрочного последствия, то заявление Кеннеди о лунной гонке заставило США и СССР начать свои ракетные программы практически с нуля, так как более крупные советские корабли, вполне успешно выведшие на орбиту спутник в 1957 году, не подходили для безопасных полетов человека в космос.
Более долгосрочным следствием стало то, что колоссальные средства, которые СССР и США выделяли на космос, имели целью доставить человека на Луну быстро, но ненадолго, хотя теоретики космических исследований с начала 20 века говорили именно о колонизации этой планеты.
«Долгосрочный план состоял в следующем: сначала надо вывести человека на околоземную орбиту, потом построить космическую станцию, закрепиться там, нарастить возможности, и тогда со временем можно будет полететь на Луну, посмотреть, что там и как, и уже после этого отправляться на Марс», — рассказывает Барри.
«Но когда в 1961 году пришел президент Кеннеди и решил, что мы изменим ориентиры и цели, что мы просто попытаемся обогнать Советы в лунной гонке, высадив там человека, все перевернулось с ног на голову. В долгосрочные планы освоения космоса была внесена сумятица, и в определенной степени они оказались отброшенными назад».
После того, как 20 июля 1969 года состоялась историческая посадка на Луне, финансовые реки американского правительства для НАСА пересохли, превратившись в слабый ручеек.
Представления о дальних космических странствиях
Хотя люди смогли летать в космос лишь с конца 1960-х годов (так в тексте, — прим. перев.), представлять себе жизнь за пределами Земли мы начали очень и очень давно.
Заслуженный профессор в отставке и преподаватель английского языка из Университета Монаша Эндрю Милнер (Andrew Milner) эксперт по научной фантастике. По его словам, хотя мечты о космосе нашли свое место в некоторых самых ранних формах литературы, есть одно произведение, которое большинство ученых единодушно признают первым образцом научной фантастики. Это «Правдивая история» (Alethes historia) Лукиана Самосатского.
«Это древнегреческое произведение из второго века до нашей эры, и оно совершенно определенно повествует о путешествии на Луну», — говорит Милнер.
Однако он рассказывает, что современная научная фантастика появилась лишь в 19 веке, и начало ей положили такие писатели как француз
и англичанин Герберт Уэллс. Подобно древним писателям, они придумывали путешествия на Луну, но на сей раз использовали в этих путешествиях «наполовину правдоподобные механизма».
К началу 20 столетия новый жанр освоили и русские писатели.
«В первые годы существования Советского Союза российская научная фантастика расцвела пышным цветом. Часто она сопровождалась восторгами по поводу нового коммунистического режима либо же прямо противоположным его отрицанием. Но идея космических путешествий излагалась там очень серьезно», — говорит Милнер.
Например, Алексей Толстой в 1923 году написал роман «Аэлита», в котором описывает, как российские космонавты полетели на Марс, где поддержали марсианскую революцию, направленную на свержение правящего класса Красной планеты. «Эти писатели реагировали на обстоятельства и экспериментировали», — объясняет профессор Милнер.
В годы правления Иосифа Сталина научная фантастика пошла на убыль, но после его смерти в 1953 году начала возрождаться. Писавшие в 1960-е, 70-е и 80-е годы братья Стругацкие Аркадий и Борис, ставшие самыми известными советскими фантастами, были авторами множества историй о космических исследованиях, причем в некоторых произведениях они описывали полеты к Юпитеру и далее.
«Эти русские книги дают очень позитивное представление о возможностях космических полетов», — говорит Милнер. Они оказали немалое влияние на космонавтов, участвовавших в советской космической программе.
На Западе научная фантастика тоже влияла на космические исследования. В 1960-е годы, когда президент Кеннеди запустил лунную гонку, на телевидении невероятно позитивно показывали процесс покорения космоса, примером чему стал сериал «Звездный путь». Как указывает Милнер, «Звездный путь» и космическая программа не только пересеклись по времени, но и сформировали симбиоз во взаимоотношениях.
Первый космический челнок НАСА называется Enteprirse, и это в честь космического корабля из «Звездного пути». С другой стороны, четвертый фильм был посвящен астронавтам, погибшим на борту Challenger — так что связь между реальными полетами в космос и их показом на телеэкране весьма прочная.
«И конечно, изображение будущего в этом фильме чрезвычайно оптимистичное и воодушевляющее: мы встречаемся со всеми этими пришельцами и начинаем с ними сотрудничать в рамках Объединенной федерации планет; сама Земля решила все свои проблемы, а репликаторы могут сделать все, что ты хочешь».
Хотя многие научные фантасты в своей работе несомненно поддерживали космические исследования, другие писатели, такие как Джеймс Баллард, выступали резко против них.
Кинематографическое направление Британская новая волна целенаправленно выступало за создание такой версии научной фантастики, которой неинтересны космические полеты. Баллард, например, призывал совершать путешествия во внутреннее пространство, а не во внешнее.
Он написал знаменитый сборник рассказов «Воспоминания о космической эре», где рассказывает, что люди уже были на Луне и на Марсе, и ничего там не нашли. «Поэтому мы отменили космическую программу, ибо это была пустая трата денег», — со смехом говорит профессор Милнер.
В одном из рассказов Балларда повествуется о том, как сотрудники НАСА заболевают недугом, вызывающим отставание во времени. Их сознание затормаживается и со временем вообще останавливается. В результате этой болезни они впадают в оцепенение, и время у них не движется.
Многие сторонники полетов утверждают, что космические исследования это важный запасной план на тот случай, если Земля когда-нибудь станет непригодной для жизни. Другие же считают, что прежде чем заселять другие миры, нам надо научиться лучше ухаживать за собственной планетой.
«Мы не сможем летать в космос, если сначала не решим свои земные проблемы», — говорит главный редактор вебсайта научной фантастики Gizmodo Аннали Ньюиц (Annalee Newitz), написавшая книгу Scatter, Adapt and Remember: How Humans will Survive a Mass Extinction (Разбегайтесь, приспосабливайтесь и запоминайте: как человек сможет выжить в случае массового вымирания).
«Те проблемы климатических изменений, продовольственной безопасности и перенаселенности, с которыми мы сталкиваемся сейчас, в случае их разрешения облегчат нам космические путешествия».
«И вопрос здесь не в том, чтобы улучшить качество ракетного топлива, сделать более современные двигатели или корабли для полетов в космос. Когда мы летим в космическое пространство, мы берем с собой экосистему, потому что человек не выживет без всех тех растений и животных, которых мы употребляем в пищу, которые помогают нам очищать атмосферу. Так что если мы не сможем разумно, с учетом будущих потребностей, жить на своей планете, у нас просто не будет базы, чтобы лететь в другие миры».
Пожалуй, если мы научимся вот так, с учетом будущих потребностей, жить на нашей родной планете Земля, нам удастся решить сложные проблемы, связанные с разработкой устойчивой и долгосрочной космической программы.
