Как будет выглядеть Сирия завтра?

На фоне увеличения числа территорий, подконтрольных тем или иным соперничающим группам, которых в свою очередь поддерживают иностранные покровители с противоречивыми интересами, перспектива раздела страны выглядит все более и более вероятной.

Расширение вмешательства России, Турции, Саудовской Аравии и Ирана усиливает дробление Сирии до такой степени, что в стране формируется четыре зоны влияния. В ближайшие месяцы каждый из покровителей этих «мини-государств» будет стремится укрепить свои позиции на предстоящих переговорах. Некоторые из них, прежде всего Москва, хотят стабилизировать некоторые участки фронта. Но в конечном итоге отсутствие договоренности между воюющими сторонами и их спонсорами может привести к дроблению страны и ее разделу на общины, как это произошло в Ливане после 15-ти лет гражданской войны.

Правительственная, пророссийская и проиранская зона

Она простирается от столицы и ее периферии через города Хомс и Хама до средиземноморского побережья (оплот режима и средоточие интересов Москвы). Кроме того, она включает в себя анклавы Алеппо (часть его все еще находится под контролем правительства) и Даръа на юге, а также друзский регион Эс-Сувайда. Весной, когда властям остро не хватало людей для борьбы с оппозицией, иранские союзники убедили Башара Асада сохранить только эту «полезную Сирию», чтобы не «терять напрасно» людей в секторах вроде Идлиба на северо-западе, которые защитить невозможно. На «полезную Сирию» приходится 20% территории страны, однако тут проживает около половины ее населения. Здесь мятежникам противостоят сирийская армия, вооруженные отряды, проиранские подразделения («Хезболла», иракские шииты, афганцы и т. д.), а теперь еще и российские части. До вмешательства Москвы у правительства не было уверенности насчет возможности сохранить контроль над Алеппо, Дайр-эз-Зауром и Даръа. Теперь же расклад изменился. В этих секторах бомбардировки (в том числе и с использованием бочковых бомб) направлены на то, чтобы вытеснить мирное население и уничтожить инфраструктуру, которой больше не сможет воспользоваться оппозиция. Если верить источнику в окружении Башара Асада, новая стратегия правительства предполагает формирование местных армий (при поддержке Ирана и России) для защиты этих территорий («Прибрежная армия» у Латакии, друзские ополчения на юге, IV дивизия под началом брата Башара Махера в Дамаске). Недавно сформированные трехсторонние «операционные центры» направлены на координацию действий новых подразделений.

Турецко-саудовская зона

Она находится на северо-западе Сирии у границы с Турцией, включает в себя провинцию Идлиб и часть Алеппо. Именно здесь режим потерпел весной серьезную неудачу, которая не на шутку встревожила Россию и Иран. Наступление мятежников опиралось на поддержку аравийцев, турок и катарцев, которые оставили прошлые разногласия, чтобы объединить под знаменами «Армии завоевания» салафитов «Ахар аш-шам», исламистов «Джабхат ан-Нусра» и т. д. Все они получили финансовую и логистическую помощь. Сейчас они стали главными целями ударов России, которая стремится установить «линию обороны» в правительственной зоне, от севера Латакии до севера Хамы. Для этого нам нужно в первую очередь взять города Джиср-эш-Шугур и Мааррет-эн-Нууман«, — утверждают в окружении Асада. С учетом всего этого едва ли стоит удивляться тому, что в четверг эти города стали целью ударов российской авиации. В этих регионах российские налеты уже дали толчок подъему радикальных настроений среди некоторых групп повстанцев. Одна из них (состоит из чеченских, узбекских и таджикских исламистов) недавно присягнула на верность «Джабхат ан-Нусра». Это означает риск формирования в данной части Сирии «мини-эмирата» под властью «Аль-Каиды». Турция намеревается сформировать «зону безопасности» с сирийской стороны границы, направив туда верных ей бойцов, однако США - против, потому считают тех чересчур радикальными. Помимо создания зоны влияния, Анкара хочет утвердить в Дамаске выгодный для ее интересов режим. Аравийцы, в свою очередь, пообещали расширить помощь «Армии завоевания» в ответ на российские удары. Это свидетельствует о риске дистанционной войны между Россией с одной стороны и турецко-саудовской осью - с другой.

Курдские кантоны на севере

Они протисраются на территории вдоль турецкой границы. Они добились для себя частичной автономии и поддерживают некоторые связи с сирийской разведкой. Курды — единственная наземная сила, на которую может опереться Запад. Это сотрудничество позволило в прошлом году отразить наступление ИГ на Кобане и отбить Телл Абиед этой весной. Как бы то ни было, сохранившиеся связи с Дамаском вызывают враждебность живущих в регионе арабов. Они, кстати говоря, рассказывают об этнических «мини-чистках» в смешанных регионах. По их словам, это всего лишь прелюдии к полномасштабным операциям, которые могут последовать за свержением власти в Дамаске. Однако хотя сирийские курды и являются местным ответвлением Рабочей партии Курдистана (Вашингтон все еще рассматривает ее как террористическую организацию), они получили от США логистическую поддержку. Американские спецподразделения даже оказывают им поддержку в операциях. «Хотя курды и согласились не атаковать позиции к западу от Евфрата, где американцы и турки провели для них „красную линию“, они показали себя политической и военной силой, которой найдется место в будущем соглашении», — отмечает бывший посол Франции в Турции и Сирии Марк Пьерини.

ИГ на севере и востоке

Эта территория включает в себя сирийскую пустыню, которая идет на восток от Алеппо через Ракку и Дайр-эз-Заур до иракской границы. ИГ стремится продвинуться к Дамаску после захвата Пальмиры, которая в ближайшее время может стать целью совместного наступления России, Сирии и Ирана. Исламистская организация ввязалась в борьбу за лидерство в восстании. Это объясняет ее нападения на другие отряды вроде «Дабхат ан-Нусра» в районе Алеппо. В отличие от Ирака, ИГ расширяет свое присутствие в Сирии. Здесь ему принадлежит большая часть нефтяных вышек, а добытая нефть продается на черном рынке. Полученные средства крайне важны для покупки сторонников и обеспечения жизни людей в погруженной в хаос стране. Кроме того, вдоль Евфрата у ИГ имеется все еще процветающий сельскохозяйственный комплекс. Этих козырей лишены все остальные группы, которые зависят от спонсоров из Персидского залива (те могут в любой момент перекрыть финансирование под давлением США). Лидеры ИГ успешно скрываются в черной дыре под названием Восточная Сирия, где им помогают некоторые суннитские племена. Стоит отметить и тот факт, что сирийский режим долгое время щадил позиции исламистов. Турция же в конечном итоге заинтересована в ликвидации ИГ, чтобы тем самым расширить свою зону влияния на сирийскую часть халифата.

Можно ли еще избежать полного раздела?

С интересами региональных игроков все более-менее ясно. Россия хочет укрепить позиции режима или даже расширить их до начала переговоров. В целом она могла бы применить в Сирии модель Абхазии (пророссийский анклав на территории Грузии). Иран в свою очередь стремится сохранить территориальную связь между Багдадом, Дамаском, землями алавитов и Ливаном. Такая шиитская ось призвана дать отпор влиянию просаудовских ваххабитов в этих странах. Что касается Саудовской Аравии короля Салмана, она как никогда желает утвердить в Дамаске суннитскую власть, чтобы ослабить иранские позиции в Сирии и Ираке (Эр-Рияд так и не смог смириться с тем, что американское вторжение в 2003 году отдало власть в руки иракских шиитов, которые вращаются на орбите Ирана после свержения Саддама Хусейна). Тем не менее усиление исламистов в ущерб умеренным повстанческим группам скорее всего помешает Эр-Рияду добиться приемлемой для Вашингтона политической цели.

«Как и гражданская война в Ливане, сирийская трагедия завершится договором о религиозно-этническом разделе страны между региональными державами», — предполагает один арабский дипломат. С этого момента все продвигают вперед свои фигуры, в том числе и Франция. Однако на фоне практически полного исчезновения умеренных повстанцев Париж может остаться без карт за столом переговоров. И с учетом сохраняющихся препятствий на пути урегулирования конфликта гипотеза о разделе Сирии выглядит как никогда вероятной. Первым из таких препятствия является сохранение у власти Асада. Все в конечном итоге согласились, что он является частью переходного процесса. Однако нет никаких гарантий, что по окончанию этого процесса российские и иранские союзники бросят его. Второе препятствие: упорство ИГ, которое активно пользуется возникшим хаосом. «Мы имеем дело с долгим конфликтом, который может продлиться целое поколение», — считает министр иностранных дел ОАЭ Анвар Гаргаш. Третье препятствие: стремление курдов к широкой независимости едва ли играет на руку единой Сирии, даже если Запад выступит против него. В таких условиях начало объявленных Москвой переговоров в рамках контактной группы с участием России, США, Турции, Ирана, Саудовской Аравии и Египта кажется по меньшей мере сложным процессом. Маловероятно, что в ближайшем будущем Саудовская Аравия сядет за один стол с Россией и Ираном. Не исключено, что раздел Сирии уже начался...