Если смысл наших путешествий состоит в испытании себя, нам следует выбирать трудные для чужеземцев места, такие как Индия. И не для того, чтобы как-то изменить их под себя, а для того, чтобы самим меняться, рассказывает постоянный автор BBC Travel.
Впервые я ступил на индийскую землю лет 20 тому назад, и тогда я был полон решимости изменить эту страну.
Конечно, не всё в Индии я стремился поменять, а лишь те стороны жизни, которые меня удручали сверх меры: давка и драки за место на автобусных остановках и железнодорожных станциях (в духе дарвиновской борьбы за существование); дорожное движение без правил; полное отсутствие пунктуальности по отношению к назначенным на определенное время встречам; уклончивые ответы, которыми тебе не говорят ни «да», ни «нет»...
Решившись изменить все эти вещи, я чувствовал себя Реформатором с большой буквы и взялся за свою миссию с рвением наивного глупца, уверенно шагающего по неверному пути.
Реформаторы в Индии долго не задерживаются. Очень скоро они отправляются восвояси и, собирая свои сумки и чемоданы в обратный путь, ругают эту «невыносимую» страну на чем свет стоит.
А те заезжие иностранцы, которые принимают реальность как она есть, осознают, что индийская цивилизация родилась не вчера и не станет себя переделывать потому только, что какой-то там турист в мешковатых штанах и с фотоаппаратом на шее требует от нее перемен.
Приехал я сюда реформатором, а когда уезжал, отношение мое к жизни уже сдвинулось в сторону «таковости».
Я понял, что Индия под меня никогда не прогнется, и прогибаться надо мне самому — иначе со мной случится нервный срыв или, что много хуже, придется навсегда покинуть эту страну, лишив себя ее уроков.
Самый великий из этих уроков состоит в принципиально важном, но недооцененном искусстве отпускания. В основе его лежит отказ от ожиданий.
Индусы кое-что в этом понимают: в Бхагавад-Гите, одной из главных ведических книг, Кришна говорит Арджуне о том, что, решая какую-то жизненную задачу, нужно целиком отдаваться процессу, абсолютно ничего не вкладывая в результат.
Достичь этого на практике крайне сложно. Ведь чем больше усилий мы вкладываем в процесс, тем выше обычно наши ожидания — и, как правило, тем сильнее разочарование.
Но всем едущим в Индию иноземцам, мне кажется, стоит последовать совету мудрого Кришны. Приезжайте безо всяких ожиданий.
Просто отбросьте все свои заранее составленные мнения и убеждения и откройтесь новому опыту.
Недавно, находясь в Калькутте, я сам убедился в совершеннейшей тщетности ожиданий.
Собирая там материал для новой книги, я старался придерживаться строгого графика. У меня был составлен план работы, и я думал его неуклонно выполнять. Но все это очень скоро развалилось.
Дело происходило в сезон дождей, и потому электричество отключали чаще, чем обычно, и на дорогах было еще больше хаоса и неразберихи.
Договариваясь с людьми о встрече, я выезжал в город, с трудом добирался до места... Но те, с кем я рассчитывал встретиться, оказывались то-ли-доступны-то-ли-не-совсем, а я оказывался в подвешенном состоянии и, объятый влажным зноем калькуттской улицы, чувствовал себя словно в чистилище.
Метрдотель в гостинице преисполнился ко мне сострадания и, желая утешить, заметил, что на хинди «завтра» и «вчера» — одно и то же слово.
И тогда я понял, что мне следует отказаться от своего жесткого понимания времени как чего-то линейного и неизменного и перестать жить с иллюзией, что жизнь будто бы поддается контролю.
Конечно, сделать это непросто — иллюзия ведь ужасно навязчива. Мы привычно ходим на работу, оплачиваем счета, готовим еду, ездим в отпуск — и всё это в твердом убеждении, что наши действия определяют результат, так что если мы сделаем что-то «правильно», то и результат будет таким, как мы ожидаем.
Индия этот наш самообман разоблачит донага.
В этой стране любая попытка контролировать капризы личной судьбы... или бюрократии — да вообще жизни во всех ее проявлениях — обречена на провал.
За прошедшие два десятилетия я увидел также, что мне необходимо освободиться от своего ложного понимания того, как здесь всё устроено и по каким законам функционирует.
В Калькутте, например, я как-то зашел в книжную лавку, а она оказалась чем-то вроде склада, уставленного кипами книг от пола до потолка.
И казалось, что нет ни малейшей возможности обнаружить требуемый фолиант в этих беспорядочных стопках, где всё — от Тагора до Гришема — вперемежку.
Однако ж, когда я спросил нужное мне название (я искал исторический роман Those Days), служащий магазина быстро и без усилий нашел в куче томов ту самую книжку. В хаосе он умел разглядеть порядок...
Теперь я понимаю, что вся Индия такова; в ней одновременно существуют и хаос, и высокая организация.
Взять, к примеру, заваривателей чая (на хинди они называются «chai-wallah»); каждую следующую чашку чая они готовят так же, как предыдущую, не позволяя себе неточности.
Или вот рикши — как умело рисуют они свой путь по забитой транспортом дороге.
Вспоминается известное высказывание британского экономиста Джоана Робинсона: «Какой бы верный вывод мы ни сделали об Индии, противоположное будет также верно».
Это наблюдение может привести нас к важному открытию. Вот говорят, что психическое здоровье — это когда в голове одновременно удерживаются две противоречащих друг другу мысли, и она (голова) при этом не взрывается.
Если судить по этому критерию, получается, что Индия — самая психически здоровая страна в мире.
Что, впрочем, отнюдь не предполагает комфорта. Индия — неудобное, трудное для жизни место. Но именно эта «трудность» и делает ее такой притягательной (еще один парадокс!).
Если, путешествуя, мы стремимся испытать себя и, как сказал Генри Миллер, открыть в себе «новый способ зрения», тогда вполне естественно для нас будет выбирать неуютные места — но не для того, чтобы изменить их, а для того, чтобы самим меняться.
Эрик Винер, как он сам представляет себя, — философ-путешественник, постепенно излечивающийся от своего недовольства жизнью. Он автор, среди прочих, таких книг, как «География счастья» (The Geography of Bliss) и готовящаяся к выходу «География гения» (The Geography of Genius).
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Приехал я сюда реформатором, а когда уезжал, отношение мое к жизни уже сдвинулось в сторону «таковости». Я понял, что Индия под меня никогда не прогнется, и прогибаться надо мне самому — иначе со мной случится нервный срыв или, что много хуже, придется навсегда покинуть эту страну, лишив себя ее уроков. Самый великий из этих уроков состоит в искусстве отпускания.
